Перебравшись в Беларусь незрелыми, эти спортсмены именно у нас состоялись как личности...
18.07.2014 23:27:34
Футболист Ренан Брессан, хоккеисты Джефф Платт и Кевин Лаланд, гимнасты Андрей Лиховицкий и Дмитрий Баркалов... Кадры, которые как спортсмены сложились в других странах, а затем паспортизировались у нас, можно перечислять долго — сменой спортивного гражданства нынче никого не удивишь. Однако есть в этом списке и истории гораздо более драматичные, в которых ясно виден некий росчерк судьбы, решившей однажды, что переезд на чужбину — шаг для человека не спонтанный, а необходимый. Перебравшись в Беларусь незрелыми, эти спортсмены именно у нас состоялись как личности.
Боролся и нашел
Алим Селимов, греко–римская борьба
Место рождения: Касумкент, Дагестан
Двукратный чемпион мира по греко–римской борьбе Алим Селимов, в 2011–м признанный у нас спортсменом года по результатам опроса журналистов, крепкими канатами привязан к Беларуси. Он переехал сюда из Дагестана несовершеннолетним пареньком. Здесь получил одно и сейчас получает второе высшее образование, служил в армии, женился, растут двое детей. Родился же Алим в дагестанском селе Касумкент, да и в борьбе оказался далеко не сразу.
— И в музыкальной школе занимался, и кружок изобразительного искусства посещал. Знакомство со спортом с волейбола начал. Соседка у нас была тренер по волейболу. Она и привела в спортивную школу. Но рядом с игровым находился борцовский зал. Первый разговор с тренером по борьбе до сих пор помнится во всех деталях. «А ты мальчик или девочка?» — спрашивает. «Мальчик», — говорю. «Как же ты мальчик, если волейбол — это для девочек, а все ребята у меня занимаются?! Хочешь стать настоящим мужчиной — тогда ко мне записывайся!» Загорелся я дико... Решил мужчиной становиться. А вскоре и цель появилась — чемпионат мира выиграть. Однажды баловался после тренировки, прыгал, руку сломал. Отец ушел из жизни, когда мне 5 лет было. Старший брат помогал матери меня воспитывать. Так вот — всыпал он мне тогда по полной программе: мол, дисциплины у меня нет, мешок я и чемпионом никогда не стану. А я в ответ пообещал, что обязательно стану. Чего бы мне это ни стоило. И шел к этому. Когда готовились к чемпионатам мира на базе в Стайках, колоссальные нагрузки были. Бегали до потери пульса. Дыхания не хватало, ноги не передвигались, бывало, что уже практически сознание теряешь. Я тогда тот разговор с братом вспоминал. Да и перед схватками порой — тоже.
— В Дагестане, если ты добиваешься каких–то высот, деньги могут появиться, но финансирование детского спорта практически отсутствует. Так что, считаю, правильно сделал, что перебрался в Беларусь. Где–то мои навыки, полученные в секции вольной борьбы Касумкента, конечно, помогли в детско–юношеской школе Мозыря, а затем и в Гомельском училище олимпийского резерва. Но греко–римская борьба — это другой вид. Мне пришлось многое изучать с нуля. На первых порах спарринг–партнеры делали со мной чуть ли не все, что хотели. Очень много было нервов, слез, даже истерик. Несколько раз я просто собирал вещи и уже готов был вернуться в Дагестан. Но потом остывал. Снова шел в зал... Всегда сам себе говорил, что мой соперник — такой же, как я, а значит, если он может, почему я не могу. Оставался после тренировок, терпел. И результаты не заставили себя долго ждать. Через полтора года занятий я за явным преимуществом выигрывал почти у всех тех, кто в начале моей греко–римской карьеры мной попросту выбивал ковры.
— Как вас занесло так далеко от дома в 15 лет?
— Окончив 9 классов школы, поступил в экономический колледж Махачкалы. У директора колледжа был охранник. Он намного старше меня, но мы хорошо сдружились. И вот летом 1998–го он предложил поехать в Мозырь погостить у его дяди. Я на подъем легкий, 15 лет же. Поехали. Планов остаться не было. А в итоге... Дядя тот — это тренер Малик Эскендаров. Он меня тогда посмотрел на парочке тренировок и предложил совсем в Беларусь перебраться... Мать не хотела отпускать. Но старший брат смог ее уговорить. И в январе 1999–го я уже в Мозырь на «постоянку» перебрался. Другой город, другая страна — тяжело приходилось. Но справился. Очень сильно меня тогда поддержал Малик Эскендаров. Он и тренером моим был, и вторым отцом, по сути. У себя в квартире прописал, деньгами помогал. До сих пор мы в очень хороших отношениях.
— Тоска по родине не мучает?
— Еще совсем маленьким я косил траву, купался в горных речках, ловил рыбу... Природа в Дагестане изумительная — и мое детство прошло в гармонии с ней. Понятно, порой накатывает ностальгия. Но в то же время, когда я приезжаю в Дагестан (а бывает это один–два раза в год), через пару недель уже начинаю сильно скучать по Беларуси. Мой дом и семья здесь.
— На крупных международных стартах мы вас еще увидим?
— За тем, что происходит в борьбе, я, конечно, слежу. В апреле вот был на чемпионате Европы в Финляндии. Правда, в качестве зрителя. Что же касается своих выступлений... С ребятами постоянно в Стайках тренируюсь, форму поддерживаю. В моем возрасте еще можно спокойно бороться. Но здоровье... Сколько уже операций было. И колено, и плечо, и голеностоп... К Олимпиаде в Лондоне готовился с проблемами — плечевой сустав постоянно выскакивал. А сейчас еще больше болячек всяких. В общем, наверное, уже не вернусь на ковер. Хотя, может, ближе к Олимпиаде в Рио–де–Жанейро и решу еще раз испытать себя на прочность.
За тысячи километров
Денис Тыднюк, хоккей
Место рождения: Мурманск, Россия
Российско–белорусский маршрут хоккеистами исхожен вдоль и поперек. При этом, пожалуй, большая часть игроков приехала в Беларусь уже почти состоявшимися мастерами. Впрочем, хватает и иных примеров. Один из них — уроженец Мурманска Денис Тыднюк, который весной первым из всех хоккеистов взял рубеж в 700 матчей в чемпионатах Беларуси. Денис перебрался в Новополоцк 21 год назад (в 15 лет), дебютировал за «Полимир» в сезоне–1996/97 и с тех пор неизменно играет только за белорусские клубы.
— Некоторые мои партнеры по команде в те годы, когда я в Беларуси осваивался, только родились. У меня прекрасная жена, с которой я познакомился здесь, трое сыновей, много друзей, знакомых. Да и паспорт белорусский уже давным–давно получил. Так что какой я легионер? Я, наверное, даже сам себя таким образом не воспринимаю.
— Как думаете, останься вы в Мурманске, сейчас играли бы в хоккей?
— Спортсменом я стал в Беларуси — это точно. Вместе с тренером Сергеем Петуховым в том 1993–м из Мурманска нас 7 начинающих хоккеистов приехало. Все, кроме меня, не выдержали — вернулись. Пару человек какое–то время еще пробовали себя в хоккее. Но сейчас, насколько знаю, уже никто не играет. Может, только если по любителям где. У меня перед отъездом в Новополоцк было неполное среднее образование — собирался на слесаря–судоремонтника поступать, даже документы в училище подал. Возможно, если бы не уехал, сейчас на жизнь этим зарабатывал бы. А может, еще чем, кто знает. Факт в том, что если бы остался в Мурманске, профессиональным хоккеистом вряд ли стал бы. Так мне кажется.
— Условия для занятий?
— Зато бытовые вопросы...
— С 15 лет начал жить в общежитии со взрослыми людьми, которые работали на заводах, стройках. Стирать, готовить, убирать... Все сам. У мамы–то получше было. Первое время очень хотелось вернуться домой. Но как–то перетерпел. Когда учился здесь в 10–м и 11–м классах, на каникулы в Мурманск все время ездил. А потом уже освоился, закрепился. Родители стали в гости приезжать...
— В белорусской школе непросто приходилось?
— Нормально, в принципе. Правда, белорусский язык и литература туговато шли. Учителя помучились какое–то время, да и бросили. Так у меня в итоге даже в аттестате оценок по этим предметам нет — «не изучал» стоит.
— Куда после школы пошли?
— Сначала в Новополоцке в училище на электрика учился. Выгнали. Потом — в Полоцком государственном университете на тренера. С тем же успехом. У меня тогда как раз первый ребенок родился, тренировки, матчи... Не потянул, в общем. Тяжело у меня с образованием шло. Но со временем повзрослел, поумнел, поступил в академию физкультуры, спорта и туризма в Смоленске — и ее уже окончил. Вымучил право хоккейным тренером работать. Но могу ли я чему–то подрастающее поколение научить, вопрос.
— В армии служили?
— Как–то не довелось. Прописан я первые годы был в Мурманске. Так что, когда перебрался в Беларусь, в России меня искали, к родителям приходили. В 19 лет у меня родился первый сын — отправил бумагу. Дали отсрочку. Потом поступил в университет — отправил еще одну бумагу... Так время и ушло. Вскоре после того, как получил белорусский паспорт, позвонили из военкомата и попросили приехать за военным билетом.
— В Новополоцке уже окончательно осели?
— Когда играл в других клубах, снимал себе жилплощадь. Но сейчас я все время в Новополоцке — и уже, видимо, здесь насовсем. В Беларуси много хороших мест, но лежит у меня душа именно к этому городу. Даже не знаю почему.
— Может, мечтаете выиграть чемпионат страны с новополоцким клубом?
— У меня есть мечта, чтобы, когда я в подъезд заходил, лифт всегда на первом этаже был. А то ждать еще — уф... Ну а если серьезно — много о чем мечтаю. Хочу, чтобы у моего старшего сына что–то в хоккее получилось. Чтобы два других сына в жизни реализовались. Чтобы все здоровы были... Ну и от чемпионства, понятное дело, не откажусь.
Из казахстанских степей
Динара Алимбекова, биатлон
Место рождения: Абай, Казахстан
— Несмотря на объективные трудности, такие, например, как погода, биатлон в Казахстане пытаются развивать. Вероятность того, что и там я начала бы заниматься, конечно, есть. Но все же, мне кажется, вряд ли...
— Что–то из своего казахстанского детства помните?
— Мне на момент переезда из Абая в Чаусы было три года. Какая в таком возрасте память? Так что можно сказать, что в другом городе я родилась только формально. Вообще же, считаю, что мой дом — в Чаусах.
— А в Казахстане кто–то из родственников остался?
— Там у меня только прабабушки. Все остальные близкие родственники — родители, бабушки, дедушки — в Беларуси. Мы, собственно, к родне сюда и ехали. В детстве я ездила с дедушкой в Казахстан. Но каких–то воспоминаний после этой поездки в памяти не сохранилось.
— В спорте вы как оказались?
— Училась хорошо, занималась танцами, играла на фортепиано. Было много интересов. Но нашлось среди всего прочего и место для спорта — и со временем он заслонил все остальное. Начинала с лыжных гонок, но тренеры разглядели задатки, начали и винтовку давать. Занималась в детско–юношеской спортивной школе в Чаусах, потом — в училище олимпийского резерва в Могилеве. Сейчас вот в Белорусском государственном университете физической культуры учусь.
— Кумир, наверное, Дарья Домрачева?
— Она, конечно, образец для подражания. Но надо самой тоже стараться выходить на высокий уровень. В последнее время не все получается. В прошлом году поступала в университет, другие дела решала. Из–за этого было немало пропущенных тренировок, что повлекло некоторый спад в результатах. Но в любом случае я еще молода и очень хочу реализоваться в биатлоне. Надеюсь, мои лучшие гонки еще впереди.
Был в Керчи
Ярослав Шкурко, футбол
Место рождения: Керчь, Крым
Юрий Пунтус, два года возившийся с идеей войти в Смолевичах в ту же воду, что в свое время в Борисове, в конце прошлого сезона передал тренерский штурвал другому специалисту. Однако «Смолевичи СТИ» по–прежнему пропитаны амбициозностью и в этом году снова мечтают сменить перволиговый кафтан на элитные одежды. Одним из тех, кто стремится к этой цели, является Ярослав Шкурко. Он родился в Керчи, но при этом не стесняется называть себя белорусом.
— Я начал заниматься футболом в детско–юношеском клубе физической подготовки Керчи в 10 лет. А в Беларусь переехал, когда мне было 15. У моего родного города большая футбольная история, но взрослой профессиональной команды, выступающей на высоком уровне, там нет — поэтому надо было куда–то перебираться. Существовали варианты училища олимпийского резерва в Симферополе и группы подготовки при донецком «Металлурге», но вариант с Минском мне и моей семье показался более предпочтительным. Поехал.
— Не жалеете о том решении?
— Особых перспектив в Крыму у меня не было. Многие знакомые, чтобы зарабатывать более–менее достойные деньги, подписывают контракты на полгода или год с каким–нибудь судном и работают моряками. А если на суше, то охранниками, официантами... При этом среди этих ребят очень много тех, кто мог стать спортсменом, решись они в свое время уехать. Вот я это сделал и в итоге зарабатываю любимым делом — футболом. В Керчи закладывались самые элементарные принципы, а во взрослый футбол я учился играть здесь. В РЦОП–БГУ, «Дариде», «Звезда–БГУ». Сейчас продолжаю обучение в «Смолевичах СТИ».
— Не каждый отважится уехать далеко от дома в подростковом возрасте.
— Мне с самого детства очень нравилось путешествовать, открывать для себя новые места. Тем не менее переезд в другую страну фактически на постоянное место жительства — это, конечно, иное. Что уж отрицать: было страшно и волнительно. Да и трудно первое время приходилось. Новый большой город. Никаких друзей, а еще учеба в лицее... Но мне очень помогли. Тренер Вячеслав Шпаковский, директор РЦОП–БГУ Владимир Пигулевский, ребята. Освоился со временем.
— Слышал, что поначалу вы, так как было негде, даже ночевали в здании РЦОП–БГУ. Это правда?
— Чуть ли не через час после прибытия моего поезда в Минск я уже тренировался на улице Семашко. Очень много времени там проводил. Но так чтобы прямо жить, такого не было... В августе 2006–го, когда приехал, остановился у одного знакомого. А в сентябре оказался зачислен в Минский государственный областной лицей — и мне дали общежитие. Правда, следующим летом места в общежитии, когда вернулся из Крыма после каникул, не было — долго ломал голову, что делать. Ситуация разрешилась так, что меня приютил товарищ по команде. Жил целый месяц с ним и его родителями. Белорусы — очень добрые и отзывчивые.
— Белорусский паспорт у вас есть?
— Сейчас, как известно, Крым — это Россия. Все члены моей семьи получили российские паспорта. Есть такая перспектива и у меня. Но иметь белорусский я тоже хочу. Я чувствую себя здесь своим. И если когда–то дорасту до такого уровня, хотел бы выступать за сборную Беларуси. Это была бы огромная честь. Пока у меня, правда, только вид на жительство и я прохожу период карантина. Но через два года он закончится... Более того, не исключено, что со временем ко мне сюда переедут и родители. Сейчас они серьезно думают над этим.
Кроме того
Даже навскидку можно вспомнить и немало других историй, подобных вышеописанным. Порой даже до целых семейных подрядов дело доходит. Как пример, великаны–братья Иосиф и Георгий Чугошвили или сестры Залина, Мадина и Фатима Сидаковы.
— О своем грузинском детстве мало помню. Я в Телави родился — это центр Кахетинского региона. Небольшой городок. Отец работал на фуре, а я ходил на каратэ. Так, ради интереса. В школе маленький был, совсем неспортивный. Лет в 15 только вымахал. Как в Минске оказался? Отец переехал — и мы за ним. Мне 8 лет тогда было. Потом, правда, я опять на время в Телави перебрался, в школе там учился, потому что русского языка вообще не знал, только на грузинском разговаривал. Но быстро выучил — репетитор помог.
— Как в борьбу пришли?
— Меня друг отдал. Я понятия о борьбе не имел, ни разу не видел даже, просто с ним за компанию в зал пошел. На тракторном заводе. На силу боролся. Но тренер на меня сразу внимание обратил. Мне 16 лет было и при этом 110 килограммов веса. А через неделю я уже выиграл первенство города.
— Я родом из Северной Осетии, там борьба — национальный вид спорта. И папа мой был борцом, а мама занималась художественной гимнастикой. Но бороться я начала не на родине, а в Бобруйске, куда мы переехали из Владикавказа в 2002–м. Родители решили, что в Беларуси условия для жизни лучше. И не ошиблись. Здесь люди заметно отличаются в лучшую сторону: приветливые, отзывчивые, теплые. Мы это сразу почувствовали.
— Еще немного о семье.
— Папа — инженер–механик, работает на мебельной фабрике, мама — домохозяйка. Ей надо накормить большую семью. Нас, детей, четверо. И все — борцы. Старший брат Сослан, ему 24. У него проблемы со слухом, поэтому он выступает в соревнованиях для слабослышащих спортсменов. И две сестры — Мадина, ей 19 лет, и Фатима, которой 17. Мы все очень болеем друг за друга.
— Родился и некоторое время жил в Грузии. Джандари — это, попросту говоря, большая деревня, которая расположена на юго–востоке страны, буквально на границе с Азербайджаном. Там каждый человек друг другу либо родственник, либо близкий друг. Что касается переезда в Беларусь, то в 1992 году сюда по долгу службы перебрался отец, а за ним и все мы — его семья... Когда жил в Шабанах, то занимался в футбольной секции на улице Котовского, «Торпедо», по–моему. Но я в футболе был яркий индивидуалист, никогда и никому пасов не давал, сам с собой играл. Поэтому и выбрал спорт, в котором сам за себя в ответе.
— Шабаны — неспокойный райончик...
— Из таких бойцы и выходят. Очень часто в детстве приходилось махать кулаками. И по вечерам, когда домой возвращался, и днем часто стычки возникали. Район такой с характером. Так что спасибо ему и привет всем, кто там живет.
bakerenko@sb.by
Советская Белоруссия №135 (24518). Суббота 19 июля 2014 года.