Каких целей достигают ракеты?

— Сергей Иванович, то, что происходит между Израилем и Ливаном — это война или контртеррористическая операция?
— Это военная операция, поскольку многие объекты государственной значимости в Ливане (мосты, аэропорт) уничтожены. Но здесь важно другое — эта война готовилась еще год назад. Когда подняли шум о том, чтобы из Ливана ушли сирийские войска, так как Сирия мешает якобы мирной жизни в Ливане. И когда говорят, что все началось нынешним летом с захвата двух солдат в плен, — это не выдерживает никакой критики. Если следовать этой логике, то получается, что после убийства российских дипломатов в Ираке Москва должна была ударить по Ираку и Соединенным Штатам Америки, которые не обеспечили там мир и порядок. Но ведь ничего подобного не произошло.
—Буш заявил о том, что Израиль имеет право защищаться...
— Но тогда и Северная Корея имеет право защищаться и имеет  право проводить испытание ракет.
— Имеют ли нынешние события аналогии с Югославией?
— Да. Югославию сначала обрабатывали информационно, идеологически. Демонизировали сербский народ. Так начиналась подготовка к войне. А потом точечными ударами уничтожили Югославию как государство.
— Но похищение людей “Хезболлой” — это ведь терроризм. И борьба с ним должна вестись.
— Солдат — это военный человек. Захват солдата в плен — это военная практика. Другое дело, когда берут в заложники гражданских лиц. Вот за это надо карать безжалостно. Но карать не мирных граждан, разрушая их дома и запуская ракеты по социальным объектам. Найдите террористов и покарайте! И это будет понятно, и это будет поддержано всеми. Сейчас же получается, что из-за двух солдат развязана война, в ходе которой гибнут ни в чем не повинные люди. Есть Красный Крест, есть другие организации, которые должны следить за соблюдением прав пленников (над ними тоже нельзя издеваться, их нельзя мучить). Именно в этой плоскости и следовало решать вопрос. Война же против независимого государства — это совершенно другое дело. Вряд ли это имеет нечто общее с борьбой с терроризмом.
— Так почему же, на ваш взгляд, вспыхнули бои между Израилем и Ливаном?
— Я полагаю, что некие неафишируемые интересы есть здесь у США, которые поддерживают Израиль. Во-первых, это может быть стремление контролировать Суэцкий канал и весь арабский мир. Во-вторых, Израиль имеет ядерное оружие, а в Ливане появились ракеты, которые представляют угрозу Израилю, поэтому для устранения этой угрозы в будущем и могла начаться эта силовая операция.
— На саммите “большой восьмерки” была принята совместная декларация в отношении израильско-ливанской войны. Насколько действенны подобные документы?
— Они ничего не значат. Никто не защитил Югославию. Хотя тоже много документов принималось. Но здесь важно понимать другое. Если бы у Югославии было ядерное оружие, все было бы иначе. У Северной Кореи есть боеспособная армия, и разговор идет уже в более мягких тональностях, осторожно. И в Иране, понял Вашингтон, имеется, по всей видимости, ядерное оружие. Поэтому никаких действий пока против Тегерана не предпринимается. Так сложилось в мире: сильного уважают, боятся и ценят. И если в государстве есть сильная армия и современное оружие, то ни одна даже самая великая держава не позволит себе “роскоши” начинать войну, потому что получит адекватный ответный удар. Поэтому если бы у Ливана были мощные вооруженные силы или там находились бы сирийские военнослужащие, этой войны не было бы. Мир бы продолжался.
— Что в данном случае может сделать Совет Безопасности ООН?
— Я считаю, что последнее время ООН теряет значимость как международная организация. И главная причина, что в том же Совете Безопасности представлена зачастую лишь одна точка зрения на события, происходящие в мире. Позиция США и Англии является сегодня определяющей. Поэтому Совет Безопасности ООН должен быть расширен за счет стран хоть и небольших, но имеющих свои взгляды, свою позицию. Вот тогда Совбез будет действительно рабочим органом, учитывающим максимальное количество точек зрения и принимающим решения исходя из всего спектра глобальных политических взглядов. Сегодня, увы, этого нет. Есть группа государств, которые хотят править миром.
— Какую позицию должна занять Беларусь?
— Любая война в любом уголке земного шара для нас близка, поскольку мир сегодня очень тесен. Мы выступаем в защиту народов, которые невинно страдают, но в то же время осуждаем тех, по чьей вине война началась.
— Какую роль в урегулировании подобных конфликтов могут сыграть парламентарии?
— Огромную. Но для этого они должны быть самостоятельны. К сожалению, этого нельзя сказать, к примеру, в отношении США. В Европе парламенты более самодостаточны и могут принять решение, отличное от решения правительства. Поэтому многое зависит от позиции Европы.
— Если попытаться сделать краткосрочный прогноз...
— Я полагаю, что ситуация в ближайшее время не упростится, а усложнится. И если эскалация будет продолжаться, то ситуация может вообще выйти из-под контроля. И тогда гибель мирных граждан приобретет размер, который сравним с гуманитарной катастрофой. Это касается обеих сторон: и Ливана, и Израиля. А если брать шире — то и Европы. Треть населения в Германии, Франции — мусульмане. Много их и в других западных странах. И кто может предсказать, как отреагирует арабский мир на новую бойню? Пытаться решать противоречия современности с помощью оружия — значит порождать ответное насилие. Это тупиковый путь. И это уже было многократно доказано.