Сегодня основным средством борьбы со взяточничеством остается проведение оперативных экспериментов. «Очевидно, что такая тактика, — считает заместитель председателя Верховного Суда Беларуси Валерий Калинкович, — устарела и не позволяет эффективно выявлять факты коррупции в наиболее опасных ее проявлениях, в стратегических для государства и общества сферах управления. Коррупция и в мире, и у нас давно отошла от привычных взяток наличными в конвертах».
В какие же формы и проявления коварное зло перетекло? Какие появились в последнее время коррупционные технологии? На эти вопросы постарался ответить доцент кафедры административного права Академии управления при Президенте Республики Беларусь кандидат психологических наук Игорь Метлицкий.
Он отмечает, что коррупционные технологии строятся, как правило, на основе «защищенных» или «коалиционных» форм коррупции. При этом посредником необязательно является одно лицо. Это может быть цепочка заинтересованных лиц, которые осведомлены только о предыдущем и последующем представителе всей цепи. Например, государство имеет пакет акций успешно работающего предприятия. Предприниматель получает это предприятие в управление с одновременным контролем реализации продукции, то есть денежных потоков. Если продукция экспортная, то часть финансовых средств оседает за пределами государства якобы для закупки сырья, материалов, оборудования. Хотя на самом деле «дельта» используется для приобретения недвижимости, оплаты обучения детей в престижных европейских вузах или накапливается на черный день. Естественно, вознаграждаются и чиновники, стоявшие у истоков этой коррупционной схемы.
Теперь подробнее о словосочетании «на черный день». Согласно пункту 3 статьи 17 Закона «О борьбе с коррупцией», государственное должностное лицо не вправе иметь счета в иностранных банках, за исключением случаев выполнения государственных функций в иностранных государствах и иных случаев, установленных законодательными актами Республики Беларусь. Введение в нашей стране электронной карточки «VISA» позволяет, при наличии дополнительного соглашения с соответствующим банком, осуществлять денежные операции за пределами Беларуси. И каким бы ни было ограничение на вывоз валюты, все проблемы легко снимаются в «оффшорных зонах».
Игорь Метлицкий подчеркивает, что «защищенная» форма коррупции характерна для начальных периодов возникновения отношений такого рода. По мере их развития и проникновения в государственные структуры строятся и формируются новые схемы, основу которых составляют глубоко латентные связи. Современная схема такой технологии появилась в Европе достаточно недавно. Суть ее состоит в том, что коррупционер связан только с одним посредником, который в свою очередь контролирует весь механизм коррупционного контракта. Опасность таких «операций» очевидна: выпадение (по разным стечениям обстоятельств) из структуры посредника приводит к тому, что вся коалиция редко становится досягаемой для правоохранительных органов.
Чаще всего коалиция по своему составу неоднородна: внутри ее образуется ядро, представленное наиболее заинтересованными лицами, которые осуществляют постановку целей, контролируют деятельность членов сообщества и распределяют сверхплату. Они решают вопрос о привлечении к коррупционным контрактам чиновников из числа постоянного состава, а непосредственно к сделкам – «временщиков» (для решения отдельных задач). Вариант такой коалиционной схемы – технология «обменной коррупции».
Технология «вырожденной коалиции» построена на привлечении к схеме специалистов в области современных психотехник (например, нейролингвистического программирования). Роль такого специалиста состоит в том, чтобы обеспечить манипулирование психическим ресурсом чиновника, который даже не предполагает, что за его действие или бездействие кто-то получит сверхплату. Например, референт министра приносит руководителю на подпись значимый для коалиции документ (акт или решение) в то время, когда чиновник менее всего готов контролировать ситуацию (или ситуация специально моделируется). Министр его подписывает, но сверхплату получает референт.
Одна из самых грязных коррупционных технологий состоит в том, что чиновник использует свой статус для имитации нарушения со стороны юридического лица или другого чиновника в целях получить сверхплату за реализацию интересов третьих лиц. Например, государственное предприятие стоит в шаге от процедуры банкротства. Шансы у кредиторов предприятия получить свои долги практически отсутствуют. Поэтому они распродают долговые обязательства за 10—15 % от номинала. Эти обязательства скупают структуры, которые связаны с чиновником, отвечающим за вывод предприятия из кризиса. Вдруг «неожиданно» предприятие получает от государства кредит на санацию, а антикризисный управляющий полностью погашает задолженность перед кредиторами. Таким образом, 90 % долговых обязательств идут в карман дальновидному чиновнику. Понятно, что тем, кто помогал ему проводить «операцию», придется заплатить.
Таких вариантов и схем можно привести немало. Увы, коррупционные технологии не фантастика, а явь нынешней экономической жизни. Для их выявления, предупреждения и пресечения требуется системная и целенаправленная деятельность сотрудников правоохранительных органов. Плюс научное сопровождение, постоянное совершенствование профессионального мастерства, тесное взаимодействие, обмен международным опытом противодействия коррупции. Без всех этих компонентов современным коррупционным новшествам противостоять практически невозможно.
