Мама мыла нары...

Разделите, читатель, потрясение нашего корреспондента, посетившего Дом ребенка в колонии для осужденных женщин.

Эти дети никогда не выходят за пределы своего дома. Для прогулок у них есть крохотный дворик, огороженный металлической сеткой. Всем вместе в нем не погуляешь - очень уж тесно. А окружающий мир за границами дома дети изучают через окно второго этажа. Этот мир - обычная улица, на которой никто из них не бывал. Из нижних окон дома ее не видно - обзор закрывает глухой высокий забор.

Подобное детское учреждение аналогов в стране не имеет. Это - Дом ребенка при женской исправительной колонии в Гомеле. А 63 малыша, в нем обитающие, - рожденные в "зоне" дети осужденных. Парадоксально, но эти несколько лет за забором с колючей проволокой оказываются для многих из них далеко не самым худшим отрезком жизни.

"Нулевой" иммунитет

Конечно же, эти ребятишки, как и любые другие, появляются на свет не в "зоне", а в самом обычном роддоме. Только за стеной родзала, прямо в коридоре родильного отделения - вооруженный конвой. И только первую неделю младенец будет вместе с мамой. Затем малыша отправят в больницу на обследование, маму - обратно в "зону" или в СИЗО.

Таким детишкам не повезло изначально. Переживания матери и стресс, который она, будучи беременной, испытала во время следствия и суда, отражаются на детской психике. И младенец зачастую рождается с патологиями, расстройствами нервной системы.

Помимо этого, на здоровье малышей сказывается и отнюдь не праведный образ жизни матерей. Об одном из воспитанников рассказывает врач-педиатр Дома ребенка при женской колонии Наталья Винокурова: "Мальчик родился у наркоманки, которая и во время беременности принимала наркотики. Как следствие - у ребенка "нулевой" иммунитет. На мальчика было жалко смотреть. Как говорится, "одни глаза". Нам, конечно, пришлось побороться за него. А теперь замечаем, что и щечки появились. Оказалось, очень даже симпатичный малыш. В целом же для всех детей, появившихся на свет в местах заключения, первый год жизни очень сложен. Все они получили психическую дородовую травму и их необходимо в буквальном смысле отогревать.

"Немые" прогулки

Через месяц после разлуки в роддоме осужденная мама и ее малыш встретятся снова, теперь уже в колонии. Мать имеет право навещать своего ребенка в любое время, кроме часов сна, кормления и лечебных процедур детей. И все же пеленки-распашонки, болезни и первые зубки пройдут мимо нее и целиком достанутся персоналу Дома ребенка. По здешним правилам, мама может общаться только со здоровым ребенком, к тому же, будучи сама здоровой. И ни о каком дополнительном кормлении с ее стороны, кроме грудного, не может быть и речи. Конфетки и пирожки, принесенные родительницей из "зоны" в Дом ребенка, запрещены. Негигиенично. Тем более что детей хорошо кормят и нужды в "дополнительной пайке" просто нет.

Казалось бы, для осужденной женщины, отбывающей наказание, вдали от дома и родных, нет лучшей отдушины и источника умиротворения, чем ее дитя. Однако в действительности такие мамы редко испытывают настоящее материнское чувство и потребность в постоянном общении со своим малышом. Для иных посещение ребенка - едва ли не повинность.

Навещая своего малыша, эти женщины почти все время молчат - они просто не знают, как с ним общаться. Иногда воспитатели, наблюдающие за "немой" прогулкой, не выдерживают: "Да обними ты его, приласкай! Скажи что-нибудь ласковое! Ты же его мать!" Но те словно не понимают. Проявления их любви зачастую ограничиваются "запретными" угощениями - печеньем или конфеткой. Некоторые же, чтобы скрыть безразличие, устраивают... скандалы воспитателям. Мол, ребенка неправильно одели или кормят плохо.

Но через год-другой, покинув этот дом вместе с освободившейся "заботливой" мамашей, ребенок может оказаться беспризорником. Воспитатели называют таких заключенных "гипермамами". "Рано или поздно они возвращаются в колонию, рожают второго ребенка. И тогда уже бесполезно играть роль идеальной матери", - замечает старший воспитатель Дома ребенка Татьяна Гурина. И добавляет, что, к счастью, и здесь есть женщины, которые стремятся быть настоящими матерями.

Мало места для любви

Не знаю, как сложится после освобождения жизнь 34-летней Ирины С., родившей в колонии сына Артема, но сегодня она здесь едва ли не самая образцовая мать. Артем стал для нее долгожданным первенцем. До недавнего времени Ирина жила в родном поселке, работала в совхозе секретарем-машинисткой, удачно вышла замуж и ждала ребенка... Ее осудили за сопротивление сотруднику милиции. В колонии Ирина оказалась уже на четвертом месяце беременности. Сильный психологический стресс, переполненное исправительное учреждение - невероятно тяжелое испытание для женщины "в положении". Впрочем, Ирине по сравнению с другими мамами "зоны" еще повезло - ее с сыном ждут муж, родные. Уже осенью она вернется домой. А пока... С сыном она проводит каждый день, любую свободную минутку. Но даже ее Артем сильнее тянется к врачу, чем к родной матери, - так привык...

Это - основная проблема осужденных матерей: ребенок более привязан к тому, кто ночами не спал у его кроватки во время болезни, а условия колонии отнюдь не способствуют нормальной эмоциональной связи "мать - ребенок". Порой доходит до абсурда. Ребенок запачкал штанишки и мамаша с откровенной брезгливостью несет несмышленыша к нянечкам или воспитательницам: "Фу-у, заберите его!".

Наверное, все было бы иначе, если бы отбывающие наказание матери жили вместе с детьми в отдельных помещениях. Но УЖ 15/4 переполнено как минимум в два раза, и даже для Дома ребенка тут очень мало места...

"Подконвойные" династии

Для вчерашней заключенной, оказавшейся на свободе, без поддержки родных и близких ребенок часто становится обузой. У такой матери нет стремления жить ради него. Он ей не нужен, а потому его не жалко бить, эксплуатировать, а то и бросить. Ведь ребенок практически чужой - с ним связывает только общая кровь. И вскоре сотрудники детского приемника-распределителя интересуются в Доме ребенка женской колонии: не у вас ли воспитывался этот малыш и почему он такой неразвитый?

За полгода-год на свободе иной ребенок утрачивает все, чему его так долго и настойчиво учили за "колючкой". И начинается для маленького человечка длительная эпопея путешествий по детским учреждениям: от приютов и приемников-распределителей до интернатов и колоний. Как знать, возможно, было бы лучше, откажись мама от него сразу. Может, усыновила бы его какая-нибудь благополучная семья и жизнь у малыша сложится иначе. Но в женской колонии отказываться от ребенка невыгодно. У заключенных с детьми велик шанс попасть под амнистию...

Однажды в колонию прибыла беременная женщина, которая сама когда-то была рождена и воспитывалась здесь, в Доме ребенка. По стечению обстоятельств вскоре в "зоне" оказалась и ее мать. Новорожденного в Доме ребенка ежедневно посещали и мать, и бабушка. Такая "преемственность поколений" - не редкость. Хотя, как вспоминают воспитатели, в свое время нынешние осужденные были очень милыми и добрыми девочками. Они имели шанс стать благополучными и честными людьми. Но им не хватило главного - материнской любви.