«…Горячая кукуруза!» — раскатистое контральто несется с импровизированного рынка, который организовали рядом с «Комаровкой» продавцы овощей-фруктов. Голосистая дама свой товар предлагает по 5000 рублей за початок, ее соседка — по 4000.
«А в чем разница?» — спрашиваю.
Отвечает голосистая: «Так Васильевна минчанка, а я свое из Осиповичей привезла. Две авоськи с сыном чуть дотянули». Замечаю: сумка осталась одна, хорошо берут.
«Не жалуюсь, — видимо, переживая, что перебью везение, злится продавщица. — Я что, зря эти початки с мая растила. Кукуруза у меня молочная, во рту тает. Сначала купи, потом расспрашивай».
Заметив протянутые соседке деньги, минчанка Васильевна вздыхает: на ее «прилавке» — в синей клетчатой торбе — початки тоже как на подбор, ровные и желтые, но покупатель их не замечает.
Зато табличку «2000 за штуку — 15 000 за десять» у еще одного продавца рядом не увидеть сложно.
— Бери, — протягивает желтый початок продавец, и я чувствую легкий запах перегара. — Ее всего десять минут варить, ну ладно, вру, максимум 15. Хотя если не захочешь, то можешь и так есть. Она нежнейшая, на откуси, попробуй».
— Вы где ее взяли? — интересуюсь. Мужик загадочно улыбается: «Места знать надо. Слушай, Генка, ну чего она пристала, спрашивает и, главное, не берет», — обращается он к коллеге. Геннадий, который тоже немного навеселе, с серьезным видом просит: «Мамзель, будьте так любезны, не заслоняйте товар».
На самой «Комаровке» означенного продукта не меньше. «Рассчитались и отходим», — командует коренастая блондинка. «А кукуруза у вас откуда?» — спрашиваю, рассматривая початки по 3000. «Фермерское хозяйство под Смолевичами» — отвечает. «А у вас?» — обращаюсь к ее соседке. «Мы свою бондюэль под Молодечно выращиваем, берите, свежая — с вечера нарвали».
За товар она тоже просит 3000 — в принципе, как и все на рынке. Хотя…
— Хозяйка, бери кукурузу, — зовет старушка. За штуку просит 4000. — Попробуешь, меня благодарить придешь. Она сахарная, 10 минут — и готова.
А почему дороже, чем у других, любопытствую. Старушка смеется: «Тысячу себе за риск накинула, что ж я, зазря ночью на колхозное поле ходила? — но, уловив, что шутка неуместна, поправляется: — Да не бойся, не ворованная она, с грядок. Хочешь, за 3500 продам, ну или за 3000».
В переходе метро цены на «царицу полей» такие же — 2000—5000 рублей, хотя к вечеру некоторые продавцы за вареные початки просят уже 7000.
Как идет торговля, спрашиваю у двух парней на «Каменной Горке». Счастливые продавцы выкладывают все начистоту: «Минут за 40 семь штук продали. Заработок небольшой, но, если учесть, что затраты минимальны, очень даже неплохо. Дом у бабули — крайний в деревне, выйдешь за калитку, а там кукурузное поле. Бери не хочу. Оставалось только сварить и сюда принести».
— И не гоняют?
Отнекиваются: «Да кому это нужно, мы ж всего два пакета, только для себя». Но это будет слабым оправданием для милицейского патруля.
Вернувшись в редакцию, я позвонила в несколько СПК, и вот что удивило. Оказывается, хозяйствам и правда проще закрыть глаза на пару-тройку мелких воришек, чем сутками караулить поля. «За 29 лет, сколько работаю в СПК «Грицевичи», ни разу не останавливали кого-нибудь с мешком, — говорит агроном хозяйства в Клецком районе. — В основном воруют дети, профбеседы ведем с родителями». Поддерживает коллегу и главный агроном хозяйства в Пуховичском районе: «У нас кукурузой засажено 15 гектаров, и с полей, расположенных возле агрогородка, часть кукурузы пропадает всегда. Сотки три-четыре в сезон можно смело списывать, ничего тут не поделаешь. Но если уж я кого поймаю, всегда вызываю милицию».
Екатерина ПАНТЕЛЕЕВА
panteleeva_katya@mail.ru
