Работа постановщика сродни управлению железной дорогой, по крайней мере, эстонский режиссер Неэме Кунингас, репетирующий «Риголетто» Дж.Верди в нашем Большом театре, описывает этот процесс именно так. Его дело — проложить те рельсы, по которым покатится спектакль, и постараться устроить так, чтобы никто не выбился из графика. Постановщик заявляет:
— Я вообще не тиран, но мизансцены должны быть выстроены точно. Кажется, что это пустяки, но здесь, как в кино, важны и свет, и кто где стоит, как сидит, откуда выходит... Сцена — это 3D–картинка, и визуально все должно быть очень выразительно.
Что касается сценографии, которой занимается финская художница Анна Контек, то зрителям обещают, что «это будет в эпохе, очень много роскоши и золота», хотя цель воспроизвести с точностью до пуговицы исторические наряды и не ставится.
«Риголетто» — одна из самых популярных в мире опер, а режиссер Кунингас часто ставит Верди. На этом истоптанном поле нелегко придумать что–то новое, но тем не менее и классические постановки нуждаются в переосмыслении. На вопрос, почему именно Верди и именно «Риголетто», режиссер отвечает:
— Ну как же, это же Виктор Гюго, романтическая эпоха, разбойники, киллеры, свита, герцог, который имеет огромную власть, очень богатый и развратный... Дьявольски развратный!
В самом деле, если говорить современным языком, «Риголетто» — это такой остросюжетный триллер с похищениями, оргиями и убийствами. Пьеса Гюго носила название «Король забавляется» и была в свое время запрещена, в опере Верди исторический Франциск I заменен вымышленным герцогом.
К слову, Кунингас как режиссер славится своим вниманием именно к драматической составляющей оперных постановок:
— Есть такая шутка: это — «Трабант», а это — «Мерседес». Так вот здесь, в Большом театре, мне кажется, что ваша актерская труппа — это даже не «Мерседес», а «Феррари». Такого уровня исполнители Владимир Петров, Владимир Громов, Станислав Трифонов. Они все разные, и по опыту, и по характеру, и в понимании образа, но при этом такие коллегиальные, так друг другу помогают! А последняя сцена — этот огромный шок у Риголетто, когда он обнаруживает в мешке вместо трупа герцога свою умирающую дочь. Я даже не знаю, как он может это перенести и не сойти с ума. Эту сцену актеру вообще очень трудно сыграть.
У Кунингаса своя концепция постановки. Пожалуй, главное отличие от классического варианта — что в режиссерской трактовке Риголетто не калека, не урод от рождения:
— Он шут, у него работа такая, в замке герцога он согнутый и перекошенный, а когда идет с работы домой, общается с дочерью — физически нормальный человек. Мне бы не хотелось, чтобы зритель сочувствовал: вот, мол, он инвалид, его с детства не любили, обижали, и поэтому он стал каким–то морально ущербным. Нет, он делает все зрело, трезво, осознавая свои поступки. И драма тогда получается гораздо сильнее.
Кстати, фамилия режиссера говорящая: в переводе с эстонского «кунингас» означает «король». И в своей работе он действительно царь, бог и верховный главнокомандующий. Мы наблюдаем за Неэме на репетиции: солисты и хор вместе составляют небольшую армию, и только здесь, при задернутом занавесе, смотря на сцену изнутри, с противоположной стороны, начинаешь понимать истинный масштаб стоящей перед режиссером задачи.
Смотреть, как работает мастер, — это завораживает. Быстро, прямо по ходу расставляя по местам артистов, определяя каждому его место, моментально набрасывая канву поведения героев — не только главных действующих лиц, но и всех остальных, до последней служанки. И только по четкости даваемых указаний понимаешь: каждое действие и жест продуманы до мелочей и подчинены единому творческому замыслу.
Кунингас ставит «Риголетто» не в первый раз, до этого были две постановки — в Эстонии и Швеции. Тем не менее ожидаемый белорусский спектакль — не копия, перенесенная с одной сцены на другую, а авторская версия, в которой будут разнообразные нюансы:
— Я очень люблю работать с кругом — поворотным подиумом на сцене, и в этом спектакле мы его будем использовать.
Кроме того, режиссер обещает нам динамичный, современный финал. В наше время гораздо сложнее, чем полтора века назад, поверить в театральную условность классической концовки — когда Джильду сперва убивал профессиональный убийца, но отчего–то недоубил, затем ее волокли в мешке, почти сбросили в реку, а потом, вытащенная из мешка, она перед смертью двадцать минут поет как ни в чем не бывало. Сегодняшний зритель такой сверхъестественной живучести не поверит и не поймет. Поэтому Джильда не будет петь в мешке, обещает Кунингас. А как все будет решено — пока сюрприз.
Премьера — 1 марта.
Справка «СБ»
Неэме Кунингас. Режиссер. Поставил более ста оперных спектаклей, оперетт и мюзиклов. Он востребованный мастер. Регулярно работает с театрами России, Китая, Франции, Германии, Литвы, Финляндии, Швеции и Норвегии. Его спектакли были показаны на сценах Германии, России, Венгрии, Швеции, Финляндии и Турции.
Ирина АНДРЕЕВА.
Советская Белоруссия №34 (24417). Пятница, 21 февраля 2014 года.
