«Хотелось бы узнать, в каком клубе в республике занимаются верховой ездой по специальной программе с больными детьми (ДЦП)?» — написала в своем письме Ольга Дрозд из Новосадской средней школы. Мы не могли не помочь нашей читательнице.
Что вы знаете об иппотерапии? Моя знакомая, которой я задал этот вопрос, предположила, что это разновидность китайской медицины. Вы тоже так думаете? Впрочем, немудрено: о лечении верховой ездой, несмотря на ее популярность в мире, у нас в стране знают единицы. В основном те, кто, безрезультатно испробовав все традиционные методы, решил поискать «соломинки» в методах, отнесенных к нетрадиционным. Что же представляет собой иппотерапия по–белорусски и где ее искать?Даже зная более–менее точный маршрут, нам с фотографом понадобилось немало времени, чтобы найти место дислокации Белорусского общественного объединения верховой езды и иппотерапии. Согласитесь, подземный гараж недостроенного коттеджа в Колодищах — не то место, которое приходит на ум, когда речь заходит о лечении или лошадях. И тем не менее...
12.00. «Вы знаете, мы сюда лишь недавно переехали, — Валентина Виноградова, председатель объединения, встречает нас с доской и молотком в руках. — Мы раньше в Щемыслице «жили»: площадку обустроили, конюшню построили. Но потом, в силу разногласий с партнерами, были вынуждены искать новый дом». Поиски пока успешными назвать сложно. Вышеупомянутый гараж не в счет. Владелец недостроенного коттеджа — местный фермер Анатолий Червяк — бездомных лошадей и их хозяев приютил временно, да и зимой здесь будет, мягко говоря, некомфортно. Но других вариантов пока нет. «У меня есть еще фермерское хозяйство, — пока Валентина приколачивает доску к свежепостроенному стойлу, мы решили расспросить о положении дел Анатолия Иосифовича. — Я им предлагал там пожить: все–таки 5 гектаров земли, свиноферма. Но там пока нет освещения».
12.15. «Вы извините, что не могу ва
м времени уделить, — оторвалась от обустройства импровизированной конюшни Валентина. — Скоро дети должны приехать, а дел еще столько». Свободное от занятий время тратится на обустройство быта лошадей. Но его, времени то есть, не так уж и много. Несмотря на информационный вакуум, в котором пребывает белорусская иппотерапия, работы у Валентины хватает. «Узнают о нас обычно через «ОБС» — одна бабка сказала, — смеется она. — Церебральный паралич не такое уж частое заболевание, поэтому те, кого это горе все же коснулось, друг друга знают». «И что, помогает?» — с недоверием спрашиваем мы. «Конечно, помогает, — даже удивилась Валентина. — Полностью вылечить паралич невозможно, но довести больного до состояния, когда он может сам себя обслужить, вполне реально. Первооткрывательница этого метода, датская всадница Лиз Хартл, заболев полиомиелитом (она была практически полностью парализована), смогла позже занять второе место на Олимпиаде в Хельсинки».
За семь лет существования объединения положительных примеров хватает. «У нас был мальчик с раковой опухолью на мозжечке, — вспоминает Валентина. — Врачи его «списали», предупредив родителей, что, вероятнее всего, через месяц ребенок умрет. Мама, конечно, бросилась искать все возможные способы лечения, в конце концов пришла к нам... Прошел месяц — мальчик живет, два — живет... Через 8 месяцев они делают повторное обследование и узнают, что опухоль стала в два раза меньше».
Об этом случае до сих пор спорят. Список заболеваний, при которых показана иппотерапия, насчитывает более 25 пунктов. От радикулита до ДЦП. Однако сказать точно, полный это перечень или нет, ученые пока не берутся. Впрочем, большинство больных, для которых иппотерапия стала последним шансом, статистика волнует меньше всего. До переезда в центре занималось около 1.000 детей. Сейчас — меньше. Для кого–то трудно добраться, кто–то просто пока не разведал маршрут. Но это, уверена Виноградова, временное явление: «Звонят постоянно — откуда только телефон узнают?»
12.30. «А откуда коней–то взяли?» — спрашиваю. «У каждого своя история, — вспоминает Валентина. — Вот Орлика, например, хозяин чуть до смерти не забил — еле соседи отстояли. Он до сих пор к мужчинам с недоверием относится».
12.45. «Эй, народ, принимай заказ!» — бортовой МАЗ с тюками сена въехал в ворота. «Ну вот, начинается», — вздыхает Валентина, включает магнитофон и берется за вилы. Больше здесь рассчитывать практически не на кого. После недельных дождей сено мокрое, тяжелое. Попытки переправить тяжеленные тюки в гараж своими силами успеха не принесли. «Я за трактором схожу», — пришел на помощь Анатолий. Впрочем, Валентине уже не до сена: на дороге показалась машина — первые клиенты.
13.00. «Какая у тебя профессия? Корреспондент? Это хорошо, давай–ка помоги доски убрать». Отложив диктофон и фотоаппарат, безропотно помогаем расчистить заваленный стройматериалами проход. Лошади охотно хрумкают предложенный нами рафинад, фыркают и внимательно рассматривают вновь прибывших. Маленькие Саша и Алина визжат от восторга и теребят коняг за гривы. Те стоически переносят издержки знакомства. «У нас очень спокойные лошади, — рассказывает родителям Валентина. — Мы на них никогда не кричим, и они нам тоже платят любовью. Иначе нельзя: исходящая от лошадей энергетика также является частью лечебного процесса. Только измерить ее нельзя. А она полностью зависит от отношения к лошади...»
13.20. «Ну–ка, мужики, расступитесь, — окончив рассказ о пользе иппотерапии, Виноградова выводит Орлика на работу. «Форма одежды» — без седла. Первый сеанс — 15 — 20 минут ознакомительного «турне» по окрестностям. Старшие группы обычно ездят сами, младших, к которым относятся наши сегодняшние клиенты, подстраховывают. Через час, накатавшись и обсудив время следующего визита, маленькие наездники уезжают.
«Доходное дело небось?» — спрашиваю я. «Только не у нас, — вздыхает Валентина. — У родителей больных детей и так проблем и расходов хватает, да и нет у них обычно тех денег, которые могли бы покрыть наши расходы: среднее пособие на инвалида тысяч 30 — 50 в месяц. А больше никто финансировать нас не хочет». «Как же вы выживаете–то?» — интересуемся. «Весело» выживаем, — вздыхает Виноградова. — Мы пытались заинтересовать Минздрав. Там признали, что иппотерапия — вещь нужная, полезная, ее надо финансировать и... «отфутболили» нас в горисполком, оттуда — в горздрав, где нам заявили, что все это ерунда и никому не надо... Так уже 7 лет и ходим из кабинета в кабинет в поисках счастья. Благо три месяца назад получили от американцев грант — с него пока и живем. Что дальше — неясно».
Ясно только то, что дети во всем мире так любят лошадей!..
