Уважаемый главный редактор!
Желание опубликовать заметку о юбилеях двоих моих друзей продиктовано не только (и не столько) дружескими чувствами, а тем, что эти два человека в свое время действительно входили в число тех, кем гордилась белорусская и вся советская электроника.
Так сложилось, что почти на один день — 18 и 19 июля пришлись юбилеи сразу двоих моих минских друзей–соратников, оба они из когорты тех, кто внес огромный вклад в становление знаменитого «Интеграла» и всей советской электроники. Эдуард Петрович Калошкин (ему исполняется 75) в 29 лет был назначен главным инженером строящегося предприятия (тогда это был завод им. Ф.Э.Дзержинского). В том 1964 году мы и познакомились, и он сразу же завел меня в уже построенный, но еще пустой сборочный цех площадью в пару футбольных полей, а потом затянул и на крышу здания. Надо было на кого–то выплеснуть эмоции — не только великому Петру кружило голову «здесь будет город заложен». В следующий мой приезд в этом цехе уже 500 (!) работниц сосредоточенно корпели над сборкой «моих» диодов, все — натуральные блондинки, каждая пятая — копия Мерилин Монро, только помоложе и посвежее. Смогли бы вы не влюбиться в этот завод? Я не смог, получилась любовь навсегда.
В начале 1970–х у меня в Москве провалились госиспытания принципиально нового диода, потом и повторные. А на эту разработку уже сориентировались радиолокация и вычислительная техника. Катастрофа? Вдруг звонит Эдуард: «Помнишь, я у тебя неофициально взял документацию для обкатки? Так мы по ней подготовили производство, провели установочную партию, уломали военных ее принять и готовы поставлять диоды хоть сегодня». Беспрецедентно: ОКР забуксовала, а производство уже началось. Тогда–то я услышал и навсегда запомнил крылатую фразу: «Белоруссия — сборочный цех страны». В министерстве вздохнули с облегчением, мне влепили выговор, и все пошло своим чередом. (В ту пору наши руководители мудро чередовали кнут и пряник, причем лучшие разработки, как правило, награждали выговорами, лучшее всегда поначалу спотыкается.)
С начала 1970–х Э.П.Калошкин полностью погрузился в микроэлектронику, благодаря опыту, авторитету, глубоким знаниям (он уже стал кандидатом, а позже и доктором наук) и умению использовать их в производстве — тогда это делалось само собой, без причитаний о модернизациях и инновациях — завод превратили в мощное объединение со своей «наукой» и собственным машиностроением. И вскоре «Интеграл» стал лидером советской электроники как по объему производства микросхем, так и по их качеству. В 1975 году Э.П.Калошкин в сотрудничестве с москвичом Ю.П.Докучаевым стал создателем принципиально нового направления в точном приборостроении — электронных наручных часов на основе сверхбольших интегральных схем. И ныне убеленный сединой профессор, орденоносец, лауреат и прочее–прочее по–прежнему в деле, в родном «Интеграле».
Виталий Андреевич Карушев (ему исполняется всего–то 70) после суровой обработки в цехах минского «Интеграла» был назначен директором не слишком процветавшего брестского «Цветотрона» — интегральской «дочки». И вскоре годовой выпуск диодов перевалил там за миллиард (!) штук, а главное — резко повысилось их качество. Диоды пошли на экспорт, огромное количество закупал «Самсунг», перепродавая их своим потребителям микросхем и наваривая на каждой штучке по четверти цента (а заодно и демонстрируя нам мастер–класс капиталистического хозяйствования, только мы ученики были неважнецкие).
Я не раз бывал в Бресте, видел В.А.Карушева в деле, и, когда пару лет назад для одного российского журнала надо было написать о людях той поры, именно брестские впечатления позволили найти точные штрихи к обобщенному портрету «красного» директора. Подъем в 6 утра, приход на завод за час до начала работы управленцев, обход цехов («привет», «как здоровье дочки», «зайди, есть разговор», десятки рукопожатий, похлопываний по плечу), абсолютная самоотдача, скромность и простота в быту. Тогда понятие «мой завод» означало для директора не дивиденды, а вечную кабалу, которую он избирал сам и с которой ни за что не хотел расстаться. Директор завода — не должность, это судьба. Электронике эти директора передавали энергетику созидания, умение ощущать реальную почву под ногами (но не приземленность), готовность к непрерывной модернизации, веру в успех, оптимизм. В.А.Карушев и сегодня занимается производством электроники для новой светотехники (национальная программа).
Ветеранам есть что рассказать молодым руководителям отрасли, да не очень–то те хотят слушать. Мы и сами были такими, пожалуй, что поамбициознее и понахальнее — если на каждом шагу оглядываться на предшественников, нового не создашь. Перед нашим поколением стояла важнейшая задача создания ядерно–ракетно–электронного щита страны, не секрет, что и сегодня в укрытых шахтами ракетах стоят на боевом дежурстве микросхемы Калошкина и диоды Карушева (да и мои тоже) — их реальные гарантийные сроки намного превзошли паспортные значения.
У нынешних молодых свои задачи, дай Бог им целеустремленности, энергии, профессионализма предшественников, пусть решают все по–своему, лишь бы не тормознула их липкая, сладкая патока единственно личного преуспевания да кошмары нефтегазовых разборок не запятнали бы «души прекрасные порывы».
Юрий НОСОВ, доктор технических наук, профессор, дважды лауреат Госпремий СССР, Москва.
