Мобильный ремонт

Плюс или минус?
— Когда вам нездоровится, — говорит Геннадий Осипович, — вы идете к квалифицированному специалисту, который отучился минимум шесть лет, прошел стажировку, имеет практику. По мнению гендиректора, сертификация — естественное явление. Она привела к тому, что с рынка ушли случайные люди, которые зарабатывали легкие деньги за счет больших объемов ремонтных услуг. Те, кто работал профессионально, получили удостоверяющие документы без проблем . Немало выдали другие сертифицирующие центры.
— Почему-то никого не удивляет, когда для ремонта телевизоров, пылесосов, кофеварок требуется сертификат, — отмечает Семен Нечаев. — Между тем мобильный телефон — изделие повышенной опасности для здоровья. Это сложный программно-аппаратный комплекс, который при неумелом ремонте может отрицательно влиять на здоровье его владельца. Удивительно, что сертификацию не ввели раньше.
Действительно, как полагают многие специалисты, ремонт телефонов — не удел “самоучек”. Работа хрупкой техники зависит даже от того, с каким усилием закручены винтики внутри. Ремонт ноутбуков lenovo еще более ответственный процесс, к котормоу надо подходить очень осторожно. Кустари обычно используют программное обеспечение, скачанное из Интернета. Часто неквалифицированные мастера умудряются залезть в ту область памяти, куда запрещено вмешиваться даже авторизированным сервис-центрам, — место хранения “тонких” настроек. Это может привести к изменению мощности телефона. В результате сотовый не только “сбоит”: его работа пагубно влияет на здоровье.
Впрочем, обращают внимание эксперты, следует четко различать уровни ремонта. Третий, самый сложный и ресурсоемкий, предполагает замену микросхем (с использованием специального паяльного оборудования). Второй и первый уровни включают более простые операции: замену шлейфов, разъемов, аккумуляторов.
— Я считаю, что если человек обладает высшим техническим образованием, нужными навыками, он может без проблем осуществлять ремонт первого уровня — с заменой корпусных деталей, настройкой (не заменой!) программного обеспечения, — убежден Семен Нечаев. —  Эта работа ему по силам. Но проблема-то в том, что эти же люди проводят ремонты второго и третьего уровней, причем используют сомнительное программное обеспечение, скачанное из Интернета.
Сервис-центр — на абордаж!
Сейчас в Беларуси свыше  7,5 миллиона абонентов мобильной связи. Учитывая привычку многих из нас иметь по несколько сим-карт разных операторов, число аппаратов будет меньше, но, видимо, все же более 5 миллионов. Нетрудно посчитать, что если количество сертифицированных мастерских относительно невелико, то у их дверей должны выстраиваться длинные очереди. Особенно в маленьких городах, где мастерских и так не очень много.
Например, в Осиповичах проживает около тридцати тысяч человек. Три года здесь работал пункт приема мобильных телефонов. Мастерские открывать невыгодно, поэтому в пунктах приема их забирают и отвозят в крупные города. Для жителей это была единственная возможность починить мобильники. Однако сейчас пункт закрыт — не прошел сертификацию.
— В маленьком городе пройти сертификацию нереально, — считает знакомый ремонтник. — Нужно иметь зал размером с двухкомнатную квартиру — и это только для пункта приема! Технические требования сравнимы с требованиями к НИИ. Условия необходимо смягчить, или мастерские не выживут.
Теперь осиповчане вынуждены сами ездить в Минск или Бобруйск и там отдавать телефоны в ремонт. Единственная организация, которая получила сертификат, — это местное подразделение “Белтелекома”. Но там, как говорят, занимаются ремонтом только стационарных аппаратов. В крупных городах дело обстоит получше.
— Количество клиентов у нас не изменилось, о наплыве говорить не приходится, — рассказывают в одной из мастерских Витебска. — Мы прошли сертификацию, хотя это было и непросто: необходимо было подготовить кучу документов и докупить оборудование. А в городе по-прежнему половина ремонтников успешно работает и без сертификатов, количество специалистов, работающих на дому, не уменьшилось...
То же самое говорят и в других мастерских и сервис-центрах.
— Существенных изменений в нашей работе нет, — рассказал “НГ” Сергей Трушкин, генеральный директор сервисного центра “ПроСервис-Бел”. — Требования, конечно, ужесточились, сама сертификация сопряжена с большими затратами. Но я считаю, что это положительное явление. Если раньше кто-то из ремонтников мог работать с аппаратурой непонятного качества и производителя, то теперь этого нет. Однако многие из них благополучно ушли в тень и стали работать “по-черному”. На Ждановичах как ремонтировали телефоны, так и ремонтируют...
 Подмастерья не сдаются
Когда процесс сертификации только начинался, много было разговоров о неподъемных затратах на обустройство помещения, оборудование. Называлась даже цифра в 50 тысяч долларов. Опыт показывает, что 20 тысяч было достаточно, чтобы обеспечить третий, самый сложный уровень ремонта. Затраты на второй или третий уровни в данном случае были и того меньше: 2,5—3 тысячи долларов, что вполне терпимо.
Сертификация не проходила гладко. Основная проблема — отсутствие унифицированных требований. Дело в том, что сертификаты выдают разные учреждения — УП “Гипросвязь”, БелГИСС и другие. Одни из них требуют, чтобы ремонтники указывали брэнды, с которыми работают, другие — нет. В некоторых случаях нужно прописывать уровень ремонта, в некоторых этого не требуется.
По мнению многих специалистов отрасли, качественного изменения сертификация не дала — разве что приравняла ремонт без соответствующего документа к незаконной деятельности. При этом сертификацией занимались люди, далекие от технологического процесса, а это позволило многим конторам “выкрутиться”.
Заведующий сектором по защите прав потребителей управления торговли и услуг Мингорисполкома Игорь Дударев говорит, что количество жалоб на недоброкачественный ремонт значительно снизилось (до сертификации каждое третье обращение было связано с ремонтом телефонов).
Однако к нелегалам по-прежнему не зарастает народная тропа. Расценки кустарей и сертифицированных сервис-центров практически не отличаются. Только если первые работают в тесных мастерских, вооружившись паяльником, то вторые — в стерильных условиях с микроскопами, измерителями и паяльными машинами стоимостью до 5 тысяч долларов. Может быть, это подсознательная боязнь документов, печатей, долгих сроков ремонта? Ведь гораздо проще, когда мастер у тебя на глазах “расчленит” телефон, подкрутит пару болтов, и аппарат заработает. Неважно, что часто лишь на пару дней.
Уже стала притчей во языцех схема “гарантийного ремонта” в сомнительных сервис-центрах. Покупателю вручается глянцевая бумажка с печатью, перечнем требований. Если аппарат ломается, владелец несет его по указанному адресу, где ему быстро заявляют: тут царапина, там провод топорщится — в общем, вы сами виноваты и гарантийного ремонта не будет. А его и не было бы. Где взять нужные запчасти, программное обеспечение? Как провести ремонт?
Между тем официальные производители не спешат вкладывать деньги в отечественный рынок и авторизировать мастерские. С их точки зрения, это нецелесообразно: рынок мобильных телефонов слишком мал.
— Проблему стоит рассматривать шире — как проблему нелегального ввоза телефонов, — считает Семен Нечаев. — Если будет наведен порядок на рынке мобильных телефонов, снизится налоговая нагрузка на легально ввозимые аппараты, появится больше устройств с официальной гарантией производителя. В результате выиграют все: и потребители, которые смогут получать качественный гарантийный ремонт, и государство, которое получит больше налогов.