Кому это НАТО?

Расширение НАТО, происходившее в последние 10 лет, в сочетании с быстрым сокращением вооружений и техники всеми странами альянса (кроме Греции, Турции и Португалии) на протяжении последних 16 лет чрезвычайно сильно ослабили блок в военном отношении. Армии новых членов НАТО (может быть, за исключением Польши) совершенно недееспособны, причем за период их нахождения в составе альянса не изменилось ничего (по крайне мере, в лучшую сторону). Все новые члены НАТО, как, впрочем, и большинство старых, являются «потребителями безопасности», то есть защищать себя они не способны. А «поставщиков безопасности» – стран, способных защитить не только себя, но и других, – в Восточной Европе нет.
Как несложно понять, если в блоке все больше «потребителей» при неизменном числе «поставщиков», он становится слабее, а не сильнее.  
Еще большей проблемой НАТО стал пацифизм, охвативший Европу. Если ни народы, ни правительства, ни армии не готовы воевать, то не имеет существенного значения, сколько у этой армии оружия и какого оно качества.
Наиболее показательным моментом в этом плане является операция в Афганистане. Страны континентальной Европы отправляют туда чисто символические контингенты, при этом даже они категорически отказываются воевать, несмотря на все более настойчивые требования Вашингтона. Это порождает внутри НАТО конфликт по линии «англосаксы (США, Великобритания, Канада) – все остальные».
Возникает и конфликт внутри Европы по линии Восток – Запад. Вступив в НАТО, все страны Восточной Европы с удовольствием стали сокращать вооруженные силы и военные бюджеты до минимума, хотя Брюссель и тем более Вашингтон хотели от них прямо противоположного.
Восток решил, что ему теперь незачем напрягаться, ведь Запад, приняв его в НАТО, автоматически взял на себя обязательства его защищать. Запад же хотел, чтобы Восток внес адекватный вклад в общие военные усилия, тем более что страны Западной Европы и сами сильно сократили свои ВС. В итоге даже из Польши, фактически открывшей в начале 80-х всему этому региону дорогу на Запад, зазвучали голоса скептиков. Некоторые польские политики, не отказываясь от своей русофобии, заговорили о том, что русские в годы существования социалистического лагеря, по крайней мере, не отправляли поляков в Афганистан, хотя воевали там даже активнее, чем сейчас США.
В этих условиях Украина была бы очень полезна НАТО с военной точки зрения, имея большую армию с хорошими (правда, не совсем своими) военными традициями, малочувствительную к собственным потерям, «тяготам и лишениям военной службы» и низкому денежному довольствию.
Кроме того, Украина имеет очень мощный ВПК, и два его сегмента могут сильно пригодиться НАТО. Это производство тяжелых транспортных самолетов (вопрос стратегической мобильности для НАТО сегодня актуален как никогда) и ракет (они могут быть использованы для космических запусков, а может быть,  и для системы ПРО). Остальному украинскому ВПК придется умереть. 
Правда, сегодня украинская армия в значительной степени является фантомом. В постсоветский период она деградировала гораздо сильнее, чем российская.
Украинская армия продемонстрировала, что представляет колоссальную опасность для мирных граждан, коих уничтожает различными способами (тактической ракетой – по жилому дому, зенитной – по пассажирскому самолету), а вот в боевой обстановке, мягко говоря, не сильна. Все, что она показала в Ираке, – так это «доблестное» бегство из Эль-Кута при первом же реальном столкновении с шиитскими повстанцами в апреле 2004 года.
Данные события, кстати, вызвали тихое возмущение среди российских офицеров и генералов. При всем неприятии иракской войны их потрясло такое оскорбление советских и славянских военных традиций (главное, от кого бежали – от арабов!). Возможно, именно из-за тех событий Вашингтон спокойно воспринял полный уход украинцев из Ирака.
Никто, впрочем, восстанавливать украинскую армию в том виде, в каком она возникла после развала Союза, и не собирается. Под натовские (в первую очередь американские) нужды будет строиться новая украинская армия. Важным ее элементом станет переход на наемный  принцип комплектования, о чем В. Ющенко заявил сразу после своего избрания на пост президента, а Ю. Тимошенко говорит постоянно.
В соответствии с общенатовскими тенденциями Украина еще до вступления в блок должна будет свернуть традиционные ВС до чисто символических величин (несколько сотен танков, несколько десятков боевых самолетов). Эти символические ВС будут иметь столь же символическое значение («чтоб были»), возможность их участия в реальной войне не будет даже рассматриваться.
Главным же компонентом украинской армии должны будут стать легкие формирования, предназначенные для решения оккупационно-полицейских задач на отдаленных от Европы театрах военных действий (ТВД). Причем Украина, видимо, сможет своими силами (самолетами «Ан») перебрасывать их на эти самые ТВД, что сегодня в НАТО ценится очень высоко (почти всех своих союзников вынуждены возить американцы).
То есть, говоря открытым текстом, эти подразделения станут пушечным мясом для США. В Пентагоне поняли, что европейцы на эту роль не подходят ни по военным, ни по политическим, ни по психологическим соображениям. В случае присоединения Украины к НАТО американцы и англичане будут проводить боевые операции, а украинцы и, возможно, поляки – выполнять оккупационные функции, гораздо более тяжелые, кровавые и неблагодарные, чем традиционная война.
Поскольку в обозримом будущем Украина не приблизится к европейским стандартам уровня жизни, платить ее солдатам можно будет не очень много по западным меркам, обеспечив тем не менее относительно качественный контингент. Тем более что обслуживать особо сложную технику украинским бойцам почти не понадобится. Карателям достаточно стрелкового оружия и легкой автобронетехники.
Насколько все это будет выгодно Украине, какое отношение это имеет к обеспечению ее безопасности – вопрос, очевидно, риторический.
В принципе каждая страна, являющаяся членом НАТО, обязана предоставлять свои национальные военные объекты для сил альянса в случае необходимости. На территориях нескольких западноевропейских стран со времен холодной войны сохранилось несколько баз США, впрочем, их количество заметно сократилось за эти годы. На территориях новых членов блока, включая страны Балтии, американских или чьих-то еще баз пока нет, есть только много разговоров на эту тему. А что такое «базы НАТО» – это науке неизвестно.
Вступление Украины в НАТО, ничего не меняя для России в военном отношении, станет тяжелейшим политическим поражением Москвы. Не в том даже дело, что Украина выйдет в этом случае из нашей сферы влияния. Она и сейчас в эту сферу не входит. Строго говоря, этой сферы вообще не существует. Дело в том, что присоединение Украины к Североатлантическому альянсу будет означать, что Украина боится России.
Ведь и прибалты вступали в НАТО не для того, чтобы на нас напасть (это откровенный бред), а для того, чтобы от нас защититься. Безусловно, российская агрессия против кого бы то ни было – тоже бред, но агрессивная риторика Кремля в последние несколько лет очень сильно напрягает наших соседей. В России постарались не заметить, что 5 января с.г. 72 процента грузинских избирателей проголосовали за вступление страны в НАТО. Причина здесь одна – жесткий прессинг в отношении Грузии со стороны России, причем прессинг, не имеющий никаких внятных целей (в Тбилиси давно жалуются на то, что не могут понять, так чего же Москва хочет от Грузии).
Неудивительно, что теперь в Грузии власть и оппозиция соревнуются в том, кто из них более антироссийский.
Пока большинство украинских граждан категорически против вступления своей страны в НАТО. Однако если мы еще немного им поугрожаем, ситуация может измениться. И это будет нашей проблемой уже совсем другого масштаба.