Поехали мужики из гомельской деревни Грабовка в Москву в лаптях, а вернулись в сапогах...
...1966 ГОД. Весна. Еду в деревню Грабовка тогда еще Тереховского района. Местная школа скоро будет отмечать столетие. Надо подготовить материал на эту тему. Естественно, встречаюсь с директором, учителями, старшеклассниками. Узнаю, что края местные — люду известные. Здесь пролегал знаменитый Екатерининский тракт, шумел рукотворный грабовый парк, который и сегодня из всех старинных парков района в самом хорошем состоянии и входит в книгу «Свод памятников природы Беларуси». Мне рассказали, что у местного пана Франца Фаща была огромная псарня. Однако об этом мало кто помнит. А вот прекрасное озеро, которое появилось благодаря его стараниям в центре села, и сегодня радует местных жителей. Но после всех разговоров, информации, полученной мной о деревне и юбиляре, пишу статью... совершенно на другую тему. Мне повезло, я отыскал сенсационный материал, о котором мало кто знал. А кто знал, тот молчал, говорить не решался. Оказалось, что в местной школе учились люди, которые строили Мавзолей Ленина! И некоторые из них еще в полном здравии.
ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, какая творческая удача! Не мешкая иду к ним. В деревне на то время жили Никита Фоменков и Спиридон Стаховцов. А третий строитель Мавзолея, Артем Башлаков, перебрался в Минск и пел в хоре Большого театра оперы и балета. С ним я тоже встречался и вел длительные беседы. К сожалению, не сохранились те магнитофонные записи. Исчезла и первая публикация о славных земляках. И только на днях обнаружил ее в Национальной библиотеке Беларуси.
Но вернемся на 45 лет назад, к первоисточникам. Что рассказали мне строители Мавзолея? Из их уст я узнал, что издревле здешние края славились мастерами. Возможно, староверы, которые обосновались тут, не забыли свои навыки и постоянно их развивали. Возможно, жизнь вынуждала местных сельчан осваивать рабочие профессии и отправляться на отхожие промыслы. Одним словом, среди грабовцев всегда были искусные плотники, гончары, бондари, печники, каменщики.
Последние прославились больше всех. Чуть пригревало весеннее солнышко, мужики с окладистыми бородами укладывали в дорожные мешки молотки, мастерки, отвесы, шнуры. И путь их пролегал в места неблизкие. Трудились они в Новгороде и Ростове, Петербурге и Кременчуге, в Харькове и Одессе, в Гомеле и Слуцке.
И все-таки главная память мастеров из Грабовки, память на века — Мавзолей Ленина. Как наши земляки попали на строительство этого уникального объекта, почему выбрали именно их? Ведь претендентов, без сомнения, было много.
— Выбрали нас не случайно, мы к тому времени в столице прописались основательно, — говорили мне Спиридон Стаховцов, Никита Фоменков. А потом и Артем Башлаков подтвердил. Кстати, Артем Трофимович одним из первых в Москву подался. Еще в 1925 году. За ним и другие сельчане потянулись. Первый руководитель грабовской артели Петр Григорьев писал Кузьме Фоменкову: «Приезжай со своими сыновьями, интересного дела для наших рук здесь полно». После такой вести у тех, кто был в деревне и выбирал работу, сомнения отпали. Посовещались вечерком, а утром в дорогу. Их уже ждали в Мосстрое. Сначала белорусы строили многоэтажные дома на улице Горького, потом возводили гостиницу Моссовета, планетарий, реставрировали кремлевские стены и башни, Троицкий мост. Старались на совесть.
— А тут как раз на Красной площади деревянный Мавзолей Ленина, который построили в 1924 году по проекту академика Щусева, начали разбирать, чтобы возвести новый, из камня и гранита. Вот тогда и пришел к нам десятник Наумов, — рассказывал Никита Кузьмич. — В работе мы ему пришлись по душе, понравилась наша хватка и ответственность. Все пожилые, опытные, в чертежах разбираемся, таких специалистов в то время было негусто. Но прежде чем откликнуться на его предложение, мы долго совещались. Одно дело строить гостиницу или многоэтажный дом, а здесь — Мавзолей Ленина! Мы многим рисковали. Не забывайте, какие годы шли. Но больше всего рисковали своими добрыми именами. Не дай бог что случится, тебе и курятник возводить не доверят. Но нас успокоил Артем Башлаков. Мы к тому времени выбрали его вожаком нашей артели вместо Петра Григорьева. Артем Трофимович — молодой, пробивной, настойчивый, грамотный, учился в строительном техникуме, все руководство треста ему было знакомо. Он сказал просто: «Работу эту должен кто-то выполнить. Или курские мужики, или ахтырцы, с которыми мы работаем бок о бок. Выбор у начальства есть. Но если ее доверяют нам, значит, не сомневаются, чего мы стоим».
К тому времени как грабовские мастера пришли на объект, площадка под Мавзолей была уже залита бетоном, накрыта рогожами. Фундамент закладывали большой, сплошной, толщиной более двух метров. В нем — железобетон, двутавровые балки, арматура. Все делалось на века! Руководством это повторялось постоянно. Это повторил и десятник Наумов, когда грабовские мастера поставили колышки, натянули шнуры. Вынесли специальную шкатулку, а в ней послание будущим поколениям. Наумов поставил ее на фундамент и обратился к одному из самых старых и опытных:
— Демидыч, начинай! Но делай все, как в строительных святцах написано!
Демидыч перекрестился, поплевал на ладони, и они вместе с десятником стали закладывать шкатулку в отведенное место.
Я пытался узнать у своих собеседников, а выходил ли товарищ Сталин к ним во время этого святого деяния? Отвечали: «Да, мы его видели, однако он с нами не беседовал». Но этот факт в исторической литературе не зафиксирован. А в Белорусской Советской Энциклопедии об участии белорусов в возведении уникального объекта сказано весьма кратко: в январе 1924-го по проекту А. В. Щусева построен временный Мавзолей из легких пород дерева, в том же году, в мае, реконструирован. В 1929—30 годах надгробное мемориальное сооружение в прежней конфигурации построено из мрамора, гранита, лабрадорита, порфира. В возведении его участвовали и мастера из Беларуси, из деревни Грабовка Гомельской области.
И они рассказывали мне: когда окончили ритуал, когда все сделали по-божески, приказали всем каменщикам стать в одну линию и браться за дело. Цемент подали высокого качества. А кирпич вообще удивил каменщиков. Они такой видели впервые. Каждая штучка пропитана воском, завернута в бумагу. На всех — боковые прорези. Мастера потом расписались на них, поставили свои фамилии.
И закипела работа. Именно закипела. Другого слова не подберешь. Раствор, который подавался, брался намертво. Положишь кирпич, поправить не успеваешь. И закончили порученное дело раньше всех намеченных сроков, хотя работа была сложная, ювелирная, требовала большой точности. Неспроста, когда мы завершили строительство, а Мавзолей возвели в ноябре 1930 года, нам дали премии, каждому по новому костюму, обувь. Тимофей Фоменков, помню, говорил тогда: «Поехал в Москву в лаптях, а вернулся в сапогах. Собственно, все мы радовались и тому, что сделали, и тому, как наш труд отмечен».
Кстати, Артем Башлаков после Мавзолея работал еще долгое время в Москве, реставрировал Кремлевские башни — Никольскую, Сенатскую, Арсенальную, Троицкую. Но он был еще одним мастером, виртуозом. Вожак артели прекрасно пел песни, обладая могучим басом. И однажды всех удивил на Красной площади. Туда из Житомирской области привезли гранитный камень-монолит весом под 60 тонн. И, проходя мимо, мастер как затянул во всю мощь «Есть на Волге утес», что все строители прекратили работы и головы подняли: что за солист приехал? Конечно, про обладателя уникального голоса и в Минске прослышали, пригласили на работу в филармонию. Он много лет пел в Большом театре оперы и балета. Я с ним встречался не один раз. Помню, он носил узбекскую шапочку и любил рассказывать о прошлом. Как оказалось, Артем Трофимович — участник Первой мировой войны, служил в коннице Буденного, охранял любимых девушек командарма, сегодня можно об этом сказать, и... изобретал вечный двигатель.
НЕТ сегодня среди нас Артема Башлакова. Ушли в мир иной и все белорусские строители Мавзолея: Павел Григорьев, Кузьма Фоменков, его сыновья Тимофей, Иван, Кузьма, Никита, Спиридон и Яков Стаховцовы, Исаак Аксельрод, Марк и Гаврила Чаченковы, Петр Башлаков и его сын Павел, Иван Башлаков и Иван Катин, Демидыч… К сожалению, не все фамилии из 19 грабовских мастеров известны. Так что музею Грабовской школы, которому исполняется в этом году десять лет, предстоит еще большая поисковая работа. Директор школы Татьяна Игоревна Матюшенко говорит:
— В 2001 году мы открыли музей, в котором четыре раздела: история школы, военное лихолетье, наши знаменитые земляки и этнографический. Инициативу пришлось проявить мне. В то время работала заместителем директора по воспитательной работе и тесно сотрудничала с Ольгой Борисовец, заслуженным учителем Республики Беларусь, которая много хорошего сделала для нашей школы. Уйдя на пенсию, Ольга Ивановна была частым гостем коллектива, подсказывала много интересных идей и сама воплощала их в жизнь. Открыть школьный музей — тоже ее задумка. Со временем накопилась довольно приличная база данных. В старой школе, где сейчас церковь, разместилась большая экспозиция, рассказывающая о строителях Мавзолея Ленина. Но в печально известные 90-е годы многое из нее было утеряно. Пришлось восстанавливать все заново. Что-то брали из печатных источников, что-то — из книги «Память». Думаю, со временем количество материалов экспозиции увеличится.
Узнаю от Татьяны Игоревны, что в школе работает внучка Якова Стаховцова — Валентина Галко.
— Мне хотелось побывать в Москве, посетить Мавзолей, который построили наши земляки и мой дедушка, — волнуясь, говорила Валентина Александровна. — После окончания школы я училась в университете и на пятом курсе решила поехать в Белокаменную. Дали мне справку, написанную от руки, что я — жительница деревни Грабовка, а мой дедушка строил этот уникальный объект. И меня без очереди пропустили в Мавзолей. Его посещение осталось в памяти на всю жизнь!
НЕДАВНО гранитному Мавзолею Ленина исполнилось восемьдесят лет. Можно по-разному относиться к вождю пролетарской революции, но Мавзолей — это уникальный памятник архитектуры, великое строение рук человеческих. Свою лепту в его возведение внесли и белорусские мастера. Так давайте будем помнить об этом, а еще слова Кузьмы Чорного, который говорил: «Все прекрасное должно быть замечено и по достоинству отмечено».
Евгений КАЗЮКИН, «БН»
Фото из музея Грабовской школы
