Оглашен первый приговор за воровство программного продукта
Уголовное дело, завершившееся на днях в суде Железнодорожного района Гомеля обвинительным приговором, для Беларуси можно считать дважды беспрецедентным. Во–первых, статья «Компьютерный саботаж» по отношению к разработчикам программного продукта до этого никогда не применялась. Во–вторых, сложно припомнить столь длительный срок рассмотрения дела: около двух лет оно разбиралось в суде.
История — нетипична. На скамье подсудимых — 43–летний преподаватель одного из гомельских вузов, доцент кафедры математики и информационных технологий. В поле зрения правоохранительных органов — его профессиональная деятельность, связанная с обслуживанием программного обеспечения.
— Все началось два года назад с проверки предприятий и организаций, которая проводилась совместно с управлением департамента финансовых расследований КГК Гомельской области, — о предыстории необычного дела рассказывает Александр Кулага, начальник отдела по раскрытию преступлений в сфере высоких технологий областного УВД. — Тогда и выявили факты установки нелицензионного программного обеспечения «1C: Предприятие», которым широко пользуются бухгалтерские службы. Оно позволяло при необходимости вмешиваться в программу и вести двойную бухгалтерию. Разумеется, возникли вопросы: кто и как предоставляет подобные услуги? Ведь речь шла о нарушении авторских прав разработчика программы, уклонении от уплаты налогов и, образно говоря, незаконной работе самих предприятий, использующих этот продукт.
Преподавателя взяли с поличным, заказав установку «бухгалтерской» программы. Возбудили уголовное дело. Следствие доказывало «модификацию компьютерной информации, незаконное использование объектов авторского права и компьютерный саботаж». Последнее действие трактовалось так: специалист, внедряя подделку, использовал другие программы, предназначенные для обхода ключей защиты лицензионного продукта, то есть блокировал их (другими словами, чинил саботаж разработчику).
В суде прошло свыше 50 эпизодов. Столько организаций и предприятий обратилось за помощью к профессионалу, который, к слову, был зарегистрирован предпринимателем и мог их обслуживать. Но внедрять программы не мог — на то требовалась лицензия.
— Почему обращались именно к этому специалисту? — поинтересовалась я у одного из экс–пользователей.
— Мы не знали, что программа нелицензионная, — руководитель теперь кается в компьютерной безграмотности.
Сыграла роль и цена. Если фирмы просили 1,2 — 1,5 тысячи долларов за установку программы, то преподаватель, если исходить из материалов дела, — гораздо меньшие суммы.
Чтобы разговаривать на одном языке с кандидатом технических наук, суду пришлось в процессе разбирательства назначать компьютерно–техническую экспертизу, растянувшуюся на долгие месяцы. Сложность заключалась в том, чтобы доказать в этом деле конкретный «человеческий фактор». Ее результаты и указали на преподавателя вуза. Решение суда первой инстанции — 3 года лишения свободы в ИК усиленного режима плюс удовлетворение исков московского разработчика программного продукта и минского правообладателя в общей сложности на 60 миллионов рублей.
Впрочем, в этой ситуации все еще может измениться. Осужденный настаивал в суде на том, что ничего противоправного не совершал, а применял свои знания в поле закона. Так это или нет, решать теперь — удел вышестоящих инстанций, где может быть обжалован приговор.
Другое дело, что прецедент заставляет о многом задуматься. К примеру, для большинства пользователей вопрос — лицензионная программа или нет — вообще не стоит. Только бы она действовала безотказно. Фактура этого уголовного дела лишний раз подчеркивает компьютерную безграмотность управленцев предприятий и организаций. Опасно даже задаваться вопросом, сколько в реальности сегодня используется программного контрафакта... С другой стороны, а кто информирует пользователей? Я, к примеру, для себя так и не выяснила, хотя и обзвонила множество инстанций.
Похоже, стоит по–иному посмотреть и на вольготно чувствующее себя пиратство компьютерных программ. Ведь за этим явлением проблемы стоят серьезные: финансовые потери для разработчиков и бюджета, уязвимость самих пользователей, нездоровая конкуренция «теневиков» и легально работающих программистов.
