Лидер группы Tanin Jazz Татьяна Горошко в свое время получила музыкальное образование по специальности «Дирижирование», но уже тогда решила для себя, что тернистый путь классического музыканта на самом деле слишком узок для ее амбиций и реализоваться она сможет только вне поля каких–либо жанровых ограничений. Появившись в 2007 году, Tanin Jazz сразу покорил искушенного слушателя необычным саундом, легкостью музыкального рисунка и самоиронией, став настоящим открытием года. Дальше — больше: хит Feel This Time заслуженно занял верхние позиции хит–парадов, музыка Татьяны Горошко зазвучала в фильме «Розыгрыш» студии Павла Лунгина, на лейбле West records вышла дебютная пластинка... Пора знакомиться.
— Татьяна, вы оканчивали училище по классу «Дирижирование» — и вдруг джаз. Кто это на вас так повлиял?
— Повлиял? Да сама система музыкального образования. Я всегда брала то, что давали, а потом, когда у меня уже сформировалось некое свое музыкальное ощущение, начала поиск себя, стала самовыражаться. И мне тут же сказали, что это никому не нужно, что я никому не нужна со своим самовыражением. Поэтому я быстренько ретировалась из Республиканского колледжа искусств имени Ахремчика и в девятом классе перебежала в Минское музыкальное училище имени Глинки, где мне попался очень хороший педагог, композитор Александр Ращинский. Он меня и вдохновил на написание первых аранжировок... Воспользовалась тем, что было под рукой: знакомые вокальные ансамбли, знакомый хор. На госэкзамене дирижировала своим произведением... Потом стала увлекаться компьютерной музыкой и поняла, что это тоже хороший творческий выход. Начала осваивать современные программы, слушать современную музыку, стремиться к некоему стилистическому минимализму...
Если бы я пошла дальше по академической линии, в консерваторию, не думаю, что смогла бы реализоваться так, как хочу.
— Вы даже не рассматривали такой вариант?
— Нет, хотя у меня была хорошая возможность. По всем академическим дисциплинам я получила 10 баллов у профессора Виктора Владимировича Ровдо. Поэтому, естественно, могла себе позволить пойти к нему же в класс. Даже когда он спросил меня на экзамене: «Пойдешь ко мне?» — я твердо сказала: «Нет, спасибо». К тому времени я уже написала песню Feel This Time и стала понимать, что я, где и к чему иду. Консерватория была мне совсем неинтересна.
— Таня, на своей пластинке вы выступаете еще и продюсером. Почему?
— А я всегда выступаю собственным продюсером. Сама себе режиссер. И аранжировки песен сама делаю, все дорожки сама свожу. Это сложно, конечно, потому что, когда от начала до конца делаешь одну и ту же песню, ухо устает от собственного творчества. Но приходится брать себя в руки, доделывать. Потому что не вижу людей, которым смогла бы доверить свой саунд. Tanin Jazz — это полностью мое. Я пыталась сотрудничать с другими звукорежиссерами, но все это меня не удовлетворяло. Жанр требует тонкого музыкального мышления. Людей, которые могли бы точно его почувствовать, очень мало. Им вроде бы и нравится, но все равно я вижу, что они себя ломают, чтобы сделать приемлемый для меня результат... Но, например, в альбоме Feel This Time, а также в сборнике «Tузiн Гiтоў» представлены ремиксы на песни «Виртуальная любовь» и My baby, спродюсированные Степаном Битусом, больше известным в Беларуси по работе с неординарной группой Drum Ecstasy. Наше сотрудничество со Степаном меня удовлетворило как раз на все сто процентов.
— А какое место занимает такая музыка «ручной работы» в отечественном шоу–бизнесе?
— Ой, отечественный шоу–бизнес — это такая щекотливая тема... Шоу–бизнес начинается тогда, когда хорошие музыканты едут на заработки в Европу, приезжают сюда на подъеме и где–нибудь в клубе «Граффити» выдают что–то интересное. А если они сидят только здесь, никакого творчества нет. Нигде. Ни в джазе, ни в лаунже, ни в поп–музыке...
— Вы периодически совершаете такие вылазки?
— По возможности да.
— А чем подпитываетесь?
— Ничем не подпитываюсь, просто не разрушаю себя ни радиостанциями, ни телевидением. Вы спрашивали о месте моей музыки в нашем шоу–бизнесе, так вот что я скажу: у нас вообще вся музыка — элитарный вид искусства. Школа–то у нас есть, но нет мотивации. Если музыкант отыгрывает концерт и зритель ему не то что не хлопает, а будто стесняется это делать, это очень грустно. Исполнитель хочет обмениваться энергией с публикой. У артиста — жизненная потребность во взаимодействии со слушателями. Обидно, когда пытаешься их порой растормошить и видишь по лицам: люди почти готовы встать и танцевать, но что–то их постоянно сдерживает...
— В джазе ведь тоже есть свой мейнстрим, свои штампы...
— А вы меня решительно отнесли к джазу?
— Нет, не решительно, конечно. У вас на пластинке ведь смешение стилей.
— Да, так и планировалось, я вообще не любитель систем. Я сторонник системной бессистемности.
— Но ведь так можно и расплыться бесформенным пятном?
— Нет. Главное доверять себе, идти за чутьем, за интуицией. Если ты себе полностью доверяешь, то эта уверенность передается и слушателю. Если ты в какие–то моменты не предаешь себя, она получается целостная. Музыка — это средство самовыражения. Она говорит за меня.
— Кроме системы образования, кто на вас повлиял?
— Глобально не могу сказать.
— А по мелочам?
— По мелочам западная культура. В самых разных жанрах. Если называть имена, которые все знают, то это все равно лишь какие–то интонации, собирательный образ: от Моцарта и Грига до Шаде и Стинга... Нино Катамадзе меня очень порадовала на минском концерте. От нее исходило много позитива и искренности. Вырос двухчасовой оазис в центре зимнего города...
— И что вы сыграете 11 августа на концерте?
— К счастью (или к сожалению), в клубе «Граффити» помещается очень мало народа. Поэтому там всегда расслабляющая атмосфера, возникает такой энергетический комок. Это всегда выступление для себя, не для заработка, очень искреннее. Хотелось бы больше клубов.
— Ощущаете в них недостаток?
— Я ощущаю недостаток во всем: в хорошем звуке, в хороших клубах, в хороших инструментах.
— А где вам комфортнее находиться: в студии или на концерте?
— Раньше — в студии. Сейчас комфортно везде. Наверное, со временем я больше вжилась в свой образ. Мне в нем уютно.
— И как вы для себя его определили: активная жительница большого города или романтическая девушка, плывущая по течению?
— Точно не революционерка, скорее, фея вне всего этого. У нее свои средства общения с людьми.
— Кстати, о средствах общения. Вы любите общаться в сети?
— Это развлечение, компьютерная игра. Нельзя сравнивать сеть с обычным человеческим общением. Живой обмен мнениями и энергиями ничто не заменит. Мне кажется, пошел обратный процесс: люди вышли из–за компьютеров, снова потянулись друг к другу. Но легко ли им будет общаться сейчас, после того как они выходят из онлайна?
— Будем надеяться, что в этом им поможет музыка.
— Увы, замечаю, что интересоваться ею стали как будто меньше... Но все равно улетать на другую планету я не планирую...
