Корреспондент «Р» попыталась проследить весь путь первого донорского сердца до того момента, когда оно застучало в груди другого человека
Cегодня пациентка с донорским сердцем, впервые пересаженным белорусскими кардиохирургами, чувствует себя хорошо: она может сидеть, самостоятельно ест, разговаривает и даже высказывает некоторые пожелания. Например, полакомиться фруктами. А ведь еще неделю назад она в буквальном смысле слова находилась между жизнью и смертью…
Началось все с того, что 11 февраля Антону Даниленко, заведующему отделением по координации забора донорских органов для трансплантации 4-й городской клинической больницы им. Н. Савченко, поступил сигнал о наличии потенциального донора.
— После того как все специалисты прибыли в клинику, где, к сожалению, уходил из жизни после серьезной аварии человек, приступили к диагностике смерти мозга, – говорит Антон Даниленко. – Ведь орган можно изымать только у умершего человека. Кстати, во всем мире существует строго определенный протокол, в соответствии с которым только совокупность определенных факторов и полный положительный ответ на каждый из вопросов могут говорить о смерти мозга. Два консилиума зафиксировали этот факт.
Сразу после этого образцы крови донора поступают в РНПЦ гематологии и трансфузиологии и РНПЦ «Кардиология» для дальнейших исследований, срочно собирается команда врачей-трансплантологов.
Кстати, единственная в Беларуси бригада мультиорганного забора состоит примерно из 14 специалистов, которые имеют право на выполнение таких вмешательств. Они дежурят посменно и выезжают на место в любое время суток.
— В прошлую среду около 13 часов мы уже приступили к работе с кровью, — говорит заведующий лабораторией иммунологического типирования органов и тканей РНПЦ гематологии и трансфузиологии Геннадий Семенов. — Сначала проводилось типирование HLA-антигенов, которые ответственны за трансплантационный иммунитет. Их около 150. И спустя 3,5 часа были известны предварительные результаты, которые позволяют сделать, по крайней мере, один достоверный вывод: с кем донор несовместим. Еще через 8 часов было закончено и ДНК-типирование, которое сужало выбор реципиента буквально до одного конкретного человека. Кстати, все реципиенты были исследованы в плановом порядке, их антигенную формулу мы знали заранее.
По прошествии 4 часов после констатации смерти мозга уже было точно известно, что реципиентами могут быть 5 человек из 26, занесенных в лист ожидания. Около 6 часов вечера они все были в центре «Кардиология» с полным осознанием того, что может ждать каждого из них.
— Судя по реакции реципиентов, которую мы видели, каждый хотел, чтобы это сердце подошло именно ему, — вспоминает Марина Колядко, заведующая клинико-диагностической лабораторией РНПЦ «Кардиология». — Их решимость удивляла даже нас, врачей. Хотя люди были подготовлены морально и досконально исследованы физиологически. Например, мы вместе с кардиологами обследуем всех пациентов, которые могут войти в лист ожидания. У нас для этого разработана специальная программа, куда входит полный биохимический анализ. Безусловно, исследуем функции всех внутренних органов, в том числе сердца и степень его недостаточности. Когда пациенты переходят в разряд возможных реципиентов, их кровь исследуется в центре трансфузиологии и гематологии для установления антигенного статуса. После того как человек окончательно попадает в лист ожидания донорского органа, мы проводим изучение еще и инфекционного статуса.
К слову, потенциальный донор тоже незамедлительно оценивается по всем этим параметрам. С недавнего времени специалистам центра по силам проводить анализ на наличие вирусов, которые могут быть критичны для последующего ведения пациента, — герпеса, цитомегаловируса и токсоплазмоза.
— К 10.30 вечера мы подготовили полную информацию, которую изложили на последнем общем консилиуме с кардиологами и кардиохирургами, — говорит Марина Колядко.
Приблизительно в это же время в «Кардиологию» поступает подробный отчет о ДНК-статусе донорского органа. Все тщательно анализируется, и окончательный выбор реципиента сделан. З6-летнюю женщину начинают готовить, пожалуй, к самому важному, переломному событию в ее жизни — трансплантации. В другой клинике города в это же время завершается забор сердца…
— Сердце «живет» 4 часа, поэтому с момента его остановки до наложения последнего шва реципиенту должно пройти не более этого времени, — поясняет Антон Даниленко. — Операция по забору органа длилась около 3 часов. Затем сердце, в котором благодаря специальному введенному раствору практически до нулевой отметки снижается метаболизм клеток, в контейнере с температурным режимом от 0 до 4 градусов по Цельсию на машине городской ГАИ было доставлено в «Кардиологию». Дорога заняла не больше 10 минут.
Перед самой трансплантацией происходит последний визуальный осмотр сердца, после чего начинается непосредственно пересадка.
Технологию, по которой производилась пересадка, предложил Норман Шамуэй, хирург Стэнфордской клиники, этот способ используется с 1967-го...
О том, как прошла эта уникальная операция, «Р» рассказала своим читателям в номере за 14 февраля. Газета будет следить вместе с врачами за состоянием пациентки…
Кстати
Морально и технически специалисты «Кардиологии» были готовы принять и трансплантировать донорское сердце с первого января нынешнего года. С этого времени им поступала информация уже о восьми потенциальных донорах, но ни один из них так и не подошел: по какому-нибудь из параметров сердце «забраковывалось».
В тему
Каждый день в РНПЦ «Кардиология» госпитализируется приблизительно 2 человека, которые подходят под программу трансплантации сердца. Это те люди, у которых практически полностью исчерпаны медикаментозные и хирургические методы лечения. Возраст — от 14 до 55 лет, большинство из них — мужчины.
На снимке: пациентка после операции.
