Зовут ее в деревне баба Маня. И дом ее всякий покажет. За мостом сразу налево, под тремя большими липами. Дом темный, старый, а наличники и рамы белые, чистенькие. Вокруг — заборчик невысокий, аккуратненький, в нем калитка синяя. На одном углу большущий куст сирени, настоящее дерево. Раньше, когда в деревне молодежи много было, сирень у бабы Мани ломали нещадно. Правда, чем больше ее ломаешь, тем больше на следующий год вырастает. Сирень ту муж бабы Мани посадил. Из райцентра привез прутик с корешками. Вкопал возле забора, полил несколько раз, прутик и прижился. Давно это было. Никому и в голову в те времена прийти не могло Маню бабой назвать. Машей звали, Марией, Маней...
Только было это очень давно. Хотя если кто–то не верит, что баба Маня молодой и веселой была, так она может фотографии показать. Висят в доме, на чистой половине, в простенке между окнами. Она в белом платье в цветочки мелкие, муж в пиджаке синем. У нее коса толстая, выложена, как корона. У мужа чуб кучерявый, влажный, чуть уложили, усы темные. Под портретами телевизор на тумбочке, а на нем портреты внуков и внучек. Все портреты яркие, цветные, в аккуратных рамочках.
Баба Маня старая, но подвижная, легкая, как перо. Хоть и с палочкой, а ходит быстро, кажется, что ветер ее несет. Правда, спина согнулась, плечи вперед подались. Но все равно к магазину спешит. Рядом с ней собака бежит, от хозяйки не отходит. Иногда забежит вперед, остановится и дожидается. Песик угольно–черный, вокруг шеи полоса белая, как галстук. Лет восемь назад баба Маня в райцентре выписывала дрова. Все дела переделала, на базар сходила, пошла на автостанцию, а за ней щенок увязался. Бежит и бежит. Баба Маня прогоняла его и словом, и делом, ругалась, палку с земли подхватывала, сумкой на него махала. Когда в автобус села, черного щенка уже не было видно. Доехала до столба, вышла, водителя поблагодарила, что за триста метров от остановки высадил, а из автобуса... щенок следом выскочил. Опять за ней увязался. С тех пор и стал в ее дворе жить.
Когда холода, она его в дом пускает, а так во дворе живет. Матросом назвала. Хотя на матроса он совсем не похож. Есть у бабы Мани еще и кот. Рыжий и очень умный. Ученый кот. Характер хозяйки изучил. Зовут кота, как и мужа–покойника, Василий. И внука одного так же зовут. Василий с Матросом дружат, друг друга в обиду не дают.
Еще у бабы Мани есть четыре курицы и молодой петух. Крикливый, пестрый и веселый, а куры ленивые и белые. Забудешь дверь в дом закрыть, так петух сразу забежит и на стол кухонный заскакивает, клюет все, что можно, кур зовет. Правда, куры в дом заходить боятся.
Есть в доме и телефон черный, старый, дисковый. Его сын привез с завода. Звонок у него такой громкий, что с огорода слышно, когда кто–то звонит. Правда, звонит телефон редко. Раз или два в неделю. То сын, то дочка позвонят из города, здоровьем поинтересуются. Телефон баба Маня уважает, как же без него. Давление не всегда таблетки сбивают, приходится «скорую» из района вызывать. Фельдшер все ее болезни знает. Заходит в дом уверенно. Укол сделает, посидит четверть часа, поговорит о погоде и вспышках на солнце, воды выпьет, яблоко съест и опять тонометром давление измерит. Скажет, что уже лучше, и уезжает машина от ее дома. Кот Василий запрыгнет на диван, уляжется и на хозяйку глядит, а Матрос у дивана на коврике устроится. Голова на лапах, взгляда с хозяйки не сводит...
Чисто в доме у бабы Мани. Даже печка старая большущая побелена, а занавески все постираны и отутюжены, как перед праздником церковным. Холодно, ветер с дождем за окнами, а в доме тепло.
...В магазине баба Маня купила хлеба белого и черного, зельца триста граммов, пакет молока, три сырка шоколадных и бутылку вина сладкого, дорогого. Продавщица все покупки помогла в пакет сложить, здоровьем поинтересовалась и своими делами занялась. Баба Маня сдачу пересчитала и домой. Пришла, курам зерна насыпала прямо у крыльца. Матроса в дом пустила. Разобрала покупки. Зельц порезала и в мисочку у печки половину бросила. Матрос сразу есть начал. И коту молока налила, к печке поставила. Василий, как швейная машинка, лакать принялся. А себе баба Маня налила рюмку сладкого вина. Села к столу и пригубила, сырком закусила. Вкусно.
А телефон молчит. Она проверила на всякий случай: гудки громкие — положила тяжелую черную трубку. Еще глоток вина выпила. Посмотрела на кота и собаку и сказала тихо, что только они ее товарищи и друзья. У бабы Мани сегодня день рождения. Ей сегодня восемьдесят три года. Может, еще кто об этом вспомнит...
Советская Белоруссия №51 (24434). Среда, 19 марта 2014 года.
