Хорошо петь для хороших людей...

Иван Краснодубский поет - сколько себя помнит. Когда был пацаном, отец- тракторист из села Кравцы, что на Витебщине, ставил его на табуретку, и Ванятка заливался на все село. А село было немалое - была в нем и церковь, и каждое утро полсотни коров местные жители выгоняли на пастбище. Так бы, скорее всего, в Кравцах и протекала жизнь Ивана Краснодубского - выучился бы он на тракториста, женился на однокласснице, пахал бы землю да пел бы в свое удовольствие на сельских "фэстах", но судьба распорядилась иначе. К отцу, сельскому священнику, в Кравцы приехал на побывку земляк - Геннадий Цитович. Знаменитый музыкант послушал Ваню и, очарованный его феноменальным голосом, забрал из Кравцов в Минск да прямиком в консерваторию: голосище у Вани был от Бога. С тех пор жизнь прошла, а заслуженный артист Беларуси Иван Краснодубский не перестает удивляться - как же такое с ним приключилось, что стал он профессиональным певцом?

Когда пару дней назад мне позвонила знакомая и сказала, что Иван выступает с концертом в костеле святого Роха, где будет петь классические русские романсы, я, естественно, пропустить такого события не смог, поскольку в Минске Иван Краснодубский поет нечасто, все больше в глубинке, в провинции. Зал в костеле, он же Камерный зал Белгосфилармонии, - не велик, но и не мал - был заполнен полностью. Старые актеры шутят: когда хорошая акустика - плохой сбор! Но это так, шутка, поскольку в костеле святого Роха акустика прекрасная всегда, а сам Иван, неизбалованный большими и хорошими залами, равно как и аншлаговыми сборами, способен заполнить своим голосом любую "кубатуру".

При этом следует заметить: ни микрофоны, ни усилители, ни динамики Ивану не нужны - поет он вживую, надеясь и доверяя только своему великолепному, уникальному баритону, хотя иной раз готов подтрунить сам над собой: дескать, ну что такое баритон, у каждого второго мужика обязательно баритон, то ли дело тенора или басы... Но это уж он лукавит: баритон баритону рознь.

Кстати, скажите, пожалуйста, давно ли вы были на концерте, где исполнитель поет, не пользуясь всяческими электронными "причиндалами", поет, как дышит, поет так, что, кажется, резонируют сами стены старинного зала? Ах! Если бы концерт проходил где-нибудь в Домском соборе в Риге или в Большом Кремлевском дворце, какой бы был ажиотаж, как бы плескался в этих залах живой голос Ивана Краснодубского, как были бы изумлены ценители - надо же! Ну и голосище! В Минске все происходило иначе: ни тебе афиш, ни тебе рекламы по телевидению. Приезжает в наш город какой-нибудь исполнитель полублатного фольклора - получите, будьте любезны: и афишами весь город оклеен, и реклама надрывается, зазывает нас послушать очередную "фанеру"... У Ивана, правда, и на этот случай побасенка имеется, вспоминает, как втолковывал ему преподаватель в консерватории, что прежде всего нужно доносить Слово, что суть и смысл песни в слове, поскольку бык в лесу тоже громко ревет, да никто не понимает, о чем. Слово, в отличие от производителей фанерного шума и рева на нашей эстраде, Иван понимает и ценит, он знает его вкус и умеет преподнести. К слову, к тексту относится очень уважительно, подчеркивает его, обыгрывает, иногда помогая голосу несколько "старорежимным", аффектированным жестом, который вовсе не выглядит у него чужеродным. Надо сказать, что в концерте Ивана Краснодубского все было ладно: и подбор классических русских романсов, и аккомпанемент в исполнении блестящего концертмейстера Татьяны Вишняковой, побаловавшей слушателей в перерывах "Временами года" Чайковского и виртуозными пьесами Шопена, и искренняя заинтересованность слушателей, их восторженная благодарность за доставленное удовольствие. Я не большой специалист в музыке, да и в задачу мою не входит делать профессиональный разбор выступления известного певца, я делюсь с вами своими впечатлениями и своими недоумениями. Когда после концерта близкие друзья собрались на импровизированный фуршет в Союзе композиторов, Иван еще раз поразил всех, "сверх программы" исполнив несколько замечательных песен Игоря Лученка на слова белорусских поэтов. Исполнил виртуозно, с огромным чувством и любовью к отцовскому дому, к тому, что со времен Якуба Коласа по привычке все мы называем "родным кутам". Поразил, кстати, и сам Лученок, севший к роялю и помогавший певцу показать нам замечательные песни, которые, увы, не так часто приходится слышать.

Говорят, в песне живет душа народа, а певец - выразитель ее порывов. В этом смысле Иван Краснодубский - певец истинно народный, поскольку белорусская песня для него - часть души, к которой он относится с трепетным благоговением и любовью. Когда-то, во времена Советского Союза, именно праздники народного пения, фестивали песен, на которые съезжалась чуть ли не половина населения Литвы, Латвии и Эстонии, помогли этим республикам сохранить живую душу нации. Эта воистину народная традиция - собираться вместе и петь хором - помогла уберечь от нивелирования и национальный характер, и национальное достоинство народов.

...Певец, который запевает, который задает тон, который ведет общее многоголосие, всегда был и оценен, и обласкан людской любовью и признательностью. Поэтому совершенно непонятно мне, почему такой замечательный артист, как Иван Краснодубский, скрывает в глазах своих и тревогу, и печаль. Почему он не знаменитый, почему не на телеэкране, почему не на всенародных песенных фестивалях, почему белорусские радиоволны не несут его голос по белорусскому радиоэфиру, почему он не гастролирует по другим странам, утверждая среди соседей и друзей наших убеждение в том, что белорусская душа, как и белорусский голос, поющий белорусскую же песню, - живы и процветают?! Откуда в нас это уничижение, эта уверенность, что праздник жизни существует для кого-то иного, не для нас, что мы на этом празднике если не вовсе чужие, то уж не очень званые? Почему Иван Краснодубский, который может спеть концерт из песен исключительно композитора Блантера или потрясти нас концертом, полностью составленным из классических русских романсов, у которого в репертуаре более 70 песен Игоря Лученка, поет белорусские песни для друзей по окончании официального концерта?

Может быть, белорусы просто народ не музыкальный, не любящий пения и не умеющий петь? Может быть, просто утрачены традиции Ширмы, Цитовича? Может быть, дело в том, что мы уродились такими жутко стеснительными, что нам неловко восхищаться и радоваться тому богатству, которое у нас есть, и мы скромно отводим глаза: дескать, где уж нам уж, посконным и домотканым...

Не хочется, право, в это верить, не хочется думать, что знаменитый наш музыкант Геннадий Цитович зря отыскивал по белорусским "в„скам" одаренных мальчишек и девчонок, чтобы, как Ваню Краснодубского, - из трактористов да сразу в консерваторию. Не хочется глядеть в печальные глаза заслуженного артиста Краснодубского, в которых застыло понимание того, что жизнь достигла зенита, а столько еще не сделано, столько не спето, столько упущено...

Я спросил у Ивана Краснодубского

: - Ваня, ты слышишь себя во время концерта? Во время пения?

- Нечасто, - ответил он. - Это вообще редко удается кому-либо из певцов... Однако, помню, однажды в Мадриде все как-то удачно собралось в одном фокусе - и кураж был необыкновенный, и пел в замечательном зале с потрясающей акустикой для замечательной публики... Помню: возьмешь ноту, пошлешь ее в зал - и она гремит и переливается под сводами, а ты держишь паузу, наслаждаешься ее звучанием, ее раскатами и сам себе не веришь: да неужто я это сделал, да неужто это я, Ваня Краснодубский из Кравцов, выдал такое, так спел?! Но так бывает нечасто... А хотелось бы, хотелось бы почаще петь для хороших людей, в хороших залах, с хорошими партнерами...

И мне, признаюсь, хотелось бы, чтобы в афишах концертов можно было встретить имя Ивана Краснодубского под анонсом "Золотые голоса Беларуси".