Студент БГУ из Японии рассказывает, как начал учить белорусский и почему он мечтает работать в нашей стране
Хитоши Танака приехал из Японии в Беларусь всего два года назад, но уже успел влюбиться в нашу страну. Молодой человек не только разговаривает на чистом русском языке, что повергает в шок незнакомых людей, но и мастерски пишет статьи — парень учится на втором курсе Института журналистики. Более того, не так давно Хитоши взялся за изучение белорусского языка, и все преподаватели, знающие его, хором заявляют: он и эту “Бастилию” возьмет! А по выходным целеустремленный японец занимается волонтерством — общается с больными людьми. В непосредственной, оживленной беседе он рассказал, что у белорусов самые искренние улыбки в мире, объяснил, отчего ему не по нраву принципы японской журналистики и почему у нас “неправильные” суши.
— Представим ситуацию: ваши земляки приезжают к вам в гости в Беларусь. Что вы рассказали бы о Синеокой, какие достопримечательности показали в первую очередь?
— Уверен, мои друзья остались бы под большим впечатлением. Первым пунктом нашего экскурсионного маршрута обязательно была бы Национальная библиотека. Когда первый раз увидел ее, даже дух захватило. Это было вечером. Библиотека переливалась и играла красками — потрясающий эффект. Я сразу схватил фотоаппарат и начал снимать. Даже в Токио нет такой большой библиотеки. На занятиях в институте я, кстати, впервые познакомился с произведениями белорусских писателей и поэтов. Вы должны гордиться творчеством Якуба Коласа, Янки Купалы, Владимира Короткевича... После семинаров по белорусской литературе считаю, что Франциск Скорина — один из величайших исторических деятелей за всю историю Беларуси. Один из самых красивых уголков Минска — Троицкое предместье. Обязательно заглянули бы туда вместе с друзьями. Еще сводил бы их в ТЦ “Столица” и угостил мороженым, там оно самое вкусное. Если бы у нас было времени побольше, наведались бы в Брестскую крепость. Я начал интересоваться белорусской историей. И, знаете, это особое место, до дрожи в руках и трепета в сердце. Конечно, мы заехали бы и в Беловежскую пущу и полюбовались “магутнымі” зубрами. Хм... интересно, а что я показал бы белорусским друзьям в Японии? (Задумался.) Я родом из города Ашия, он находится в префектуре Хёго. Это самый маленький город Японии, но самый богатый. Здесь живут актеры, спортсмены, писатели. У нас есть море и очень красивая гора. Хотел бы там прогуляться вместе с белорусскими друзьями. Так что приезжайте в гости!
— Хитоши, обычно иностранцы боятся великого и могучего, этот язык традиционно считается очень сложным. Вы же ломаете привычные стереотипы — не только хорошо понимаете русский, но и прекрасно на нем говорите.
— Я начал изучать русский язык благодаря... спорту. Мне всегда нравились русские, белорусские и украинские спортсмены. Как-то увидел по телевизору интервью белорусского кикбоксера. Он так ловко вплетал в свою речь русские пословицы и поговорки, что я невольно заслушался. Так во мне проснулся интерес к русскому языку. Сначала я учился в институте русского языка в Японии, потом месяц стажировался в Москве. Самым сложным испытанием для меня стала грамматика. С теорией был ознакомлен, но как ее употреблять на практике — загадка. После московских курсов планировал продолжить учебу. Но неожиданно заболела моя мама. Про русский пришлось забыть. Я устроился работать на завод. Проработал около четырех лет. Все эти годы “не соприкасался” с любимым языком и так скучал по русским словам. Жизнь превратилась в нудный шаблон: работа — дом, дом — работа. Я даже ни с кем не общался, только с мамой и со своей собакой. Однажды мама сказала: “У тебя мертвое лицо. Ты, может, хочешь продолжать изучать русский?” Она попала в точку. Я спросил: “А можно?”
— У вас принято спрашивать разрешение у родителей?
— Конечно, дети должны спрашивать мнение родителей перед любым важным решением вне зависимости от того, сколько им лет — десять или тридцать. В итоге мама согласилась. В Японии продолжать обучение было слишком дорого. И я стал просматривать варианты, куда можно отправиться за знаниями. Мне посоветовали Беларусь. И я ни разу не пожалел о своем решении. Когда приезжаю на каникулы в Японию, обязательно хвастаюсь перед друзьями, как мне нравится в Беларуси. Какие здесь широкие и чистые улицы, какие добрые люди. Японцы тоже очень добрая нация, но белорусы более открыты. У них самые светлые и искренние улыбки. Хотя японские служащие, к примеру, должны постоянно улыбаться посетителям. У нас даже есть такая поговорка: “Гость — это бог”! Но постоянно улыбаться сложно, улыбка становится неискренней. В Японии нельзя говорить о том, что ты думаешь. Нужно всегда быть вежливым, обходительным. Даже с друзьями принято общаться на вы. Ссоры у нас редкость. Но если уж поссорились, значит, все чаши терпения наполнились до краев. Поэтому мне нравится особенность белорусов: они спокойно могут сказать в лицо, что им что-то не нравится. Наши народы объединяет и общая боль. Мы пережили и переживаем страшное — радиацию. Возможно, еще поэтому мне так близки по духу белорусы.
— Вы хотели бы остаться работать в Беларуси?
— С удовольствием. Мне намного ближе принципы белорусской журналистики, нежели японской. Например, ни одна крупная японская редакция не возьмет на практику студента. Там слишком жесткая конкуренция между изданиями — вдруг студент узнает какие-то секреты, которые не нужно знать. В японской журналистике главное — факт. Журналист должен быть беспристрастным, ему нельзя выражать свое мнение. Это позволено только великим мастерам слова. Когда в Институте журналистики белорусский преподаватель спросил у меня, почему в своем материале я изложил лишь голые факты, я удивился: а неужели можно по-другому. Для меня это стало открытием. Теперь, как только прихожу из университета, наспех перекусываю и начинаю писать материалы. Конечно, белорусские журналисты пишут пока лучше, но я много работаю над собой. Очень рад, что в белорусских изданиях стали появляться мои публикации.
— Ничего себе. Вы умеете удивлять! Не зря японцы славятся своей дисциплинированностью и работоспособностью. А хватает ли у японских мужчин времени на семью?
— Не всегда. Наши мужчины очень много работают. Редкий японец уйдет с работы по расписанию. Обычно задерживается до поздней ночи. Чтобы сделать карьеру, необходимо трудиться не покладая рук. Японские женщины в основном не работают, а занимаются домом, детьми. Кстати, ребенку до трех лет предоставлена полная свобода действий — никаких правил и запретов. Потом воспитание становится более жестким. Но в Японии родители никогда не поднимут на ребенка руку, а вот отругать могут.
— Не думали о том, чтобы создать семью здесь, в Беларуси?
— Признаюсь, мне больше нравятся белорусские девушки. Японки любят слишком ярко и “густо” краситься. Белоруски естественно красивы. Зато ваши девушки более раскрепощенные и болтливые. Как заговорит, то уже без остановки (смеется). Японки стеснительные. Если у девушки есть парень, она не позволит себе даже общаться при нем с другим. Но о семье все-таки пока не задумываюсь. Главное — карьера.
— Скучаете по родине?
— Мне очень не хватает мамы. Еще постоянно вспоминаю японскую пищу. Я пробовал белорусские суши. Надеюсь, не обижу вас, но это совсем не то. У нас, чтобы сделать правильные суши, нужно учиться не менее десяти лет. А так я уже влюбился в вашу страну.
— Глядишь, в скором времени и на белорусском начнете писать. Слышала, вы начали его изучать?
— Пакуль што рана пра гэта гаварыць. Мне вельмі падабаецца беларуская мова, але заняткі ідуць раз у тыдзень. І ў мяне не ўсё атрымліваецца.
