Любовь по правилам и без

Я не называю настоящие имена героев этой драмы. Несмотря на то (а, возможно, именно поэтому), что имена их известны буквально каждому из нескольких тысяч жителей районного центра, где на протяжении 5 лет разворачивались описываемые события. Более того. Драма, которая касалась изначально только троих - мужа, жены и их маленькой дочери, - стала публичным достоянием не только в городке. О ней наслышаны и в областном центре, и в Минске. Волей-неволей в нее оказались вовлечены тысячи посторонних людей, но их участие ровным счетом ничего не решает.

Можно было вовсе не рассказывать эту историю. В ней, казалось бы, поставлена большая и жирная точка. Задолго до того, как мне пришлось стать ее невольным свидетелем и участником, прочтя присланное в редакцию письмо. Точку эту поставил суд - сначала районный, затем областной и, наконец, Верховный. Его вердикт окончателен и неоспорим. Но есть чувства, неудовлетворенность, жажда справедливости в собственном понимании, которые трудно, а порой невозможно контролировать штрафами, предписаниями и даже уголовной ответственностью. Именно чувства в состоянии превратить самую жирную точку в запятую, тире, бесконечное многоточие. Это я поняла, прочитав письмо...

Муж и жена - одна сатана

Он: "Затюканная, замкнутая, скрытная, нелюдимая... Я думаю, что таким образом на ней отразилось воспитание властной и деспотичной матери... Все, что ее интересовало в жизни, - собственные болячки. Она была ими фанатично увлечена и также фанатично, без разбору принимала лекарства... Ну что тут говорить - психбольная!.."

Она: "Я всегда чувствовала на себе его давление. Это страшный человек... Он запросто мог меня ударить, не понимая, что я больна, мне плохо, мне нужна помощь, поддержка, сочувствие... А вы знаете, что у него диагноз?.."

Такими характеристиками "награждают" теперь друг друга "исключительно положительные, вежливые и доброжелательные, чуткие и отзывчивые на чужую беду, тактичные, высокообразованные", по словам коллег, Дмитрий и Светлана Вакуловы. Они - враги, хотя 10 лет назад были самыми близкими людьми, двумя половинками одного целого.

Брак Димы и Светы был проверенным чувствами. В июне 1994 года ей было 25, ему - 27, встречались они уже 2 года. Она работала учительницей в школе, он - инженером на крупном заводе. Никаких "отягчающих обстоятельств" типа незапланированной беременности при заключении семейного союза у них не было. Свадьбу сыграли скромную, но веселую. Молодожены остались вить свое семейное гнездышко в одном доме с матерью Димы. Целых 5 лет супруги жили "для себя". Как водится в маленьких городках, вопрос появления наследника Вакуловых в гораздо большей степени волновал соседей, нежели самих супругов. Диме нередко приходилось отшучиваться: "Еще успеем, а пока не хотим..." Но главным образом ребенка не хотела Света, оправдываясь перед мужем слабым здоровьем, которое нужно поправить: "Я просто физически не готова рожать..." И Дима каждый год возил молодую жену по санаториям - поправлять здоровье.

В начале 1999 года в семье Вакуловых родилась дочка Вика.

"Некрасивая" болезнь

Недуг, свалившийся на Свету спустя полтора года после рождения дочери, - пожалуй, самое загадочное обстоятельство в этой семейной драме, ставшее впоследствии ее краеугольным камнем. Светлана называет свою болезнь глубочайшей депрессией и винит в ней сложную обстановку в семье, непонимание ее тяжелого положения ни мужем, ни свекровью. Дмитрий наизусть цитирует страшный диагноз, подтвержденный последний раз в 2003 году заключением судебно-психиатрической экспертизы, и приписывает его генам. У меня есть только документ, лишенный эмоций и субъективности, свидетельствующий, что Светлана Вакулова "страдает хроническим психическим заболеванием в форме: параноидная шизофрения, эпизодический ремитирующий тип течения".

Первое время после того, как "всплыл" диагноз, Дмитрий, по его словам, и мысли не допускал о разрыве отношений. Он сам отвозил жену в больницу, когда наступал период обострения болезни, регулярно навещал ее, привозил крохотную дочку, чтобы "не прерывалась связь матери с ребенком". За 2 года Светлана трижды лечилась - от нескольких недель до нескольких месяцев - в областной клинической психиатрической больнице. Однажды Вакулов не выдержал, на него свалилось вс„ и сразу: работа, уход за дочуркой, жена, которая после очередной отлежки на больничной койке, казалось, шла на поправку, но вдруг снова "загаллюцинировала"... Он попросил тещу забрать Свету к себе - на время, пока все не войдет в норму. Та через несколько дней вызвала для дочери "летучку". Семейная жизнь Вакуловых стала рушиться на глазах... Прошло немного времени, и Дмитрий подал заявление о расторжении брака.

Грязное белье, которым не принято махать на людях

Дальше все могло быть скучно и неинтересно: развелись, разошлись в разные стороны (в то время Светлана уже год жила относительно нормальной жизнью, ее болезнь находилась в состоянии ремиссии, то есть покоя, без обострений и госпитализации) - что тут такого? Тысячи семей переживают подобный кризис. Но... У Вакуловых есть дочь. И при разводе они стали делить не имущество, деньги, жилплощадь, а маленькую Вику. Опущу некоторые подробности, скажу только, что районный суд вынес решение оставить девочку на воспитание матери. Потом это решение поддержали областной и Верховный суды. Шок? Как сказать... Ведь нигде, ни в одном законодательном документе нет запрета на воспитание детей людьми, страдающими психическими заболеваниями. А что не запрещено, то, как известно, разрешено. По свидетельствам врачей, состояние Светы на протяжении года после последней госпитализации было стабильным. Выйдя из отпуска по уходу за ребенком, она вернулась в гимназию и ведет уроки истории. Ни на кого - ни на сотрудников районного отдела образования, учителей и соседей, ни на учеников - она не производит впечатления психически нездорового человека, хотя о ее диагнозе знают. "Ничего удивительного. Состояние ремиссии может длиться десятки лет, и пациент в это время прекрасно осознает свои действия, поступки, способен адекватно мыслить. То есть производить впечатление абсолютно нормального, здорового человека", - подтвердил главный врач Республиканской клинической психиатрической больницы Владимир Склема.

История эта все же шокирует, но по несколько иному поводу. Затевая долгие судебные тяжбы из-за единственного ребенка, Вакуловы уже достаточно скоро превратили их в разбирательства по поводу: кто в доме главный, привлекая к спору как можно большее количество "свидетелей и единомышленников" и культивируя в себе ненависть друг к другу. Вот и получилось, что грязное белье, которым не принято трясти на людях, стало главной составляющей дела "семьи Вакуловых". К диагнозу жены был добавлен диагноз мужа. Оказалось, что в 13-летнем возрасте Дима, катаясь зимой с горки, упал и ударился головой. В итоге - черепно-мозговая травма. Служить срочную Дмитрия не взяли из-за записи в медкарточке: психические расстройства при умеренно выраженных психических нарушениях (последствие катания с горки).

Дитя раздора

А девочка страдала. Отец, с которым она жила все это время, старался всячески оградить ее от матери (памятуя, как он говорил, о предостережениях врачей во время обострения болезни Светы не оставлять дочь с матерью наедине). Если встречи - только в его присутствии, если разговоры - только чтобы он слышал, о чем. Чтобы отпустить Вику к матери на ночь, вообще речи быть не могло. Когда Светлана самовольно забрала дочь из садика и отвела к себе домой, Дмитрий силой отобрал девочку, а потом... перестал водить ее в детский садик. Там она не появлялась полтора года. Играла малышка исключительно во дворе своего дома и чаще всего - в одиночестве. В садик, уже в старшую группу, Вика снова пошла 15 сентября этого года, после того как суд окончательно передал все права на ее воспитание матери. "Девочка очень замкнутая, молчаливая. Она определенно страдает от того, что мама и папа постоянно ссорятся, потому что любит их совершенно одинаково - сильно, нежно, искренне. Вопрос: любят ли они так же своего ребенка, если не могут остановиться, задуматься, чтобы понять - выясняя отношения таким образом, они наносят огромный вред здоровью дочери, ее психике", - эти слова принадлежат Любови Михайловне, социальному педагогу детского садика, в который ходит Вика.

Эти слова я бы выделила и как мораль всей описанной драмы. Дмитрий Вакулов не может прийти в себя после столь несправедливого, по его мнению, решения суда, которое вынесено "однозначно не в интересах девочки". Светлана Вакулова решением суда довольна, но теперь уже сама всячески препятствует общению дочери с отцом: "Я боюсь, что он не вернет мне дочь, если я отпущу ее к нему. И опять придется идти в суд. Для Вики это очередной стресс. Это не в интересах моей девочки". Оба родителя прекрасно осведомлены, что делается, по их разумению, не в интересах Вики. И в то же время спросить, что важно для самой девочки, никто не удосужился. Или Вакуловым просто страшно, что 5-летняя Вика честно признается: "Хочу, чтобы мама и папа любили и берегли друг друга"? Ведь, по сути, от выполнения этого простого желания зависит, скажет ли им дочь в будущем "спасибо" или же станет винить за исковерканное детство и поломанную жизнь. Искренне надеюсь, что этот материал поможет двум взрослым людям услышать собственную дочь.