За время отступления русских армий немцы были впервые остановлены именно здесь – у нынешнего белорусского райцентра, державшего 810-дневную оборону. Сморгонь стала единственным населенным пунктом на фронте от Балтийского до Черного морей, который так долго и упорно защищала русская армия.
Город умер...
– 15 сентября 1915 года. Жители Сморгони и окрестных деревень получили военный приказ – оставить свои дома в течение трех часов. Это было ужасное зрелище! Плач, крик... Больные, старые, кто на чем – кто на коне, кто пешком, – двигались на восток, на Минск. В один миг люди потеряли свое имущество, свои дома, стали беженцами. Сморгонцы покидали родной город, а он навсегда прощался со своими жителями. Как воспоминания останутся снимки довоенного города знаменитого фотографа Шерра. Та Сморгонь погибнет, но врагу не достанется. В 1916 году она станет «мертвым городом», который за первую неделю боев был превращен в руины, – так начинает свой рассказ о той далекой войне, унесшей десятки тысяч жизней солдат и офицеров, директор Сморгонского историко-краеведческого музея Любовь Белуш.
Сегодня этот районный центр, куда едут соприкоснуться с историей и белорусы, и россияне, представляет собой своеобразный музей под открытым небом. По всем его окрестностям сохранились свидетели боевых действий той далекой войны – военные немецкие укрепления, ямы от траншей и окопов. Свидетельствуют о тех событиях и многочисленные военные захоронения. Даже сто лет спустя эта земля открывает местным жителям останки павших героев, которые сморгонцы захоранивают по православному обычаю и с воинскими почестями.
– В довоенное время, – продолжает экскурс в историю Любовь Витальевна, – Сморгонь имела все предпосылки превратиться в крупный промышленный центр на западе Российской империи. В конце XIX – начале XX века местечко, которому позже был присвоен статус города, переживало период бурного роста. Здесь насчитывалось 44 кожевенных завода и 212 ремесленных мастерских, в Сморгони были сконцентрированы две трети рабочих-кожевенников западных областей России. Но война полностью изменила судьбу города.
9 сентября 1915 года германские войска начали наступательную операцию, которая вошла в историю под названием «Свентянский прорыв». Она позволила немцам двинуться на юг, в направлении Сморгони. К вечеру 20 сентября части 4-го Сибирского и 36-го армейского корпусов, наступая от Крево и Молодечно, с боем отбили Сморгонь. А 24 сентября в четыре часа утра к городу подошел Гвардейский корпус под командованием генерала Олохова. Это элитное объединение русской армии получило приказ: стоять насмерть, но Сморгонь удержать... И уже 25 сентября ожесточенные бои завязались у переправы через реку Вилию. Там отличились два батальона лейб-гвардии Гренадерского полка, лейб-гвардии Литовский и лейб-гвардии Петроградский полки. А у железнодорожной станции 2-й батальон Преображенского полка под командованием подполковника Кутепова (в будущем генерал Белого движения) шел в бой как на учение – в ногу... Немецкая пехота не выдержала такого самоотверженного натиска и отступила. За этот подвиг Кутепов получил звание полковника и был награжден Георгиевским оружием.
К концу октября 1915 года обе воюющие стороны были измотаны и истощены. Началась длительная позиционная война, известная как 810-дневная оборона города. Тяжелым испытанием были немецкие газовые атаки. У отравленных людей под воздействием газов шла пена изо рта, кто смог выжить, тот на всю жизнь оставался калекой. Именно тогда у солдат сложилась поговорка: «Кто под Сморгонью не бывал, тот войны не видал».
Февральская революция 1917 года деморализовала русскую армию. Дисциплина на фронте стремительно падала, случаи открытого братания на передовой к осени 1917-го приняли повсеместный характер.
15 декабря в Брест-Литовске было подписано общее перемирие. Но через два месяца, 18 февраля 1918 года, немцы по всему фронту перешли в наступление. Сопротивление оставшихся русских частей было сломлено. Взяв Сморгонь, враг пошел на Молодечно. Так закончилась 810-дневная оборона Сморгони.
После заключения Рижского мирного договора 3 марта 1921 года город вошел в состав Польши. На тот момент из более чем 16-тысячного населения довоенной Сморгони здесь осталось жить только 154 человека.
Русская Жанна д’Арк и другие
Сегодня знатоки истории приезжают в Сморгонь, чтобы постоять на той земле, где воевал в Первую мировую будущий министр обороны СССР, пулеметчик 256-го Елисаветградского полка Родион Малиновский, будущий маршал Советского Союза Борис Шапошников, капитан Александр Кутепов, штабс-капитан 16-го Мингрельского гренадерского полка Михаил Зощенко и многие другие известные люди. Как, например, дочь писателя Льва Толстого – Александра, которая в чине полковника возглавляла военный госпиталь в имении композитора Огиньского в Залесье под Сморгонью. О подвиге медиков, под непрерывным огнем спасающих раненых, княгиня Толстая поведает в книге-воспоминании «Дочь».
По рассказу сотрудников местного музея, огромный интерес современников вызывает еще одна неординарная личность Первой мировой – предводительница женского батальона Мария Бочкарева. Вот уж воистину женское мужество творило чудеса!
Когда русская армия пала духом, простая крестьянка из Новгородской губернии, а с 1915 года – военнослужащая Мария Бочкарева принимает решение подать пример деморализованным воинам. Она так и написала в Петроград: «Солдаты в эту великую войну устали, и им нужно помочь... нравственно». За неделю на призыв вступить в женский батальон откликнулось около двух тысяч самоотверженных россиянок. Из двухсот из них и был сформирован женский батальон. В начале июля 1917-го батальон принял боевое крещение в Новоспасском лесу, в десяти километрах южнее Сморгони. В течение двух дней мужественные женщины отразили 14 атак противника и, несмотря на сильный пулеметный огонь, несколько раз переходили в контратаки. В донесениях говорилось, что отряд Бочкаревой вел себя в бою геройски. До ноября 1917 года женский батальон стоял на позициях у деревни Белой, восточнее Сморгони. А после революции его распустили за ненадобностью. Одна из рот женского батальона, правда, успела в революцию принять участие в обороне Зимнего дворца. А сама Мария Бочкарева включилась после в Белое движение и была арестована большевиками. В мае 1920 года тридцатилетняя русская Жанна д’Арк была расстреляна.
Крылатый гений солдатской славы
– Недавно один из жителей Сморгони, копая траншею под газопровод на своем приусадебном участке, наткнулся на останки солдата Первой мировой, о чем свидетельствовали обойма винтовочных патронов и солдатская фляжка русского образца того времени. Сто лет неизвестный воин ждал своего часа, чтобы быть перезахороненным по христианскому обычаю...
– Сморгони еще предстоит большая работа по увековечению памяти жертв Первой мировой. Непосредственно в городе пока нет специализированных воинских кладбищ и братских могил. Ранее в районе деревни Микуливщина были перезахоронены в братскую могилу останки 515 солдат и офицеров времен Первой мировой войны, там насыпан небольшой курган и установлен железный православный крест. Сейчас райисполком выступает с инициативой установить на месте перезахоронения мемориальный знак и увековечить память 286 солдат, имена которых удалось установить, – рассказал «СВ» начальник отдела идеологической работы, культуры и по делам молодежи Сморгонского райисполкома Алексей Апанович.
Этот год, который проходит под знаком столетия начала Первой мировой, станет особым в истории белорусской Сморгони. В июле его жители намерены открыть мемориал памяти героев и жертв той войны. Основная часть комплекса разместится в городском парке Победы, здесь будут установлены многометровая бронзовая скульптура «Крылатый гений солдатской славы», бронзовые фигуры солдата и беженцев. Памятные знаки появятся и на улицах города, которые когда-то защищали ценой жизни русские солдаты и офицеры. А у западных границ Сморгони, где каждый клочок земли – сама история, планируется установить скульптуру «Проклятие войне».
