— Федор, как же ты в “рабство” попал?
— Очень просто. Я занимаюсь музыкой, театром, общаюсь с постановщиками, сценографами, режиссерами. Один человек, сценограф, который готовил нам реквизит, оказался связан с этим бизнесом. Он и предложил написать пару глав романа на заказ, попробовать свои силы. Попробовали. Понравилось. Потом взяли еще десять глав — процесс пошел...
— Как работает схема написания романа на заказ?
— Через курьера издательство передает синопсис — конспект книги, план, где кратко изложены сюжетные повороты, главные персонажи. В тексте есть ссылки на сайты, где можно найти дополнительную информацию. Иногда даются литературные ориентиры — по стилю, атмосфере. Например: роман о Камчатке — “читайте клондайковскую прозу Джека Лондона”. На написание романа дается месяц.
— Сроки достаточно сжатые.
— Месяца хватает. Обычно нужно “выдать” 400 000 символов — не так уж и много. Тут арифметика простая: четыре недели на сорок глав, это значит по десять глав в неделю, две главы в день. С моими темпами — два часа работы. Но это в идеале. На практике чаще всего роман пишется в последние несколько дней до истечения срока. Представь себе: работаешь три-четыре дня запойно, день и ночь. На утро третьего дня полное истощение... Недавно, кстати, установил личный рекорд: одна глава за 42 минуты.
— Роман написан...Что делать дальше?
— Дальше курьерская служба забирает опус и переправляет в Москву. Примерно месяц текст проходит редактуру, если все в порядке, то новоиспеченный роман готовится к печати. Курьер привозит деньги и следующий заказ. В издательстве, как правило, есть несколько специализированных отделов, в которых работают “негры” — романтической литературы например. В нашем — отделе “милитаристских боевиков” — шесть постоянных резидентов. Это люди, работающие по схеме: принял — сдал. Да что далеко ходить, в Беларуси много писателей этим занимается!
— Несколько щекотливый вопрос: за сколько можно рукопись продать?
— За роман получаю около 400 долларов. А вообще расценка такая — доллар за тысячу знаков. Проблема в том, что слишком много посредников. Если работать в Москве напрямую с издательством, то гонорар подскакивает до 1000—1500 долларов.
— Работа на “литературных плантациях” дает что-нибудь, кроме денег?
— Да, как ни странно. Учишься очень многим литературным приемам. Синопсисы не всегда четкие, там есть куча нестыковок, ошибок. А изменить ничего нельзя, ведь они утверждены издательством. Вот и приходится выдумывать целые повороты сюжета, чтобы ошибка превратилась в “авторский ход”. Кроме того, учишься работать с издательством, узнаешь механизмы работы и в дальнейшем издавать свои собственные книги намного легче.
— С какими сложностями ты сталкиваешься чаще всего?
— Когда пишешь, очень важно “попасть в пульку”. И сценарии, и романы — все, что пишется на заказ, требует попадания в стиль серии. Нужно добиться того, чтобы текст нескольких человек читался, как будто он создан одним автором. Где-то в середине романа наступает кризис: хочется все бросить. Смотришь на написанное и думаешь: какая ерунда! все вымарать!
Часто нужно просто набрать необходимое количество знаков. Как это сделать? Выходов много: во-первых, побольше всевозможных описаний, во-вторых, описание часто совершенно отвлеченных мыслей героев. Наконец, всегда успехом пользуется “экшн” — действие, но с ним работать надо осторожно.
Иногда так все надоедает, что хочется просто развлечься. Забавно писать про ВДВ, не имея об этом никакого понятия. Роман про Камчатку? Пишешь в романе про шаманов камчатских. Но кто знает в России про них? Что коряки, что эвенки, что алеуты — все одно. Напишешь чего-нибудь — и себе весело, и читателю. Ну конечно, нужно перед этим почитать, чтоб быть “в теме” и не наворотить полной ерунды.
— Ты пишешь романы-боевики. Есть ли рецепт книги, которую “съест” любой читатель? Что в ней должно быть?
— Герой, проходящий через всю серию “сквозным ранением”. Например, какой-нибудь офицер, но не выше майора: не имеет права выслуживаться главный герой. Сюжет — из разряда “про десантников”. Обязательно враг, типа американцев, который хочет уничтожить весь мир. Крови — немного. Любовь совсем не обязательна. Она интересует гораздо меньше, чем количество дырок в теле американского морпеха. Все действие — в межконтинентальном масштабе. Знаки набираешь описанием примитивной геополитики. Ведь девяносто процентов читателей — мужское население без высшего образования, которое охотно читает эту чепуху.
— Насколько долго планируешь оставаться “невольником”?
— Не знаю. Сейчас наступает время, когда начинаю писать свои произведения. Настоящая проза ведь пишется основательно, с проработкой множества деталей. К “рабству” я всегда относился как к работе, ремеслу. Оно учит созданию плохой литературы, главное здесь — не отравиться бессмысленностью. Современная литература вообще превращается в дикую конъюнктурщину. Когда издатель издает, а писатель пишет под марку...
За:
— Рабство — хороший способ зарабатывания денег. Немного, зато гарантированно и в валюте.
— Возможность набить руку для начинающего писателя, а для более зрелого — оставаться в форме, работая в режиме “ни дня без строчки”.
— Способ попасть в издательский мир — хотя и “пролетарием”, но заявить о себе. По слухам, Полина Дашкова начинала “негром”.
Против:
— Сильно бьет по авторскому самолюбию — всегда остаешься в тени, человеком без имени.
— Постоянно подстраиваясь под стиль “хозяина”, можно потерять свой собственный, набраться штампов, схем и сбиться на однообразие в творчестве.
— “Раб” не имеет никаких прав на текст — все определяет воля издательства. Достаточно шаткое положение.
Литературный негр (фр. negre litteraire, термин введен в XIX в.) — человек, который пишет художественные или научные произведения за другое более известное лицо. Изначально работа строилась так: известный автор намечал план произведения, а “рабы” писали основной массив текста, который писатель редактировал и целиком выдавал за свой. Так действовал один из самых известных литературных “рабовладельцев” Александр Дюма. Впоследствии появились другие варианты: группа анонимных авторов работает под вымышленным именем писателя с придуманной биографией. В погоне за барышами черной работы не гнушались многие известные писатели, среди них Бальзак и Теофиль Готье. “Рабство” пышно расцвело в XX в., что неразрывно связано с оформлением массовой культуры. Впрочем, не все произведения “негров” были низкого качества; в числе шедевров, вышедших из-под их перьев, — трилогия Л. Брежнева, которую создала группа профессиональных журналистов. Если верить Шостаковичу, то “негры” оказались причастными к созданию великого мифа советской литературы — акына Джамбула Джамбаева. В нашей стране пик романов “конвейерной сборки” пришелся на середину 90-х годов прошлого века. В новом тысячелетии у “негров” появился серьезный конкурент в лице компьютера: специальная программа PCWriter способна создавать “красивенькие” романы по заданным параметрам за считанные дни.
Кампетэнтная думкаПётр Васючэнка, пісьменнік, літаратуразнавец:
— Каб зразумець літаратурнае “рамяство”, я нават рэкамендаваў бы аўтарам-пачаткоўцам напісаць адзін-два раманы па замове. Каб адчуць, што такое маскульт, “гонка тэксту”, увогуле цяжар літаратурнай працы. Але не вельмі захапляцца, бо калі гэта робіцца сэнсам творчасці, то, на мой погляд, прыносіць шкоду. Потым можа не хапіць часу напісаць “твор жыцця”. Вельмі цікавы прыклад — творчасць Кузьмы Чорнага. Часам ён пісаў творы па сацыяльным заказе. А ўсё жыццё марыў напісаць “раман стагоддзя”. Тыя тры раманы, якія маглі б імі стаць, так і засталіся незавершанымі...
Я кажу ўпэўнена, бо гадоў пятнаццаць таму сам напісаў два раманы па замове. Я ўзяўся за працу вельмі сур’ёзна і за месяц справіўся з першым раманам. Другі, большы па аб’ёму, я ствараў з сааўтаркай на працягу трох месяцаў. У тэкстах пазбягаў трафарэтаў, шаблонаў і не пакідаю спадзяванняў вярнуцца да тэкстаў: пэўным чынам дапрацаваць і выдаць пад сапраўднымі імёнамі.
Чаму сёння так квітнее “рабства”? Пісьменнікам трэба зарабляць грошы! У СССР для пісьменніка-прафесіянала быў рай зямны: ён мог дазволіць сабе раскошу сядзець у кабінеце, не займацца нічым, акрамя стукання на машынцы. І атрымліваць прыстойныя ганарары, пенсію. Членства ў Саюзе пісьменнікаў вызваляла яго ад неабходнасці шукаць дадатковы заробак.
Сёння — і ў краінах Захаду, і ў нас — літаратурай могуць зарабляць на жыццё адзінкі. Таму, калі пісьменнік не можа і не хоча гуляць на біржы, быць фермерам, бізнесменам, чытаць лекцыі, ён мусіць зарабляць на жыццё так, як умее. І ён падаецца ў літаратурнае нявольніцтва.
