«Одна земля, одна семья, одно будущее» — таков девиз саммита «Большой двадцатки», который должен пройти в ближайшие выходные, 9 — 10 сентября, в индийском Нью‑Дели. Это 18‑й съезд лидеров и представителей крупнейших экономик мира, на котором планируется обсудить важнейшие вопросы глобальной повестки, в основном связанные с экономическими проблемами. В прицеле саммита — мировой экономический рост и борьба с бедностью, развитие мировой торговли и цифровизация, климатические изменения и проблемы энергоперехода от углеводородов к зеленой энергетике. От вынесения на обсуждение серьезных политических вопросов нынешний председатель G20 — Индия — публично открещивается, справедливо полагая, что для этого есть другие площадки (например ООН).
Два мира: третий против первого!
Позиция понятная, поскольку «двадцатка» изначально, еще в конце прошлого, ХХ века, задумывалась как в первую очередь платформа для встреч и обсуждений финансово‑экономических проблем.Сегодня участники этого клуба (19 самостоятельных государств и Европейский союз как коллективный член) представляют интересы двух третей населения мира, проживающих на 60 процентах всей суши, создают 85 процентов мирового ВВП и обеспечивают три четверти мировой торговли.Один из важнейших треков в работе G20 — финансовый, он реализуется путем регулярных встреч и консультаций министров финансов и управляющих центральными банками членов организации.
Однако полностью дистанцироваться и стать свободной от обсуждения и решения политических проблем «Большая двадцатка», разумеется, не сможет. Ну, во‑первых, потому, что сегодня в принципе разделить политику и экономику очень сложно: за властью следуют деньги, за деньгами — власть. Это аксиома политологии, экономики и модной нынче гибридной науки — новой политэкономии. А во‑вторых, G20 включает в себя одновременно членов двух фактически противостоящих сегодня глобальных групп.
Одна из них — «Большая семерка», то есть тот самый пресловутый коллективный Запад, мировой гегемон, «золотой миллиард» (как угодно назовите объединение под эгидой США таких стран, как Великобритания, Германия, Италия, Канада, Франция и Япония).
Им противостоит БРИКС — союз пяти государств, олицетворяющих ранее уничижительно именуемый «третий мир», а ныне более нейтрально — «глобальный юг». Объединение Бразилии, Индии, Китая, России и Южной Африки уже давно является и экономическим, и политическим конкурентом для некогда господствовавших в мире членов G7.По своему экономическому потенциалу БРИКС уже превосходит совокупные возможности «семерки», а с включением в 2024 году новых членов (Аргентина, Египет, Иран, ОАЭ, Саудовская Аравия и Эфиопия), решение о чем было принято на недавнем саммите в Йоханнесбурге, весовые коэффициенты станут еще более впечатляющими. С 1 января на долю стран БРИКС будет приходиться 45 процентов населения Земли (проживающих на 36 процентах площади земного шара), более 37 процентов мирового ВВП, 17 процентов мирового золотого запаса и почти 45 — мировых запасов нефти.
Учитывая, что помимо экономического соперничества, страны «Большой семерки» официально провозглашают ряд государств БРИКС и своими прямыми военными и политическими врагами (Китай назван угрозой безопасности США и блока НАТО, а с Россией так фактически уже ведут прокси‑войну), очень сложно представить себе реальное взаимодействие и совпадение интересов на площадке G20. Как говаривал русский классик Александр Пушкин: «В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань»! И его слова подтверждаются.
Дипломатические хитрости
На саммите «двадцатки», как ни старался нынешний формальный хозяин мероприятия индийский премьер Нарендра Моди, не будет ни российского лидера Владимира Путина, ни китайского — Си Цзиньпина. Первый вообще сейчас имеет другие приоритеты, сосредоточившись на СВО, и старается не покидать пределы России. Тем более что с лидерами США и Евросоюза сегодня российскому Президенту зазорно даже в одном помещении находиться, не то что разговаривать. Поэтому Российскую Федерацию на саммите представит министр иностранных дел Сергей Лавров. Да ему это не впервой — на прошлой встрече G20 в Индонезии он уже выступал от имени своей страны. Хотя надо отдать должное настойчивости индийской стороны, которая приложила максимум усилий, чтобы сделать политически комфортным пребывание российской делегации.Нарендра Моди решительно отверг давление Запада и пресек участие Украины в саммите, не только не прислав приглашения президенту Владимиру Зеленскому, но и не разрешив ему выступление по видеосвязи. Безусловно, этот шаг является выражением четкой политической позиции Индии по украинскому вопросу.С китайским лидером тоже ситуация не простая. Отказ Си Цзиньпина от личного визита (на саммите его заменит премьер Ли Цян) многие аналитики, особенно прозападного толка, оценивают как результат сложных отношений между КНР и Индией. Якобы Поднебесная таким шагом хочет уколоть официальный Дели и несколько снизить политический вес Нарендры Моди в международных делах. Однако такая трактовка ошибочна, поскольку противоречия, объективно имеющиеся между странами, не помешали встрече и тесному конструктивному общению их лидеров на прошедшем саммите БРИКС в ЮАР. Скорее, КНР таким образом подает сигнал Соединенным Штатам, отношения с которыми в данный момент находятся на крайне низком уровне. Джо Байден, президент США, как раз выражал надежду, что ему удастся встретиться с китайским лидером на полях заседаний «Большой двадцатки» и обсудить ряд вопросов.
Своим дипломатическим жестом Китай дал понять, что говорить пока не о чем. Это стало явной реакцией на провокационный саммит стран АСЕАН и вмешательство США в споры вокруг ситуации в Южно‑Китайском море, где Вашингтон занимает явно антикитайскую позицию.
Последний вагон…
Отсутствием руководителей Китая и России попытаются воспользоваться европейцы. Для представителей ЕС саммит G20 — удобная площадка, чтобы попытаться заново наладить отношения с Африкой. После целого ряда недавних громких политических поражений Европы на Черном континенте (особенно болезненных в Нигере и Габоне), после громких обвинений в неоколониализме и демонстративных шагов африканских лидеров к сближению с Россией и Китаем (вспомним недавнюю встречу «Россия — Африка»)
для лидеров ЕС собрание в Нью‑Дели — это последний шанс вскочить в последний вагон уходящего поезда и хоть как‑то завести диалог с той новой силой, которая все активнее врывается в мировую повестку и требует себе более справедливого места под солнцем.
В целом же складывается впечатление, что век «Большой двадцатки» как удачного формата для решения мировых экономических и политических вопросов большим количеством государств клонится к закату.А на ее место придут более узкие и четче определенные в своих политических предпочтениях платформы. Потому что, увы, мир вступил в фазу не сотрудничества, а передела сфер влияния. И в таком переделе есть несколько противостоящих лагерей, недоговороспособных в принципе.
Тут не только про коня и лань вспомнишь, но даже про более несовместимых персонажей: лебедя, рака и щуку. Именно они сегодня впряжены в телегу международных отношений. Поэтому девиз саммита, приведенный в начале статьи, это скорее мечта, чем реальность.
Алексей БЕЛЯЕВ, политолог, кандидат исторических наук.
