Дело в том, что исторический регион Македония сегодня разделен между Грецией и бывшей югославской республикой, занимающей его северную часть. Славянское население Македонии, еще до начала ХХ века считавшееся субэтносом болгар, в настоящее время признано отдельным народом, называющим себя македонцами, а свой язык — македонским, что, в свою очередь, крайне нервирует Грецию. Подобного рода споры из-за исторического наследия весьма типичны для Балкан и Восточной Европы в целом. По большому счету, ни современные греки, ни македонские славяне не имеют прямого отношения к древней Македонии, и спор из-за названия — просто часть борьбы национальных мифов, ни один из которых не может претендовать на некую объективную достоверность.
Как бы там ни было, однако без урегулирования спора с Грецией Македония не может претендовать на полноправное членство в ЕС и НАТО. Курс на евроатлантическую интеграцию Скопье давно провозгласило своей основной целью, и вопрос о названии остался последним камнем преткновения, препятствующим запуску соответствующих процедур. Этим летом между правительствами двух стран был достигнут компромисс, в соответствии с которым бывшая югославская республика будет переименована в Северную Македонию. Это должно стать своеобразной платой за перспективу вхождения в евроатлантическое сообщество.
Референдум, состоявшийся 30 сентября, должен был подтвердить и легитимировать это решение. Однако его результаты оказались весьма
обескураживающими. Референдум провалился по явке, составившей менее 35 процентов, то есть на целых 15 процентов ниже необходимой планки. Вместе с тем, если верить предварительной информации, подавляющее число тех, кто все-таки пришел на голосование, высказались за евроатлантическую интеграцию и переименование страны.
Столь противоречивый результат дает пространство для прямо противоположных трактовок. Премьер-министр Зоран Заев, инициировавший подписание соглашения с Грецией, считает подобный результат вполне удовлетворительным. Оппозиция, со своей стороны, расценивает низкую явку как веское и однозначное «нет» переименованию. Любопытно, что против переименования выступил и президент Македонии, который, правда, является фигурой сугубо представительской и не имеет реальных властных полномочий.
В истории с переименованием Македонии пока рано ставить точку. Провалившийся референдум имел консультативный характер, и теперь судьбу страны будет решать парламент. Вполне вероятно, что решение о переименовании все-таки будет принято, однако его легитимность теперь под большим вопросом.
Для ЕС провал македонского референдума может стать очередным ударом, свидетельствующим об увядании европейской идеи. На фоне Brexit ЕС активизировал усилия по интеграции балканских государств, как бы стремясь доказать, что случай с Великобританией — лишь досадное недоразумение. Македония продемонстрировала, что это не так. С одной стороны, у этого небольшого балканского государства, казалось бы, нет никаких альтернатив европейской интеграции. Экономически и политически Македония давно и прочно привязана к ЕС. В то же время это один из наиболее провальных примеров «европейского выбора». Так, низкая явка на референдуме во многом объясняется тем, что голосовать было попросту некому — все уехали на заработки. Возможно, это некоторое преувеличение, однако оно вполне соответствует общей безрадостной картине. У тех же, кто еще не покинул страну, возникает все больше вопросов, а стоит ли европейская интеграция того, чтобы принимать унизительные для национального самолюбия условия и договоренности?
vs.shimoff@gmail.com
