— И не надоело тебе дурачиться? Все-таки 34 года уже, ты возмужал, превратился в примерного семьянина, мужа, отца...
— Вот Сергей Шнуров, например. Он же далеко не пьяница и дебошир, каким выглядит с экранов телевизора. Это просто сценический образ. Так и я. Придумал себе 11 лет назад образ рубахи-парня, хохмача и дурачка. Народного, как я себя называю, артиста. Не в смысле званий и наград. Словом “народный” я просто подчеркиваю, что я из народа и пою для него же. Для меня стало открытием, что эта ниша на нашей эстраде совсем незанята. Ни один артист не позиционирует себя открытым, добрым парнем, который пишет стебные песни и вхож в Министерство сельского хозяйства.
— А ты вхож?
— Конечно! Более того, 16 апреля в КЗ “Минск” мы даже дадим большой концерт в поддержку агросектора и агротуризма. И весь первый ряд целиком и полностью будет забронирован для Минсельхозпрода.
— Как получилось, что за 11 лет существования группы “Дрозды” этот концерт будет первым сольным?
— Дело в том, что мы никогда не ориентировались на билетные концерты. Более того, я всегда был противником таких сборов. Поэтому долгое время мы играли исключительно на праздниках — корпоративах, свадьбах, днях города... “Дрозды” приносили людям радость, и нам это было в удовольствие, потому что меня окружали люди, которым от наших песен становилось уютно и хорошо.
А в прошлом году коллективу исполнилось 10 лет. И я вдруг осознал, что “Дрозды” — это уже имя, бренд. Мы попробовали делать первые концерты по билетам — и зритель пошел!
— Есть разница между Виталием Карпановым, поющим за 10 тысяч долларов и за 150 тысяч белорусских рублей?
— На качество цена никак не влияет. Продали 60 билетов по 100 тысяч — отлично, прыгаем в машину и едем выступать. Продали 160 — вообще круто, тем более едем. Даже когда я узнаю, что за 300 километров продано всего 27 билетов, я готов сорваться и ехать. Потому что это наши зрители, они выложили деньги, чтобы увидеть “Дроздов” и потанчить под “Кеды и полукеды”. И это счастье.
— А кто ваш зритель?
— Раньше ответ на этот вопрос я знал четко — это веселый средний класс. Например, успешный индивидуальный предприниматель или бизнесмен. То есть тот, кто уже немножко заработал и хочет повеселиться. И мы знали, как с ним говорить и что петь, чтобы ему было классно. А в прошлом году начали продавать билеты и столкнулись с вопросом: а какой все-таки наш зритель? Потому что приходят на концерты все: и бизнесмены средней руки, и 15-летние девушки, и бабушки, которые однажды случайно увидели нас на “Шансон-ТВ”.
— Ого, не знала, что вы шансончиком балуетесь...
— Многие ошибочно полагают, что шансон — это тюремный блатнячок. На самом деле это просто хорошая, душевная музыка. На “Шансон-ТВ” крутят всех топовых артистов — Елену Ваенгу, Ирину Аллегрову, Стаса Михайлова. И нам очень приятно оказаться в такой компании. Не все же знают, что у нас, кроме песен про кеды, весну и три рубля, есть много лирических, романтических композиций.
И серьезные песни о жизни у нас тоже есть — их часто крутят по радио и никто не знает, что это группа “Дрозды”.
— А “Дро-шоу” тебе зачем? При такой-то загруженности на концертах и телевидении...
— Этот проект действительно мой творческий прорыв. Когда ты молодой артист (а еще 5 лет назад я был молодым артистом), тебе кажется, будто ты со стороны видишь все плюсы-минусы исполнителей, которые в топе.
И ко всем им у тебя накопилась куча вопросов. Я не поленился, взял камеру, микрофон и задал им эти вопросы. Артисты, конечно, знают свои слабые места, поэтому первое время они пугались и убегали. А потом поняли, что эти видосы люди реально смотрят в интернете, они прибавляют популярности и узнаваемости. И спустя время многие сами начали лезть в камеру — это же бесплатный пиар!
— Были те, кто обижался на твои порой неуместные и провокационные вопросы?
— Александр Тиханович, например. Он же народный артист, серьезный певец, и тут я со своими глупостями полез... Он обиделся, но потом Настя, его дочка, объяснила, что это пиар среди молодежи и что это круто.
— А если ты вдруг захочешь заняться чем-то серьезным, образ ведь шлейфом потянется.
— Так далеко не заглядываю. Это на работе я балагур, дома в основном молчу. Жена понимает. Хорошо что супруга не из шоу-бизнеса (Анна — скрипачка в оркестре Михаила Финберга. — Ю.Л.), иначе я с ума сошел бы. Из-за обилия работы страдаю только по одному поводу: упускаю первые шаги сына. Утром проснулся — они ушли на прогулку. Вечером вернулся — уже спят. Поэтому из плотного графика стараюсь вырывать часы и минутки. А то сын скоро забудет, как папка выглядит.
