– Александр Иванович, каков, на ваш взгляд, реальный научный потенциал Союзного государства в сравнении со странами Запада?
– Существуют такие научно-технические области, где мы занимаем лидирующие места в мире. Из 50 базовых технологических платформ есть несколько, где мы уверенно держим лидирующие позиции. В 15–18 областях мы удерживаем паритетные позиции. Есть сферы, где мы значительно отстали.
Если посмотреть на нашу роль в мировой торговле, например продуктами научно-технической деятельности, то окажется, что она ничтожна. Мы берем на себя меньше 3% от общемирового оборота научно-технической продукции. Если сравнить нашу долю в мировых доходах от интеллектуальной собственности, то на душу населения мы получаем в 80 раз меньше, чем США. При этом у нас до сих пор есть множество блестящих ученых. Но мы очень слабы в доведении науки до капитализации, коммерциализации, до решения серьезных системных задач. Отечественная наука и управление научно-техническим развитием нуждаются в серьезных переменах.
– На чем мы должны сосредоточиться для того, чтобы союзные инновации, отечественная наука были на 2–3 шага впереди, как того требует мировой рынок?
– Государственные руководители прекрасно осознают реальное положение вещей. Из этого осознания могут следовать два практических вывода. Первый: там, где мы отстаем, спокойно можно купить иностранное. Будь то технологии, заводы, ноу-хау. Можно пригласить и специалистов, как приглашают у нас, например, звезд в сферу спорта. Ставка на импорт означает: другие за нас делают, а если чего-то не хватает – то купим. Последние 25 лет мы видели воплощение именно этой стратегии. Сегодня зависимость многих российских отраслей от поставок иностранных комплектующих близка к 100%. Даже в тех сферах, которые раньше были вполне самостоятельно обеспеченными. И даже в тех сферах, которые критически важны для безопасности. В условиях санкций может появиться соблазн – пойти широким фронтом и начать вкладываться во все подряд. Это ловушка: невозможно по всем 50 базовым технологиям быть первыми. Следует выбрать те сферы, где мы имеем все возможности для быстрого рывка.
– О каких научных сферах сегодня мы можем сказать: наши ученые – лидеры, наши разработки – ведущие?
– Пальцев двух рук не хватит, чтобы перечислить все! Это конечно же сфера космоса, мы до сих пор на рынках запусков держим не 2%, а около 30%. Это криптография (она опирается на математику), отдельные научно-производственные отрасли химии, отдельные отрасли биологии, генетика, сельское хозяйство. Но по большей части, к сожалению, все это точечно, не системно. Потому что базовые межотраслевые комплексы или разрушены, или сильно пострадали. Есть отдельные гуманитарные отрасли: это археология, история, литература. Очень много инноваций у газо- и нефтедобывающих корпораций. Худо-бедно они модернизируются, привлекают науку, совершенствуются. Сейчас они это будут делать с большей опорой на собственную науку – российско-белорусскую.
– Говоря о наших достижениях, вы первым делом назвали космос. Но мы сегодня чаще слышим, что спутники у нас не взлетают. А если взлетают, то не работают…
– Аварии происходят во всех космических странах. Просто о наших проблемах СМИ пишут чаще. Но фактически распределение аварий примерно одинаковое. Конечно, во-первых, мы во многом живем за счет достижений советского времени. Их пока хватает, и хватает для многого. Во-вторых, мы стали очень сильно опираться на импорт комплектующих. Хотя, к слову, все программное обеспечение в космической индустрии отечественное. Когда запускали в космос туриста – вице-президента Microsoft, – он хотел получить скидку. Но удивился, узнав, что у наших космических корпораций все программное обеспечение свое. Конечно, есть проблемы в отраслевой организации: мы до сих пор не сформировали космической перспективы в полном смысле этого слова. Мы забросили наши космические прорывы, такие как проект «Буран», который создал столько технологий! Рано или поздно нам придется возвращаться к собственному наследию. Но требуется большая государственная воля и желание общества. Что касается аварий, то следует сюда добавить общую деградацию ответственности, дисциплины, определенное усложнение современных технических систем. Безусловно, есть проблемы, но успешных пусков больше, чем аварийных.
В любом случае это сфера для существенной перестройки. Но никто извне не отнимает у нас прошлых достижений и не создает препятствий для новых прорывов.
Мария ДАРМАНСКАЯ
