Монолог в три голоса

Тихо, идет репетиция. В полумраке Малой сцены Купаловского театра на стульях сидят Август Милованов, Виктор Манаев и Александр Молчанов. Они читают новую пьесу. Перед ними - худенькая девушка, говорящая на польском и английском языках. Это шведский режиссер Натали РИНГЛЕР.

В Стокгольме ее имя уже хорошо известно. Теперь его узнают и в Беларуси. Премьера шведско-белорусского спектакля назначена на 3 октября.

- Натали, что шведский режиссер делает в Национальном академическом театре имени Янки Купалы?

- Дело было так. Я познакомилась с белорусским журналистом Дмитрием Плаксом, который живет сейчас в Швеции. И он предложил мне поучаствовать в любопытном проекте. Дмитрий написал пьесу и ему хотелось, чтобы я поставила ее у вас. Шведский институт - организация, созданная для пропаганды национального искусства в Европе, - одобрил этот проект и взял его реализацию на себя. А для меня поехать в страну, о которой я раньше только слышала... Подобная возможность - увлекательное приключение.

- А что вы слышали о нашей стране?

- Дело в том, что театральному искусству я училась не только в Швеции, но и в Польше, где поставила два спектакля. Мой польский профессор рассказывал мне, что видел белорусские постановки по Мрожеку и они его очень впечатлили. Кроме того, я слышала о том, что белорусские актеры очень хорошо подготовлены профессионально. К тому же Дмитрий Плакс рассказывал мне много интересного о Беларуси. Я очень захотела увидеть все это своими глазами.

- Первые впечатления вас не разочаровали?

- Ни в коем случае! Прежде всего, я в восторге от моих актеров. Несмотря на то что мы не говорим на одном языке, между нами установились доверительные отношения. На уровне флюидов. Нас объединяет общее стремление максимально реализовать задуманное. Актеры максимально точно выполняют мои задачи. Для меня сейчас они - лучшие в мире. А еще, когда я гуляю по Минску, у меня возникает ощущение, что я попала в научно-популярный фильм, который видела в детстве. Это как сон. Иногда мне кажется, что я попала на другую планету. Ваша архитектура очень отличается от шведской. Большие дома и широкие улицы - для нас это очень необычно.

- Расскажите, пожалуйста, о пьесе "Барух-Эммануил", которую вы ставите в Купаловском театре.

- Надо сказать, что драматическое произведение само по себе необычно. Вообще-то оно представляет собой монолог, но в трех голосах. В одной голове как бы разговаривают три человека. Герой - кто-то вроде современного Дон Кихота, который потерялся в мире книг. И еще это пьеса о свободе. О том, как мы учимся быть свободными и как это трудно.

- О какой свободе вы сейчас сказали?

- Я имею в виду - быть способным думать и чувствовать все, что ты хочешь. Но я бы не хотела, чтобы вы подумали, будто бы в спектакле будут звучать менторские настроения. Я просто надеюсь, что зрители, посмотрев этот перфоманс, захотят освободиться от внутренних оков, которые конечно же есть у каждого из нас.

- Судя по вашим рассказам, складывается впечатление, что будущий спектакль будет чем-то заумным и непонятным, в духе эдинбургского театрального фестиваля.

- Режиссеру, который не стремится быть понятым, незачем ставить спектакль. Да, "Барух-Эммануил" не будет театральной постановкой в классическом смысле. Это - перфоманс. Но мы не отходим от главного закона театра. На сцене разворачивается действие. И, я думаю, это - психологический театр. В мировом театральном процессе есть такая тенденция: делать основной акцент на форму. Но ведь и границы зрительского восприятия расширяются. Сегодня не обязательно проговаривать словами то, что можно передать на уровне чувств и эмоций. Важно, чтобы между режиссером, актерами и зрителями возникло некое общение.

- Что вы можете рассказать нам о шведском театре?

- Разумеется, Стринберг по-прежнему считается величайшим шведским драматургом из ныне живущих. Затем Ларс Нурен, которого ставят многие известные европейские режиссеры. Сюзан Остен - очень необычный автор и успешная актриса. Ее пьесу недавно поставили в России. Что касается самого театрального процесса, то я бы сказала, что он проходит без особых потрясений. Но и спокойным его не назовешь. Сейчас невозможно предугадать, пойдет ли зритель на ту или иную постановку, если речь не идет о громких именах или об откровенно коммерческих проектах. Большинство режиссеров увлечены поиском новых форм. Существует и такая, на мой взгляд, не самая лучшая, тенденция. Некоторые театры подались в политику и пропагандируют различные идеи прямо со сцены. Однако классический шведский театр - это психологическая драма.

- Натали, какой опыт вы хотели бы увезти из Минска?

- Я думаю, что увезу в Швецию самые теплые впечатления от встреч с прекрасными людьми. Это прежде всего мои актеры и люди, с которыми я уже успела познакомиться. Я влюблена в Беларусь и думаю, что это не последний мой визит.