«Может ли невероятное быть очевидным?» — задавались вопросом герои одноименного материала Валентины Козлович («СБ», 8 октября с.г.). Могут ли трезвого признать пьяным? Месяц назад, если помните, мы ограничились многоточием. Сегодня — продолжение темы.Кабинет круглосуточной экспертизы Минского наркологического диспансера живет по своим собственным часам. Первая волна посетителей накатывает с раннего утра: это люди сели за руль и отправились на работу. Почти сразу за ней вторая: это начались производственные конфликты на тему «пил — не пил?» Третья волна совпадает с окончанием рабочего дня, когда население снова седлает своих «железных коней». Ну а четвертая — вечер и ночь, время законного отдыха по кафе и казино с непредсказуемыми последствиями. На эти часы, кстати говоря, приходится львиная доля всех экспертиз, а их в сутки — до 50. Кто только не ждет своей очереди «дунуть»! Мужчины, которых на освидетельствование за руку приводят жены со словами: «Пусть из меня дурочку не делает. Я же вижу — принял на грудь». Школьники, которые, как подозревают учителя, баловались на перемене пивком. Клиенты риэлтеров, трудные подростки, профессиональные водители, которым сегодня в рейс. И, как признает заведующая службой Елена Швец, наркологи уже привыкли работать под аккомпанемент «производственного шума» — ругани и выпадов подэкспертных типа «Ну что, сделали меня алкоголиком?» или «Вы с ГАИ — одна шайка–лейка!». Привыкли наркологи ходить и по судам. Все это они переносят стоически. Во–первых, потому что понимают: защищаться — право каждого. А во–вторых, потому что знают: за многие годы еще не было ни одного обоснованного иска. Случился недавно, правда, казус: суд из гуманных соображений вернул права мужчине, которому удалось доказать, что машина ему необходима, чтобы возить ребенка–инвалида. Но это уже, согласитесь, совсем из другой «оперы»...
— Теоретически ошибка не исключена, — говорит Елена Швец. — Но только на первом этапе — когда об алкогольном опьянении судит, к примеру, работник ГАИ. Он ведь судит по глазам, по запаху, в лучшем случае по трубке контроля трезвости. А она ответит только на вопрос «был факт употребления алкоголя или нет», не более. Есть еще портативный прибор, но и у него погрешность 10 — 15 процентов. Мы же используем очень точный стационарный аппарат, газовый анализатор. Причем одним «продуванием» не ограничиваемся, через 10 — 15 минут процедура повторяется, мы смотрим на динамику. Мало этого, у любого нашего клиента своеобразная презумпция невиновности — при малейших сомнениях, тем более когда назревает конфликт, мы всегда проводим дополнительные исследования.
О том, что объективность в диспансере ставят во главу угла, предупреждают объявления на информационном стенде и в кабинете: мол, в конфликтных ситуациях возможна видеосъемка. Чтобы потом подэкспертный не «уходил в отказ»: ничего не помню, ничего не знаю, я не я, проба не моя... А вообще, ничто человеческое беспристрастному эксперту не чуждо. Вот, к примеру, пограничная ситуация: зафиксировано у мужчины 0,51 промилле. А верхняя граница алкогольного опьянения, которое допускается для водителя за рулем личного автомобиля, — 0,49. Что делать? Положиться полностью на прибор? Но ведь это значит, что человек стопроцентно лишится прав! Или проверить еще раз? Нарколог всегда выбирает второе. У подэкспертного берут кровь, трижды проверяют ее на количественное содержание этилового спирта. Через 15 — 20 минут токсикологическая лаборатория выносит вердикт. Уже окончательный.
Как доказать, что ты, образно выражаясь, не верблюд? «Помните, что с момента конфликта и до момента экспертизы должно пройти не более 2 часов, вам непременно нужно уложиться в этот промежуток времени, — советует Елена Швец. — И ни в коем случае не прислушивайтесь к рекомендациям наподобие «после бутылки пива можно смело садиться за руль». Многие, кто так сделал, сейчас ездят уже троллейбусом и в метро».
