— Есть компромисс и диалог, раньше их не было. Хотя, конечно, в той ситуации была отчасти и моя вина — я был слишком закрыт. Сейчас у меня хорошие отношения с журналистами, они звонят, если им нужна какая–то информация, и я всегда ее даю. Нужен снимок — тоже звоните, у меня теперь есть целый отдел, который работает с прессой. Все отлажено и выстроено, никто не воюет. Хотя до этого я несколько лет боролся в судах с ложью и клеветой. Моя мама плакала, когда читала все эти выдумки, поэтому в определенный момент я сказал «стоп». И я даже как–то вызывал этих журналистов на телевидение в прямой эфир. Но что вы думаете? Никто не пришел! В который раз повторюсь: ну не любите вы Михайлова — не слушайте, но зачем же ерунду писать?
— А к многочисленным пародиям на себя вы тоже стали относиться проще?
— Раньше реагировал, сейчас мне все равно. Есть пародии добрые, которые вызывают у зрителя улыбку. Так вот их пусть делают. А если эти так называемые пародисты смеются над тем, что не понимают, это я однозначно пресекаю. Например, только недалекий может посмеяться над крестом на моей груди. А ведь это мое спасение, я православный человек. Поэтому тут у меня однозначно четкая позиция — будем встречаться в суде.
— Чем закончилась та громкая история с фильмом «Дублер», в которой фигурировал похожий на вас шансонье Михаил Стасов в исполнении Александра Реввы? Дело ведь тоже дошло до суда...
— Ничем, это самая безобидная пародия. Сейчас мы с Реввой в прекрасных отношениях, он подошел ко мне и извинился. Ему хватило ума осознать это — и слава богу. Никто ведь неидеален, все делают ошибки. Я вообще придерживаюсь позиции не говорить плохо о коллегах по цеху. Могу сказать хорошо или размыто, но плохо — никогда. Потому что это неэтично. Ведь мы люди одного круга, это наша сценическая жизнь, а публика должна знать артиста только по песням. Поэтому я свою жизнь закрываю, мало кто о ней знает. Пусть обо мне судят по творчеству, а не по тому, как я провожу свою жизнь вне сцены. Лично мне, например, вообще неинтересно, как и сколько зарабатывают западные артисты, чем они живут. Вот нравится мне, скажем, Челентано. При этом мне все равно, сколько у него денег, как он живет, кто у него супруга... А интересно, как человек, будучи в таком возрасте, продолжает творить и в музыке, и в кино. То же самое могу сказать и про себя: кому–то не нравится моя борода, кому–то — штаны. И это нормально — о публичных людях всегда будут говорить. Но теперь я отношусь к этому совершенно спокойно.
— Поклонницы следуют за вами по пятам, на концертах, в том числе и здесь, в Витебске — аншлаги. Для вас важна эта слава, популярность?
— Знаете, давно, когда я только начинал свой творческий путь, я очень хотел этой славы, хотя и не понимал зачем. Помню, ходил, смотрел на все эти клубы и думал: ну когда уже я тут спою? Тогда я был никому не нужен. В 20 лет славы не получил, стал человеком нужным очень поздно, только к сорока годам. Я всю жизнь работал и продолжаю это делать. Но как только пойму, что стал ненужным, сразу уйду. Потому что знаю: не может артист быть все время на волне, он обязательно когда–нибудь начнет спускаться вниз. В 20 лет ты не можешь быть готов к славе, ты не знаешь, для чего она нужна. А потом наступает страшный момент, с которым не все справляются. Поэтому всем коллегам и артистам, которые только начинают делать первые шаги в музыке и шоу–бизнесе, я советую обязательно подумать, прежде чем сделать этот шаг. Быть проектом можно, а вот личностью — очень сложно. Поэтому слава это скорее испытание, нежели награда.
— Когда–то вы приезжали на «Славянский базар» исключительно в составе концертов, которые проводило радио «Шансон». Сейчас вы ассоциируете себя с этой музыкой?
— С радио «Шансон» сотрудничаю до сих пор, там работают прекрасные люди. Но я не понимаю слова «формат», которое на радиостанциях сейчас используют к месту и не к месту. Раньше, в советское время, было одно общее понятие эстрадной песни, а сейчас все разделили на форматы. Иногда мне кажется, что даже сами радийщики не совсем понимают, что такое этот самый формат... Для меня важнее красивая песня. А в каком она будет жанре — шансон, рок или поп–музыка, — абсолютно не важно.
На «Славянский базар» я всегда приезжаю с особым удовольствием. Если есть возможность встретиться и пообщаться с коллегами по сцене, почему бы и нет? Здесь, в Витебске, отношение публики к артисту по–доброму теплое, не наигранное. Потому я здесь. Кроме того, это возможность для меня понаблюдать за творческими людьми со стороны. В следующем году даже постараюсь приехать пораньше, чтобы пожить фестивалем, походить по сцене, посмотреть, как работают другие. Ведь в процессе ты невольно учишься, что–то отмечаешь для себя. А когда постоянно живешь в ритме гастрольного графика, не можешь остановиться и посмотреть, что происходит на музыкальном рынке. Поэтому пусть фестиваль живет еще много–много лет.
leonovich@sb.by
Фото БЕЛТА
