В аграрном секторе Литвы потрясения следуют за потрясениями, а фермеры оказались на грани разорения

В ПОСЛЕДНИЕ полгода фермерские волнения в Литве идут по нарастающей. Ровно два месяца назад, 30 марта, полторы тысячи производителей молока провели акцию протеста, которая получила небывалый резонанс — они вышли на улицы Вильнюса под звуки реквиема на «похоронную процессию», ведя за собой скелеты коров. Так фермеры, которые несут колоссальные убытки, продавая товар ниже себестоимости, пытались показать: вот-вот похоронят молочную отрасль в стране. Тем не менее компенсировать потери правительство из казны пока не в состоянии, и вновь пытается адресовать вопрос Брюсселю. Дело дошло до того, что 2 мая в Литве приняли целый план спасения молочной отрасли. 

Председатель Палаты сельского хозяйства Литвы Андреюс СТАНЧИКАС.

Мне повезло  —  лидер прибалтийского протестного движения, председатель Палаты сельского хозяйства Литвы Андреюс Станчикас,  нашел время для встречи с корреспондентом «СГ». Головной офис структуры старейшей организации в ЕС, трехэтажное здание 1933 года постройки, находится в Каунасе, но с Андреюсом Станчикасом мы встретились в Вильнюсе:  

—  Сегодня наша Палата, которой 27 мая исполнилось 90 лет, объединяет до 48 всех организаций (ассоциаций, союзов фермеров и так далее), занимающихся сельским хозяйством. И, конечно, на всех уровнях, где это только возможно, отстаивает их интересы. Все время воюем со всеми — и Брюсселем, потому что мы внутри ЕС, и с Министерством сельского хозяйства, и с правительством. Часть средств, на которые финансируется Палата, государственные, часть из профильного министерства, часть ЕС и взносы членов. Литовский бюджет рассчитан на финансирование различных программ. Мы тоже имеем программу, которую нам делегировало государство, — «Развитие самоуправления», закон нас защищает.

Фермеров в Литве, как я выясняю, зарегистрировано около 150 тысяч. В западной части страны они занимаются разведением крупного рогатого скота, производством молока. Здесь распространены средние, семейные, фермы. Как правило, имеют в хозяйстве до 100 гектаров земли, 100 голов скота. В средней полосе, где хорошие земли, выращивают зерно, как и в восточной.

Больше всего в последние несколько лет лихорадит молочный сектор. Андреюс Станчикас сам фермер, имеет хозяйство (200 голов КРС, 300 гектаров земли в личном пользовании).  Несколько лет руководил входящей в Палату Ассоциацией производителей молока (объединяет всех фермеров этого сектора — где-то 45—50 тысяч как мелких, так и крупных производителей), сюда же входят и кооперативы молочников. И сейчас борется за их интересы:

— Здесь все время битва. Закупочные цены на молоко то поднимаются, то падают. Эта проблема была и до вхождения в ЕС, и после. Но раньше как?  Раз в четыре года случалось падение цен, потом все стабилизировалось. А сейчас они как упали в 2014 году, так никак не поднимутся. Что на это повлияло? И эмбарго российское на запрет ввоза сельхозпродукции из ЕС, и отказ в ЕС, начиная с апреля 2015 года, от системы льготирования молочного сектора. Плюс резко пошли вниз цены на нефть. 

Из всех произведенных в Литве молочных продуктов только 40 процентов потребляют внутри и 60 идет на экспорт. Конечно, потеря такого рынка, как российский, поначалу была проблемой. Чтобы выйти на другой рынок и войти в него, нужно время. Не менее пяти лет. Проблем ввезти продукт в те же США и Китай нет. Но как завоевать потребителя? Большой вопрос. Если на прилавке лежит рядом голландский сыр и литовский, он, конечно, насторожится и выберет голландский, хотя литовский куда дешевле. Но при этом и фермер получит в два раза меньше. 

Председатель Палаты сельского хозяйства неоднократно предупреждал литовских чиновников в 2013 и 2014 годах о том, что нужно быть готовыми к предстоящему серьезному, возможно, затяжному кризису. И не ошибся — к 2015-му он и разгорелся. 

— Но кто нас слушал? — сетует Андреюс Станчикас. — Политики на предостережения особо не реагировали. Думали, как обычно водится, что это случится завтра-послезавтра, а сегодня ничего не нужно делать. Ну вот и спохватились. А создай мы тот же специальный фонд поддержки сельхозпроизводителей в 2014-м, как я неоднократно предлагал, насколько легче было бы нашим фермерам переживать молочную лихорадку. 

– РАНЬШЕ было проще в том отношении, что мы получали квоту ЕС и делили ее между производителями, — объясняет президент Ассоциации производителей молока Йонас Вилионис. — То есть доводилось до каждого, сколько он может произвести молока, за квоту получал дополнительные деньги. Тогда и цены были нормальные. Ну а теперь, когда от квот в ЕС отказались, производство молока начало расти по всей Европе. За последние год-два на 5—6 процентов оно выросло, это очень много. Как итог — перепроизводство молока. Цены на сырье упали, по идее, и продукция его переработки должна подешеветь. Но что мы видим в магазинах? Все те же цены — где-то 0,72 евроцента за литр молока 2,5-процентной жирности. Несправедливо!

Мы настаиваем на том, чтобы вся цепочка, от производителя до торговца, работала по совести. Но торговые сети обнаглели. Нам их владельцы говорят: это наш бизнес, и не суйте сюда свой нос, не ваше это дело. Мол, на страже их интересов и европейские законы, и конституция, и так далее. Но должен же и фермер выжить? Если совсем совесть потеряли, то пусть государство подключится. Но, увы...

Государство не регулирует цены на социально значимые товары, как у вас. Считаю это неправильным —  когда случаются такие прецеденты, как недавний «бунт цветной капусты» (крупные торговцы подняли цены на этот овощ чуть ли не в три раза), нужно вмешаться. И на продукты цены регулировать, если потребуется, и владельцев сетей к ответу призвать. В общем, народ защитить. И фермеров как часть народа. 

В КОНЦЕ прошлого года в Литве прошел Всемирный фермерский конгресс. Съехались на него производители сельхозпродукции из США, Канады, Германии, Франции и других стран. Андреюс Станчикас в своем выступлении задал этот вопрос: «Стоимость сырья почти на нуле. Но когда мы приходим в магазин, то видим прежние цены». Все задумались: действительно, не падают! Спрашивается, куда деваются деньги, недоумевает руководитель Палаты: «Если я как потребитель заплатил за продукт все ту же цену, а фермер получает все меньше и меньше, то где, у кого оседают колоссальные суммы? Вопрос очень интересный. Люди отказаться от молочных продуктов не могут. Сыр, масло, творог, йогурт будешь есть в любом случае. Никуда не денешься. С другой стороны, если этот товар не приобретают, он оседает на складах. Но сколько можно там его копить? И тогда начинаются интервенционные покупки. На эти цели поступают деньги от ЕС, и часть этих продуктов государство выкупает, снимая их таким образом с рынка. Эти меры поддерживают  производство. Но когда это длится месяц, одно дело. И совсем другое, если полгода и год. А сейчас уже все полтора года будет».

Ситуация в самом деле тяжелая. Так исторически сложилось, что в Литве и других прибалтийских странах самые низкие закупочные цены на молоко в ЕС. Сейчас это 10—15 евроцентов за литр молока 3-процентной жирности и до 18—20 евроцентов за литр экологического. Это почти в два раза меньше себестоимости производства. А в ЕС за то же молоко предлагают 25—27 евроцентов. Вот и сравните наши потери. Впрочем, фермеры и других стран ЕС недовольны таким положением дел. Ведь еще несколько лет назад закупочная цена на молоко у них достигала 45 евроцентов. Это нормально. Но когда она падает до 30 центов и ниже, фермер идет на банкротство.

К слову, в феврале этого года Литва представила Еврокомиссии просьбу выделить дополнительно 75 миллионов евро для помощи молочному сектору плюс поднять закупочные цены на сырье на 10 процентов. Как отреагировали на просьбу? В Брюсселе литовцев выслушали и… отложили этот вопрос до июня. 

ПРОБЛЕМЫ, впрочем, не только у молочников, но и у овощеводов, других производителей сельхозпродукции. Президент Ассоциации литовских тепличников (куда входит 20 организаций) Антанас Шляжас подтверждает: 

— На внутреннем рынке у нас очень большая конкуренция. Привозные овощи и фрукты, те же испанские, дешевле. Цены на литовские же повысились из-за того, что ушли некоторые участники рынка, отказались от этого бизнеса. Стоимость же энергетических ресурсов высока. Если газ будет дальше дорожать, перспектива более чем печальна, работать станет невозможно. Спасти местных овощеводов может только льготный НДС на продукцию или дополнительное финансирование. Что будет дальше, неизвестно. Необходимо большее внимание власти к этой отрасли. Пока все только обещают, а когда надо, ничего не делают. Вы знаете, какие требуются у нас вложения в тепличный бизнес? На один гектар земли — не менее 3—4 миллионов евро, чтобы получить продукцию высокого качества. Деньги для маленькой Литвы большие, так что сегодня теплиц в стране мало. Вот и уходят из бизнеса.

Поневоле, хочешь не хочешь, в такой ситуации выйдешь на акции протеста. Не сидеть же сложа руки.  

— Акция протеста — это все же крайность, — отмечает Андреюс Станчикас. — Как мы говорим, чтобы правительство не спало. Вначале ведь идут переговоры. Польза от выступлений есть всегда. Можешь бунтовать, но зачем, если без толку? Материальную помощь в итоге получаем. Не такую, конечно, как хотелось бы, но не протестовали — не имели бы и этого. Да и Министерство сельского хозяйства нас поддерживает, правда, только если протесты не идут у них под окнами. 

Самая первая большая акция протеста, в которой я поучаствовал, была в 2008 году в Люксембурге — сюда съехались молочники со всего ЕС. И каков результат? Мы получили 11 миллионов литов из ЕС. Это все же были деньги. Был вопрос и по прямым выплатам производителям молока, самым низким во всем Евросоюзе, по которому даже в Брюсселе проводили протестные акции. Мы, конечно, в отличие от тех же французов, которые ни перед чем не останавливаются, ведем себя корректно. Ничего не подожгли и не сломали, трассы не перекрыли. Прямые выплаты в итоге немного, но повысили. Потом я уже при любой возможности вместе с коллегами принимал участие в самых разных акциях протеста.

А к 2014 году представители фермерских объединений Литвы, Латвии и Эстонии решили объединиться — к тебе только тогда прислушаются, когда ты сила, рассудили они. И создали балтийский блок. В ЕС эта структура уже заявила о себе как серьезная организация, которая занимается эффективным лобби интересов своих членов. И вот итог — ни одна страна в ЕС так не подняла себе прямые выплаты, как Литва, Латвия и Эстония.