Из серии «Свои и чужие»
Обрадовался звонку приятеля. Он работает на телевидении большим начальником, и видимся мы редко, только на каких-то официальных мероприятиях. Чувствуем, что оба испытываем друг к другу симпатию и уважение, и хотелось бы общаться больше. Не получается. А тут такой случай…
Коллаж Николая ГИРГЕЛЯМарсель с зятем собирался в эти выходные на рыбалку. Я так называю его обычно в шутку, несколько видоизменив и так достаточно редкое имя. К тому же если об этой истории узнают его подчиненные, то сразу же прибегут брать интервью. Все-таки не каждому удается вытащить человека с того света, как говорится, буквально за шиворот…
Марсель объяснил, что зятя, который работает в правоохранительных органах, неожиданно вызвали на службу. Сам же он уже настроился на рыбалку. Раньше частенько обещал заглянуть ко мне на озеро, да все не получалось. Нельзя ли сейчас? «Какие проблемы, дорогой, — сказал я ему, — приезжай».
Стояли красные дни середины июля. В такую недолгую пору для наших широт не нужно никакой Анталии и других заморских берегов. Тепло, солнечно. Еще не отбушевала яркая зелень, а птицы распалялись на все лады. На Нарочи и Браславщине полно отдыхающих. В последние годы к бабе Марии, которая живет на соседнем хуторе, приезжает из России уже великовозрастный внук с приятелями. Ладно бы отдыхали… Так пьют больше и браконьерничают. На этот раз с Сергеем был лишь один приятель по имени Константин. Пока только купались и загорали днем, а по вечерам их нетрезвые голоса раздавались с каждым днем все громче. На удочку рыба в середине лета ловится плохо. «Наверняка скоро выплывут на своей резиновой лодке с сетями», — думал я.
К середине дня мощный джип Марселя бесшумно подкатил к моей усадьбе. Мы стали готовиться к рыбалке, а когда начала спадать жара, выплыли на моей «Маркизе» со спиннингами на озеро. Бросали блесна упорно и долго, но за два часа поймали только по одной небольшой щуке. С учетом того, что хранилось у меня в холодильнике, уха должна была получиться знатной.
Днем Сергей приходил ко мне за клеем. Говорил, что в лодке появилась течь и надо бы подстраховаться. У меня ничего путного для этой цели не оказалось. Наверное, парни нашли клей где-то в другом месте, решил я, когда увидел вечером их, идущих с лодкой к берегу. Заметил, что шли они к озеру явно нетрезвыми. И вполне ясно, с какой целью.
Все бы ничего, но комары в середине лета здесь особенно кусачие. Однако в дом идти не хотелось. Очень уж легко и приятно дышалось после знойного дня вечерней прохладой. Ветерок с озера делал ее какой-то особенно живительной. Да и уха не подвела!
Марсель несколько моложе, да и слух у него, пожалуй, еще получше моего. Он и услышал, по его словам, какой-то странный всплеск и вроде бы человеческий голос. Слух у приятеля, возможно, и получше моего, зато мои интуиция и опыт будут понадежнее.
— Давай к озеру, — потянул я его за руку.
На берегу лежал Сергей. Он был настолько слаб, что не только подняться не мог, но и говорил с трудом.
— Где Костя? — резко спросил я его.
— Там, — показал рукой на озеро внук Марии. — Уже должен был выплыть…
Начало темнеть, и на помощь пришла луна. Она и помогла быстро обнаружить лодку. Мы с Марселем поплыли к ней. Начали нырять в попытке отыскать браконьера. Мне удалось наткнуться на него первым. Вдвоем мы вытащили его на берег. Константин уже не подавал признаков жизни.
— Пульса нет, — тревожно глядя Марселю в глаза, произнес я. — Что будем делать?
— По-любому, звонок на «скорую», — сказал он. — Они сами вызовут спасателей… А я попробую откачать воду из легких и сделать массаж сердца.
Меня удивило, но понравилось то спокойствие, которое исходило сейчас от моего приятеля. «Молодец, — подумал я. — Вот бы еще спасти парня удалось».
Марсель старался изо всех сил. С первой попытки привести в действие сердце не удалось. Передохнув какое-то мгновение, он вновь взялся за работу. К тому времени я уже вызвал медиков, но мы оба понимали, что помощь в эту глушь доберется нескоро.
Луна в этот вечер оказалась благосклонной к Константину. Скоро я обнаружил на его руке первые мягкие удары пульса. Понял это и Марсель.
— Ну, как он там, будет жить? — спросил пришедший наконец в себя Сергей.
— Не накаркай, — зло бросил я ему. — Браконьеры хреновы. Да еще пьяные…
— Ну, лодка дырявой оказалась, — простонал Сергей, но быстро понял, что ему лучше помолчать.
Первыми приехали осводовцы с городской спасательной станции. Быстрее, чем мы думали, нашли нас и врач с бригадой скорой помощи. К тому часу, правда, Марсель полностью сделал свое дело. Медики помогли Косте окончательно прийти в себя. Ехать в больницу он категорически отказался. Да, собственно, в этом уже и не было нужды.
Мы проводили парней до дома. Сидя в беседке, видели, что свет в окнах бабы Марии продолжает гореть. Уха совсем остыла, но казалась еще вкуснее.
Скоро к нам подошли незадачливые браконьеры. В руках у Сергея — бутылка водки. Константин держал в руке пакет с огурцами.
— Вот, пришли поблагодарить вас…
— Нет уж, спасибо, мы как-нибудь без спиртного обойдемся, — запротестовал Марсель.
Меня же заинтересовало другое. Я наконец мог лично спросить у человека, недавно пережившего клиническую смерть, что он ощущал в те мгновения. Если, конечно, он мог действительно что-то чувствовать.
Константин долго не мог сосредоточиться на моем вопросе и, казалось, мучительно вспоминал те минуты. Я даже уже пожалел, что задал ему этот вопрос.
— Понимаете, — сказал он наконец, — мне было хорошо. Как будто попал в рай. Вокруг светло, красиво, мягко…
«Ну вот, и он о том же», — подумал я. Мне приходилось много читать воспоминаний тех, кто пережил и потом описывал свою клиническую смерть. Видели свет в конце туннеля, попали в рай… И никто в ад. Удивительно. Мне тоже приходилось пережить нечто подобное. В школьные годы я тонул в карьере, что на окраине Бобруйска. В какой-то момент, как показалось, я сдался. Увидел порог своего дома и как меня в гробу выносят из него. Но затем нашел в себе силы и, всплыв в очередной раз, неистово замахал руками, и ноги наконец почувствовали дно. Никакого тепла, света, рая… Помню только, что весь день потом ходил как чумной. Наверное, каждый даже умирает по-особому. С индивидуальными, только ему присущими ощущениями. Не знаю. Пусть думают об этом специалисты, если им это интересно и нужно. Сейчас я просто радовался за Костю и слушал, как хрустят в его рту огурцы. Обыкновенные земные огурцы.
Ночь была в самом зените. Луна, казалось, снисходительно улыбалась. Почему бы и нет — она столько всего насмотрелась на своем веку. Я вдруг подумал, что Костю и Марселя теперь связывают кровные узы. Но где там — разъедутся и будут дальше жить, как чужие. Я знал, что под утро, когда браконьеры будут еще крепко спать, я сниму их сети, а когда уедут, отдам их бабе Марии. Она аккуратно положит их на чердак, к тем, что я снял прошлым летом.
Когда вернулся с озера, спал еще и Марсель. Вот его надо разбудить, а то обидится, что лишил утренней рыбалки.
