Есть ли в Монреале улица Октябрьская?
По данным Сигневичского сельисполкома, в агрогородке живет 680 человек. Каждый третий — пенсионер. Каждому пятому еще не исполнилось 18. Остальных статистика бесцеремонно называет «лицами трудоспособного возраста».— Ты хоть знаешь, где оказался? — задает вопрос случайный знакомый Володя. — Никакой это не Маревиль, а вообще-то, Монреаль. Ну мы его так называем. Был даже случай: кто-то отправил письмо и указал такой адрес: Брестская область, Монреаль, улица Октябрьская. Письмо дошло. А кстати, как думаешь, в настоящем, канадском Монреале есть улица Октябрьская?
Володя ведет в руках велосипед. На руле висит тканая торба, в которой что-то предательски позвякивает. Он продолжает географические ассоциации:
— На юге Франции на самом деле есть коммуна Моревиль. Я ее на картах в Гугле нашел. Может, и наш агрогородок как-то связан с ней, кто знает… Официально он называется Маревиль, но даже на дорожных указателях по этому вопросу нет согласия. С одной стороны деревни написано «Марэвіль», а с другой — «Маравіль». А как правильно — поди разберись.
Въездная брама — главная местная достопримечательность.Мы подходим к въездной браме — главной местной достопримечательности. Когда-то от нее вела аллея через парк к усадебному дому. Теперь эта брама — единственное напоминание о былых временах.
— В советское время на территории парка построили базу мелиоративного предприятия, а эту улицу назвали Мелиоративной, хотя в народе она осталась «аллейкой», — говорит на прощание Володя. Через браму он выходит на «аллейку», а я отправляюсь в сельский Дом культуры.
Морвиль, Моревиль, Маревиль…
Директор этого учреждения Людмила Снежко собирает информацию, связанную с историей малой родины. Листая газетные публикации, ксерокопии из книг, она рассказывает:— В конце XVIII века владельцем Маревиля был граф Ромуальд Нейгоф-Лей, который построил здесь усадебный дом мансардного типа и заложил парк. Старожилы говорили, что эти земли он купил у немца по фамилии то ли Морвиль, то ли Маревиль, то ли Моревиль. Звучала она как-то так.
В 1897 году нынешний агрогородок был небольшим хутором: всего три дома и 36 жителей. В 1940-м здесь и вовсе насчитали только 8 человек. Тихий уклад жизни изменила начавшаяся мелиорация. В Пинске создали трест «Главполесьеводстрой», а в Маревиле — строительно-монтажное управление. Мелиорация Полесья была объявлена Всесоюзной ударной комсомольской стройкой, а СМУ стало одним из ведущих предприятий Березовского района. В эти места потянулась молодежь.
Всю жизнь — с книгой
Ольга Лухтан приехала в Маревиль в августе 1972 года. История обычная: мечтала поступить в пединститут, с первого раза не получилось. Ей предложили временно поработать в маревильской библиотеке. Она согласилась. И осталась на 45 лет.— Сюда ехала молодежь со всего Союза: из Украины, России, Латвии, Эстонии. У меня было 550 читателей! Мелиораторы работали на споровских, березовских, ивацевичских землях. Строилось жилье, развивалась инфраструктура. Мы с мужем через год получили квартиру.
Ольга ЛУХТАН.Библиотекарь вспоминает: хорошие книги в те годы были дефицитом. Литературу доставали, как могли:
— Однажды мне знакомая продавец книжного магазина дала почитать Дюма. Только на две ночи! Что-то получали по подписке, делились, зачитывали до дыр. Гюго, Флобера, Драйзера…
— И «Американскую трагедию» осилили?
— Даже мой муж осилил, хотя он всегда отдавал предпочтение газетам и журналам. А тут прочел, а потом увидел фильм по телевизору и с важным видом говорит: «О, Клайд!» Божечки, насмеялись мы тогда!
Два года назад Ольга Лухтан вышла на заслуженный отдых, но годы работы в библиотеке вспоминает часто и с удовольствием. Бережно хранит альбомы с фотографиями, папки с газетными вырезками, сценариями, дипломами, проектами…
— Много всего было. Проводили заседание клуба «Современник», общества книголюбов, участвовали в фестивале юмора «Спораўскія жарты», на сцене сельского Дома культуры ставили пьесы, которые сами же и писали. Всего не перечислишь…
Ольга ЛУХТАН с дочерью среди участников «Спораўскіх сенакосаў».Сейчас драйва в ее жизни если и стало меньше, то ненамного. Пятеро внуков не дают заскучать. Недавно Ольга Ивановна с дочерью участвовала в «Спораўскіх сенакосах». Взяла косу и отмахала дистанцию в 70 метров.
— Интересно тогда получилось. Накануне старшая дочь сбросила в Вайбере афишу «сенакосаў». И написала: «А вам слабо?» Конечно, не слабо! Один раз потренировались — и вперед! Хотя к тяжелому сельскому труду привыкла с детства. Отца не стало, когда я была в четвертом классе. Жизнь всему научила: и косить, и дрова колоть, и чинить все, что сломалось, и с любой лодкой управляться. Тяжелое было детство, но оно меня закалило…
«Чего жаловаться? Жить надо!»
Маревильцы вообще люди закаленные. Как бы жизнь ни била, держат удар. Пятидесятилетний Александр Снежко из таких — крепких и основательных. Возле его дома — полуразобранный ЗИЛ. В гараже — три «Запорожца». В сарае ждут своего часа рыболовные снасти. Теперь на берег озера выбраться удается нечасто: Александр ухаживает за больной матерью, хотя сам сидит в инвалидном кресле. Мужик.Мы болтаем за жизнь, а с его лица не сходит улыбка:
— Слава богу, отлично живется! Смысл загоняться, жаловаться, если ситуацию не в силах изменить? Надо как-то адаптироваться и жить дальше.
Александр СНЕЖКО.До шестого класса Александр учился в обычной школе. Потом в Маревиле построили новую, трехэтажную.
— Я уже не успевал за всеми, пришлось уехать в специализированное учреждение. Потом окончил техникум в Старой Руссе, выучился на бухгалтера. Вернулся домой, устроился в ПМК. Ко мне хорошо отнеслись. Выписывал путевки, был диспетчером, закрывал зарплатные ведомости, вел путевые листы. Потом ушел. Были нюансы. Да и тяжело приходилось, если честно.
Сейчас главное увлечение Александра — шахматы. За игрой может провести целый день с перерывами на помощь маме:
— Сегодня с утра в интернете уже сыграл турнир по швейцарской системе. Занял третье место из двадцати человек. Вот сейчас идет другой турнир. Первую партию я выиграл, вторую проиграл по времени.
— Из-за меня? — спрашиваю осторожно.
— Ну да! — говорит Снежко, а сам добродушно смеется. В прошлые выходные он ездил на своем «Запорожце» в Березу, чтобы поучаствовать в районном шахматном турнире среди работников АПК. Занял первое место.
— А три «Запорожца» вам зачем?
— Третий я купил недавно. Знакомый хотел сдать на металлолом, так я нашел ему нужное количество лома и просто поменялся. А «Запорожцы» мне нравятся. По соотношению цена — качество отличная машина. Один сломался, я его чиню, езжу на другом. Потом тот начинаю ремонтировать. Нравится мне. Пусть стоят, есть они не просят. Я, считай, с 1990 года почти каждый день на «Запорожцах» езжу. На рыбалку, в Березу, могу даже в Минск на протезный завод скатать.
О родном агрогородке с необычным названием Маревиль Александр говорит с улыбкой:
— Красивое название, самое родное. Здесь бы открыть почту, банк, чтобы старикам не приходилось в соседние Сигневичи добираться, — было бы отлично. Ну и хорошей работы не хватает. Молодежь уезжает. А в остальном все неплохо. Есть магазины, аптека, больница, Дом культуры. А главное — люди хорошие. Чего жаловаться? Жить надо…
losich@sb.by
Фото автора и Ивана ЛЕОНЧИКА.
