Малышка захлебывалась криком, а мать по-прежнему продолжала мять ее безвольное тельце, потому что знала — путь к жизни лежит через эту боль
Это была не запланированная и долгожданная беременность — все произошло нежданно-негаданно. Леонарда и Владимир меньше всего думали о пополнении в семействе, тем более что два взрослых сына у них уже были. Но после возвращения с отдыха Леонарда поняла, что в ней растет новая жизнь. Беременность протекала нелегко, женщина со всех сторон слышала уговоры ее прервать. Били основным аргументом: мол, не юная уже — как-никак 37 лет. Опасно.
Без долгих рассуждений супруги отмели этот аргумент как несостоятельный. А когда УЗИ-исследование показало, что у них будет девочка, Владимир своими радостными восклицаниями поставил на уши всю поликлинику. Стали с нетерпением ждать папину дочку. У младенца терпения оказалось еще меньше: на 26-й неделе беременности во время очередного рабочего совещания Леонарде стало плохо. «Скорая», больница. Врачи принесли на подпись документы о согласии на кесарево сечение – это все, что она помнила перед тем, как потерять сознание. Хотя нет, еще одно: ее девочка больше жить не будет, ведь именно из-за этого операцию и проводили…
Две недели Леонарда не выходила из комы. Когда очнулась, все равно продолжала пребывать в каком-то бессознательном состоянии. Пришла в себя, только когда ее спросили: «Почему ребенком не интересуешься?»
Оказалось, девочка выжила. Родилась она глубоко недоношенной: у нее отсутствовал глотательно-жевательный рефлекс, она не видела, не слышала. И весила всего 700 граммов. Тогда, пять лет назад, в стране только начинали появляться технологии, которые позволяли выхаживать таких младенцев (сегодня путевку в жизнь дают и тем, кто весит не больше 500 граммов). Мать по велению своего природного инстинкта и любящего сердца стала делать это сама.
По словам Леонарды, приходилось ей слышать и такое: «Не переживайте вы так. Даже если она и выживет, то будет просто бессознательным телом». А то и без обиняков намекали, что жить оставалось недолго – не в больнице это случится, так дома от слюны захлебнется.
Леонарда ссорилась из-за таких прогнозов с «доброхотами» и тайком пробиралась в реанимацию. Кормила дочку смесью из бутылочки не больше пенициллиновой при помощи пипетки, разговаривала с ней и плакала. Через полтора месяца малютку перевели в отделение недоношенных, где она провела еще два.
— До сих пор больно вспоминать то время, — рассказывает Леонарда, которая после выписки сама вплотную занялась здоровьем дочери.
Понять до конца, через что прошла женщина в борьбе за жизнь дочери, у нас вряд ли получится, но можно хотя бы попытаться это сделать. Два с половиной года пять раз в день маленькую Катю кормили через зонд. До того как девочке исполнилось три года, вся семья (особенно Леонарда с Владимиром) не знала, что такое обычный ночной сон. Массаж по несколько раз в день причинял малышке такую боль, что она не прекращала рыдать. Во время этих «испытаний» младший из двух сыновей Сережа не выдерживал и несколько раз пытался отнять у матери Катю. Когда понял, что не получится этого сделать, стоял за дверью и давился от слез.
— Думаете, мне не было жалко кроху? – вспоминает Леонарда. – Сердце разрывалось от боли. Но я знала, что только так смогу ей помочь: постоянные «занятия» помогут вылепить из моего ребенка полноценного человечка. Откуда я это знала? Не поверите, чувство такое было, все делала по наитию. Была уверена, что каждое мое действие несет Катюше пользу: знала, куда нажать в этот момент, а где погладить в следующий, когда и чем лучше покормить и какие травы заварить. В поликлинику с дочкой ходила только на плановые прививки.
Вопреки всем прогнозам врачей, но согласно ожиданиям самой Леонарды девочка жила и даже шла на поправку. Через какое-то время после выписки стало понятно, что она видит, реагирует на звуки, а потом – радость: может сама глотать… Конечно, некоторые отличия от сверстников были: оставались проблемы с речью, опорно-двигательным аппаратом. Но семья не оставляла своего уже привычного занятия – лепить ту Катю, которая бы никогда не пожалела, что появилась на свет.
С нежностью и огромной признательностью говорит Леонарда о своем муже.
— Если бы не он, не знаю, смогла ли выстоять в те годы, особенно поначалу, в больнице. Все 75 дней Володя приходил к нам с Катей, приносил еду, решал все проблемы дома, еще и морально меня поддерживал. Да и потом: не успеет дочка ночью заплакать, а он уже раньше меня у кроватки стоит.
А ведь Леонарда не понаслышке знает, что именно из-за рождения «трудных» детей сильный пол дает слабину: распадается половина, если не больше, до этого, казалось бы, крепких семей. Из 160 семей, находящихся под опекой Минской межрайонной ассоциации детей-инвалидов, в которой председательствует Леонарда, около 80 остались неполными из-за ухода отцов.
Но Кате без папы остаться не грозит. Владимир, как и прежде, после завершения смены на заводе спешит домой к любимым девочкам, и обязательно с гостинцем, которому они обрадуются. Сегодня Кате достались желатиновые зверушки.
У меня нет оснований не доверять Леонарде и ее словам, но сознание отказывается связывать того недоношенного младенца с плачевными перспективами и эту шуструю, милую и смекалистую девочку воедино. Сейчас Кате пять с половиной лет, она лишь немного прихрамывает, но при этом умеет кататься на роликах, ездить на велосипеде, освоила компьютер и уже умеет читать и писать. Собирается стать врачом и водителем одновременно. Леонарда до сих пор ежедневно с ней занимается, а раз в полгода физиотерапевт из поликлиники проводит курс массажа. Все уверены, что к моменту поступления в школу девочка избавится от последнего признака недоношенности – легкой хромоты.
— У нас в семье никогда не употребляли таких слов, как «больная», «инвалид», — говорит Леонарда. — Скорее на улице можно услышать вслед едкий шепоток. Но я Кате постоянно объясняю, что есть люди хорошие и плохие и всех надо терпеть, ко всему привыкать. Без терпения в жизни никуда.
Самой Леонарде этого качества не занимать. За пять лет она не раз плакала в подушку, но об этом ни одна живая душа не знает. Даже для самых близких и родных людей она – «крепкий орешек», который, как выяснилось, не по зубам даже самым безысходным ситуациям.
