Ответ будет таким: целесообразно. И причин этому минимум четыре. Во-первых, нельзя отрицать тот факт, что референдум суть выражение чаяний курдского народа. Десятилетия борьбы сделали из курдов нацию, пусть и разделенную территориально, но полностью соответствующую понятию «этнос». А проведение референдума — это попытка не упустить шанс построить «курдский национальный очаг». Ну или хотя бы попытаться построить.
Во-вторых, референдум консолидирует курдское общество, не очень-то довольное нахождением у власти нынешнего президента Масуда Барзани. Всеобщее голосование дает Барзани роль «объединителя нации». Об участии в голосовании заявили все политические силы Иракского Курдистана: Демократическая партия Курдистана (ДПК, партия клана Барзани), Патриотический союз Курдистана (ПСК), оппозиционное движение «Горран» и Исламская группа Курдистана.
В-третьих, референдум всего лишь фиксирует статус-кво в регионе. Иракский Курдистан и так почти независимый — и фактически, и церемониально. Фактически — потому что экономическая основа независимости в виде запасов нефти, золота, угля, никеля, меди и даже (что очень важно для Ближнего Востока) пресной воды создана природой; разработка нефти уже вовсю ведется иностранными компаниями. При этом Иракский Курдистан обладает крупной армией, контингент которой составляет около 200 тыс. солдат и командиров с боевым опытом. Церемониально — потому что как частные, так и государственные компании других стран подписывают договоры с региональным правительством в Эрбиле, а не центральным в Багдаде; да и на любых дипломатических переговорах курдская делегация требует ставить на стол сначала флаг Курдистана, а уж потом — иракский.
И в-четвертых, по мнению части наблюдателей, внешняя оппозиция решению о проведении курдского референдума не такая уж и серьезная. Из региональных игроков однозначно признал стремление Иракского Курдистана к независимости только Израиль. По некоторым данным, именно израильтяне принимали активное участие в создании силовых структур Иракского Курдистана. Россия осторожно поддержала проведение референдума. США, осудив голосование, тем не менее не смогут пойти против собственных деловых и политических интересов. Именно США попытались запустить в 1998 году забуксовавший процесс курдского национального примирения (ДПК и ПСК). И именно США в конечном итоге добились независимости для курдов, опершись на них во время вторжения в 2003 году и пытаясь сформировать федеративный Ирак. Похоже на то, что Вашингтон будет принимать решение по Курдистану постфактум. Турция, хотя и угрожает применить экономические санкции против Эрбиля, вряд ли полностью откажется от нефти, поступающей из Иракского Курдистана.
Пожалуй, единственным региональным игроком, резко выступившим против Эрбиля, стал Иран. Тегеран для острастки даже начал военные учения на границе с Ираком, к которым потом присоединилась Турция. Но идти на открытую военную операцию против курдов Тегеран не сможет. Это означало бы связывать себя дополнительными военными и финансовыми обязательствами, и без того имея их в Ираке, Сирии и Ливане. К тому же многие забывают, что у клана Барзани и ДПК имеются давние связи с Ираном, и вряд ли политические контакты, накопленные десятилетиями, исчезнут в одночасье.
В итоге после референдума едва ли произойдет что-то серьезное. Обмен угрозами спустя некоторое время завершится, и, по-видимому, Багдад и Эрбиль ждут долгие и мучительные переговоры о мирном разводе, к которым на определенном этапе подключатся Анкара, Тегеран, Вашингтон и, возможно, Москва.
shavialiou@bsu.by
