Чтобы сделать городскую площадь живой и людной, даже очень большой и нарядной елки мало. Нужны еще вода и мороз... Правильно! Вода превратится в лед, и получится вокруг сверкающей огоньками пирамиды–елки каток. И придут на Октябрьскую площадь взрослые и дети. И заполнится она голосами, смехом, криками и удивительными звуками.
Та же Октябрьская площадь. Раннее и морозное сизо–сиреневое утро. Людей даже в центре города почти нет. Хотя вот двое стражей правопорядка. Идут в своих камуфляжных бушлатах, воротники подняты, рации на поясах бурчат. Вдруг один омоновец толкнул своего напарника в плечо, засмеялся и быстро побежал. Перепрыгнул снежный бортик и заскользил по катку к елке. Другой по сторонам глянул — и следом. И тоже лихо проехал.
А кому не нравится по гладкому льду, как в детстве, прокатиться?
Ранним утром на Октябрьской площади людей мало, а днем и вечером на катке людно, суетливо, весело, шумно.
На первый взгляд может показаться, что движение людей беспорядочное и хаотичное, как у молекул под микроскопом. Но это только неискушенному зрителю такое может примерещиться. На самом деле все эти тысячи человечков, обутых в сверкающие коньки, движутся строго по кругу. Коньками звонко режут лед...
А теперь вопрос, уважаемые читатели. Как вы думаете, а почему на всех катках мира люди, обутые в коньки, едут против движения часовой стрелки?
Вы пока думайте... А я подожду, пока дочка круг сделает, елку объедет.
Если закрыть глаза, то может показаться, что полчища огромных насекомых ползут, уничтожая все живое на своем пути. Скрежет, чирканье, звон, шипенье... Но лучше глаза не закрывать — сбить могут.
Вот пожилой мужчина: шапка пыжиковая набекрень, в зубах сигарета, дубленка нараспашку, а на ногах коньки сверкают. Он хочет даме сердца показать свою удаль и прыть. Ведь когда–то, лет сорок назад, он на замерзшей речке, на коньках плохоньких да с самодельной клюшкой... Женщина его отговаривает, но где там. Разве такого бойца остановишь. Он прыгает на лед и даже едет, и даже немного летит, раскинув руки–крылья... Шапка катится к елке, а мужчина лежит на спине и глядит, как переливаются тысячи разноцветных лампочек. Вроде он все правильно сделал, как тогда, но что–то отказало — может, лед раньше был не такой скользкий?
А у Деда Мороза получается. Мчится в алой шубе, борода белая на плече разметалась, посохом размахивает: «С Рождеством, дорогие, с Новым годом!!!» И Снегурочка за ним следом выписывает вензеля на льду. Папы и мамы, сыновья и дочки, бабушки и внуки, солдатики в увольнении, сотрудники скорой помощи, юноши и девушки, взявшись за руки, мчатся, едут, проносятся, проплывают... А вот молодежь затеяла на катке «паровозик» сделать. Человек пятьдесят сцепились. Какой же паровозик без свистка? Свист раздается с разных сторон, и огромная пестрая сороконожка со смехом трогается, начиная набирать скорость, режет коньками лед. И все по кругу. И все против движения часовой стрелки.
Вопрос помните?
Думаете, потому, что движение у нас правостороннее. Или, может, потому, что левая нога у большинства людей — опорная. Это все — правильные ответы, но не точные. На мой взгляд, дело совсем в другом.
Люди, обувая ботинки с блестящими коньками, сами того не замечая, стремятся вернуться в счастливое детство. Они выходят на сверкающий, потрескивающий лед... И мчатся, запуская стрелки часов в обратную сторону. Мчатся, откручивая время. Круг за кругом. На лицах появляются глуповатые и счастливые улыбки, глаза сверкают, а щеки горят, становятся краснее и краснее...
Хотя, может, я и не прав. Может, это только мое ощущение...
Кстати, в Минске коньки напрокат стоят 7 тысяч в час, а коньки маленьких размеров — 5 тысяч. А за один час вы успеете очень много кругов вокруг елки нарезать.
