Книжный навигатор
03.04.2003
Среди изувеченных грез Хуан Карлос Онетти. Манящая бездна ада. Роман, повести, рассказы. Москва, ЭКСМО-Пресс, 2001.
Певец одиночества... Не слишком вяжется с представлением о Латинской Америке, знакомой нам по "мыльным" сериалам? Уругвайский писатель Хуан Карлос Онетти между тем верен реалиям своего континента, при желании читатель может найти свои излюбленные стереотипы "а ля латинос": роскошных страстных женщин и мачо в сомбреро, измену и ревность, кончающиеся револьверным выстрелом, заброшенное ранчо на берегу океана, экзотический карнавал и тому подобное. Но эти элементы в сравнении с сериальными искажены, словно глядишь на чужую роскошь сквозь грязное окно третьеразрядной гостиницы захолустного уругвайского городка. И такое же стекло прочнее смерти разделяет героев. Напрасно искать отзвук своей боли, своей любви в чужой душе. Каждый существует согласно своим, непонятным другим, законам. Поступки людей необъяснимы - ни их жестокость, ни милосердие. Среда, в которой обитают герои, - всего лишь лабиринт из пыльного стекла, и, протерев себе "окошко" в пыли, можно увидеть только еще одного такого же неприкаянного, возможно, созданного твоим воображением. Даже если он (она) живет в соседней квартире и ты слышишь скрип его кровати.
Хотя книга называется "Манящая бездна ада", у героев нет страха перед упомянутой бездной, как нет и надежды на небо. Невольно вспоминается Сартр с его "Тошнотой", с декларацией бессмысленности бытия. Но сартровский герой все же был человеком действия и верил в присутствие Судьи. Пусть жертва бессмысленна - есть долг. У героя Онетти долга нет. Есть иногда желание: вернуть любовь, заполучить женщину, отомстить... Он упорно не желает принимать мир таким, каков он есть, инфантильно ища убежища в выдуманных либо присвоенных жизнях. И в результате "увязает в трясине своих тридцати лет, барахтаясь без усилия и досады среди трупов честолюбивых стремлений, среди изувеченных грез, бездумно растоптанных тысячами чужих ног".
Ганна Кiслiцына. >blonde attack Мiнск, Логвiнау, 2003.
Вы можете себе представить, уважаемый читатель, книгу критических статей, которая читалась бы запоем, как художественный текст?
Так вот, такая книга есть. Потому что "блондинка атакует". Опровергая сложившиеся в отечественном литературоведении стереотипы, разрушая клише насчет "женской критики" и "женской литературы" вообще, открывая читателю фактически новую белорусскую литературу. И новый взгляд на литературу.
Наша критика, увы, по большей части напоминает артиста в амплуа "кушать подано". А надо бы - режиссера! Как пишет Ганна, "вузкае кола беларускiх лiтаратуразнауцау... Страшэнна далекiя яны ад пiсьменнiкау".
И вот - "прытручаная алкаголем мужчынская свядомасць не бярэ кабет у разлiк - i памыляецца".
Достаточно почитать хотя бы несколько страниц текста атакующей блондинки - и ты побежден ее интеллектом, остроумием, смелостью и образностью формулировок. И - самое главное - способностью анализировать сегодняшнюю ситуацию, и не только в литературе.
Я лично знаю некоторых профессоров, впадающих в транс при одном упоминании термина "постмодернизм". Помилуйте, зачем нам эти выдуманные штучки! У нас "Людзi на балоце" есть.
Постмодернизм - тема научного исследования Ганны Кислицыной. Ганна - из тех считанных критиков, которые могут компетентно рассуждать и о традиционой, классической литературе, и о тех произведениях, которые воспринимаются инерционным большинством как "выверты" и "заумь". И которые все же восхваляются, потому что "модно" - при полном непонимании истинной ценности и боязни признаться в этом непонимании. В изобразительном искусстве с этим как-то определились, бульдозеры на выставки не наезжают. А вот в литературе...
Добавьте к полученному портрету критика еще один штрих - "ругательный" термин "феминистка"... И согласитесь, что "крытыка - жаночая справа". "Увогуле, крытык - той, хто любiць лiтаратуру, але не лiтаратарау. На пiсьменнiкау ен глядзiць у задуменнi... Як той цыган з показкi - "Цi то гэтых дзяцей адмыць, цi то новых нарабiць?"
И хотя "отмывать" до первозданной ценности отечественного литератора - задача нелегкая, а иногда неблагодарная и даже опасная, заслуга сборника в том, что читатель знакомится не только с яркой личностью автора, но и с теми, о ком она пишет. "...Калi я пiшу, то шмат цытую. Велiзарнымi да таго ж кавалкамi. Гэта прынцыповая пазiцыя - каб не я запомнiлася, а аутар".
Ганна Кислицына сегодня - белорусский критик "он-лайн". С ней всегда можно пообщаться по адресу www.litara.net. И, думаю, многим этого захочется по прочтении даже одних заглавий ее критических статей: "Што такое каханне у параунаннi з бiфштэксам?", "Раiса Баравiкова як секс-сiмвал беларускай лiтаратуры", "Iван Шамякiн - апостал мадэрнiзму", "Цяжарны супермэн"...
Да, наверное, далеко не все "проглотят" пассажи Ганны. Она субъективна, у нее есть свои четкие пристрастия и антипатии. Да ведь она и не нанималась на роль "кушать подано"! Можете соглашаться или не соглашаться, возмущаться, недоумевать, но не дождетесь тешащего мужское самолюбие: "Гавары марудней - я бландынка!"
Издания для обзора предоставлены книжным магазином "Светоч", Минск, пр-т Машерова, 11.
Певец одиночества... Не слишком вяжется с представлением о Латинской Америке, знакомой нам по "мыльным" сериалам? Уругвайский писатель Хуан Карлос Онетти между тем верен реалиям своего континента, при желании читатель может найти свои излюбленные стереотипы "а ля латинос": роскошных страстных женщин и мачо в сомбреро, измену и ревность, кончающиеся револьверным выстрелом, заброшенное ранчо на берегу океана, экзотический карнавал и тому подобное. Но эти элементы в сравнении с сериальными искажены, словно глядишь на чужую роскошь сквозь грязное окно третьеразрядной гостиницы захолустного уругвайского городка. И такое же стекло прочнее смерти разделяет героев. Напрасно искать отзвук своей боли, своей любви в чужой душе. Каждый существует согласно своим, непонятным другим, законам. Поступки людей необъяснимы - ни их жестокость, ни милосердие. Среда, в которой обитают герои, - всего лишь лабиринт из пыльного стекла, и, протерев себе "окошко" в пыли, можно увидеть только еще одного такого же неприкаянного, возможно, созданного твоим воображением. Даже если он (она) живет в соседней квартире и ты слышишь скрип его кровати.
Хотя книга называется "Манящая бездна ада", у героев нет страха перед упомянутой бездной, как нет и надежды на небо. Невольно вспоминается Сартр с его "Тошнотой", с декларацией бессмысленности бытия. Но сартровский герой все же был человеком действия и верил в присутствие Судьи. Пусть жертва бессмысленна - есть долг. У героя Онетти долга нет. Есть иногда желание: вернуть любовь, заполучить женщину, отомстить... Он упорно не желает принимать мир таким, каков он есть, инфантильно ища убежища в выдуманных либо присвоенных жизнях. И в результате "увязает в трясине своих тридцати лет, барахтаясь без усилия и досады среди трупов честолюбивых стремлений, среди изувеченных грез, бездумно растоптанных тысячами чужих ног".
Ганна Кiслiцына. >blonde attack Мiнск, Логвiнау, 2003.
Вы можете себе представить, уважаемый читатель, книгу критических статей, которая читалась бы запоем, как художественный текст?
Так вот, такая книга есть. Потому что "блондинка атакует". Опровергая сложившиеся в отечественном литературоведении стереотипы, разрушая клише насчет "женской критики" и "женской литературы" вообще, открывая читателю фактически новую белорусскую литературу. И новый взгляд на литературу.
Наша критика, увы, по большей части напоминает артиста в амплуа "кушать подано". А надо бы - режиссера! Как пишет Ганна, "вузкае кола беларускiх лiтаратуразнауцау... Страшэнна далекiя яны ад пiсьменнiкау".
И вот - "прытручаная алкаголем мужчынская свядомасць не бярэ кабет у разлiк - i памыляецца".
Достаточно почитать хотя бы несколько страниц текста атакующей блондинки - и ты побежден ее интеллектом, остроумием, смелостью и образностью формулировок. И - самое главное - способностью анализировать сегодняшнюю ситуацию, и не только в литературе.
Я лично знаю некоторых профессоров, впадающих в транс при одном упоминании термина "постмодернизм". Помилуйте, зачем нам эти выдуманные штучки! У нас "Людзi на балоце" есть.
Постмодернизм - тема научного исследования Ганны Кислицыной. Ганна - из тех считанных критиков, которые могут компетентно рассуждать и о традиционой, классической литературе, и о тех произведениях, которые воспринимаются инерционным большинством как "выверты" и "заумь". И которые все же восхваляются, потому что "модно" - при полном непонимании истинной ценности и боязни признаться в этом непонимании. В изобразительном искусстве с этим как-то определились, бульдозеры на выставки не наезжают. А вот в литературе...
Добавьте к полученному портрету критика еще один штрих - "ругательный" термин "феминистка"... И согласитесь, что "крытыка - жаночая справа". "Увогуле, крытык - той, хто любiць лiтаратуру, але не лiтаратарау. На пiсьменнiкау ен глядзiць у задуменнi... Як той цыган з показкi - "Цi то гэтых дзяцей адмыць, цi то новых нарабiць?"
И хотя "отмывать" до первозданной ценности отечественного литератора - задача нелегкая, а иногда неблагодарная и даже опасная, заслуга сборника в том, что читатель знакомится не только с яркой личностью автора, но и с теми, о ком она пишет. "...Калi я пiшу, то шмат цытую. Велiзарнымi да таго ж кавалкамi. Гэта прынцыповая пазiцыя - каб не я запомнiлася, а аутар".
Ганна Кислицына сегодня - белорусский критик "он-лайн". С ней всегда можно пообщаться по адресу www.litara.net. И, думаю, многим этого захочется по прочтении даже одних заглавий ее критических статей: "Што такое каханне у параунаннi з бiфштэксам?", "Раiса Баравiкова як секс-сiмвал беларускай лiтаратуры", "Iван Шамякiн - апостал мадэрнiзму", "Цяжарны супермэн"...
Да, наверное, далеко не все "проглотят" пассажи Ганны. Она субъективна, у нее есть свои четкие пристрастия и антипатии. Да ведь она и не нанималась на роль "кушать подано"! Можете соглашаться или не соглашаться, возмущаться, недоумевать, но не дождетесь тешащего мужское самолюбие: "Гавары марудней - я бландынка!"
Издания для обзора предоставлены книжным магазином "Светоч", Минск, пр-т Машерова, 11.