В деревеньке Анцелевщина Воложинского района живет агроном Зоя Макаровна Задора, Герой Социалистического Труда, которая и теперь, будучи на пенсии, печет хлеб в печке, любит свое село, размышляет о будущем белорусской деревни...
Сыпал дождик, когда мы вместе с Еленой Игнатьевной Бороховской, заведующей идеологическим отделом райисполкома, и Виктором Брониславовичем Песецким, председателем Подберезского сельсовета, ехали в Анцелевщину. У них к Зое Макаровне отношение особое.
Крутит дорога восьмерки...
Наконец увидели одно, другое, третье селище.
— Но где же Анцелевщина? — спросила я, когда стали спускаться по разбитой ливнями дороге.
— Вдовье это село, — заметил Виктор Брониславович. — Не знаю, которой бабке прежде помогать. Одна вот Зоя Макаровна ничего никогда себе не просит.
Хатки в Анцелевщине вовсе не халупки. Возле каждой, раскрашенной разноцветными красками и цветами, поленницы желтеньких свежих дровишек, ухоженные огороды.
Мы остановились возле дома Задоры. Ярко-красные тюльпаны во дворе... Нас встречает невысокая и смеющаяся глазами Зоя Макаровна:
— Раз с Песецким да с Бороховской — не искали долго мой дом... Я дружу со всеми. Видели, какой сев хороший в этом году, несмотря на дожди?
В доме топится русская печка. А в передней рядом с иконой Распятия Христа — прошлогоднего урожая сноп. Почтили им Задору местные механизаторы. Ее признают и чтят все, ведь столько сил отдала она земле и хлебу... Сейчас только “догоняют” воложинские механизаторы те золоченые урожаи от Задоры.
— Я за село переживаю, — вздохнула Зоя Макаровна. — Посмотрите на нашу Анцелевщину. Бабки одни остались.
Но не бросает она дом и деревню. Дети — в городе. Внуки — хорошие, ученые. Проболев зиму в Воложине, чуть оклемалась — и снова добралась в куточек, где прошла юность, молодость, где столько сделано.
Она открыла альбом с фотографиями, и мы увидели совсем другую Задору. Строгую и миловидно-хрупкую, уверенную в себе. Вот она среди родни, с сельчанами беседует. А на этом фото в Москве, в Кремлевском Дворце съездов, в окружении делегатов. Здесь она предельно строга, сосредоточенна...
...Зоя приехала в Анцелевщину после техникума, сняла частную квартиру и стала работать агрономом. День в день в поле — от рассвета до заката. Нужно было поднимать хозяйство, облагораживать землю, учить людей культуре агротехнической. Этим она занималась всю свою жизнь.
— В прошлом году пошла, как всегда, в поле. Кругом такой хлеб на нивах. Говорила с механизаторами, видела, как они стараются. На зерноток заглянула. Тоже споро шла работа: рядом со взрослыми — дети. Порадовалась за поколение хлеборобское.
...Задора растопила печку, поставила опару, испекла хлеб... И столько его не надо было ей. Но не нужно было идти в магазин за ним. У нее свой прекрасный рецепт выпечки. У нее самый простой хлеб — без добавок. Но какой вкусный!
И ей очень хочется научить этому делу кого-то из сельчан.
Мы втроем сидим тихо.
Вопрос, почему такие, как она, спокойно и свободно живут, занимал меня всегда. У этой женщины золотая звездочка Героя Соцтруда, орден Ленина, орден Трудового Красного Знамени, орден “Знак Почета” и множество разных медалей ВДНХ...
— А какой бы вы хотели видеть свою Анцелевщину?
— Немного хотела бы. Чтоб в каждой хате прибывало людей, чтоб земля рада ими была и обрабатывалась... Мы, которым почти по восемьдесят, последние крестьяне в том, первозданном понимании этого слова... Мы не уходим из своих деревень, мы приспособлены к любым условиям, мы — старожилы.
— Нужна ли помощь вам всем?
— Ее хватает. Никто не бедствует. И детки, и сельский Совет, и район помогают. Я о большей доле говорю. О коренном сельском человеке, его судьбе, хлеборобской молодой смене.
— Вот у нас, в Анцелевщине, — продолжает Зоя Макаровна, — только трое мужчин осталось — все поумирали... Все наши сыны, внуки, правнуки уехали в города или в центры хозяйств... Деревенька может погибнуть. Сельчане по телевизору любят смотреть передачи про сельское хозяйство. Вот, вспоминают выступление Президента о том, как село надо возрождать. Говорят, дело нужное, ведь один сельчанин кормит 20 горожан. Вот помогли колхозам, зерна в прошлом году собрали больше, чем думали. Надо строить село, развивать, молодым создавать хорошие условия. Надо больше работать. Всем стараться. А то дожили. Вот уходит у нас бригадир в отпуск, заменить некому, приходится мне эти обязанности на себя брать. Так-то оно...
Когда-то у нас урожай был и 52 и 56 центнеров с гектара. За перестроечные годы потеряли много, теперь ставим задачу возродить тот уровень.
Так сложилась жизнь Зои Макаровны, отдавшей столько лет работе на земле, не знавшей устали и теперь, в свои 80.
— Я живая, когда работаю, — скромно говорит она.
Эта прекрасная женщина любила своего мужа. Он был охотник. Весь дом ее в его охотничьих трофеях... На одной стенке — рога... На другой — глухарь, что живой...
На съездах в советские времена было много интересного. Это только потом оговорили съезды. Доярки общались с полеводами. Агрономы с космонавтами... Приглашали и на вечера...
Говорили, конечно, и о том на съездах и совещаниях высоких, как хлеб растить, больше хлеба.
Оказывается, самая мудрая философия крестьянской души — терпение. Бывает взлет, что и не передать! Крестьянка во Дворце съездов выступает запросто, и ее слушают все... А вот время повернулось — терпи сама то, что когда-то недорабатывали иные... Помогай чем можешь...
Когда-то 23 деревни и 14 хуторов было. Раздолье и спокойствие природы, нетронутой ничем. Живи и твори... Но она понимает, что жизнь идет вперед, что изменилась структура села. Что хутора, как ни жаль, исчезли, что теперь их Анцелевщина, когда-то крупное и сильное молодое село, стала, что хуторок...
Зоя Макаровна Задора утверждает, что не было еще такой обширной программы развития белорусского села, как сейчас. Придет день — вспомнят и об Анцелевщине. Не дадут пропасть селу.
— Не развалилась пока бригада. Не остановилось хозяйство, — закончила нашу беседу Зоя Макаровна. — Значит, есть надежда! Зоя Макаровна ЗАДОРА.
