Как следователь помог спастись кандидату в смертники, при этом высокопрофессионально выполнив свои обязанности и служебный долг

Газовая атака на жильцов дома по улице Сосновой Жильцы, проживающие в доме по улице Сосновой, 1 в поселке Мачулищи Минского района, ночь с 20-го на 21 декабря 2002 года провели беспокойно. Кому-то просто не спалось. Кто-то явственно слышал запах газа. И. Квятковский в половине второго ночи в экстренном порядке по этой причине обследовал свою газовую плиту. Убедившись, что утечка газа происходит не в его квартире, снова лег спать. Соседей до утра тревожить не стал. Утром, уходя на работу, он поделился своими опасениями с соседкой В. Репиной. Посоветовал ей, остающейся дома, вызвать газовую службу, если запах будет усиливаться. Почти полдня соседка терпеливо контролировала ситуацию. Однако, невзирая на то, что она в целях лучшей вентиляции держала открытой входную дверь в подъезде, запах газа не выветривался. Встревоженная женщина позвонила в газовую службу. По полученному сигналу к дому по улице Сосновой подъехали работники аварийной службы во главе с мастером ПРУП «Мингаз» Ю. Трусовым. По показаниям приборов они определили, что газ просачивается из квартиры №8. Дверь в квартиру никто не открывал. Тогда газовщики попросили залезть в открытую форточку щупленького мальчугана. Он юркнул в форточку и вскоре открыл дверь изнутри, озадаченный и напуганный. — Там дядя Валера неживой лежит в луже крови, — изменившимся голосом сообщил он рабочим. Действительно, уже с порога квартиры в начале длинного коридора был виден труп. Газовщики посчитали, что будет благоразумнее в квартиру не заходить, чтобы не затоптать возможные следы преступников. Попросили только мальчишку закрыть все вентили конфорок газовой плиты. По ложному следу. На место происшествия прибыли старший следователь Минской межрайонной прокуратуры Сергей Бордак, заместитель межрайпрокурора Виктор Литвиненко, эксперт-криминалист, оперативные работники милиции. Они убедились, что ножа, которым были нанесены смертельные ранения, рядом с трупом нет. Значит, о самоубийстве не может быть и речи. Да и характер колото-резаных ран погибшего 56-летнего мужчины подтверждал худшие предположения. Следователь и эксперт-криминалист решили сполна воспользоваться тем обстоятельством, что после совершенного убийства в трехкомнатной квартире побывал только мальчишка. Они сняли на месте происшествия следы обуви, отпечатки пальцев, изъяли два ножа, предметы со следами крови. Оперативно было сделано заключение о том, что смерть хозяина квартиры №8 наступила от острой кровопотери. Сергей Бордак, вернувшись с места происшествия, в тот же день возбудил уголовное дело и принял его к своему производству. Для начала он занялся изучением личности убитого. Военный пенсионер Валерий Юрин в далеко не старческом возрасте оказался вдовцом. После смерти жены жил один в трехкомнатной квартире, вел довольно замкнутый образ жизни, несмотря на то, что по характеру был человеком компанейским, довольно общительным. Спиртными напитками не злоупотреблял, вредных пристрастий не имел. С дочерью, которая проживала отдельно, виделся редко. Зато поддерживал отношения с родственниками своей умершей жены. Изредка перезванивался по телефону с братом-минчанином. Правда, в последнее время одну комнату снимала девушка Татьяна. Валерий Иванович в свои 56 лет был полон сил и энергии, продолжал трудиться на одном из минских заводов. Зарабатывал деньги, необходимые его сыну, отбывавшему наказание в УЖ-15/1 г. Минска, чтобы тот смог сполна рассчитаться по гражданскому иску, заявленному потерпевшей стороной по уголовному делу Юрина-младшего. В этом случае осужденный мог рассчитывать на то, что его переведут на более легкий режим в колонию-поселение. Буквально за несколько дней до своей смерти Валерий Иванович съездил на свидание с сыном. Тепло поздравил его с днем рождения, отдал очередную передачу. Вручил имениннику свои новые часы, сам стал носить старые. Все жизненные планы Валерия Ивановича, свидетельствовали его близкие и знакомые, были тесно связаны с сыном. Несмотря на то, что он оказался в колонии, именно в нем Валерий Иванович видел свою надежду и опору. Не без труда удалось установить следователю, что же пропало у убитого из квартиры. Выяснилось, что носил Валерий Иванович дутую куртку темного цвета. Так как по своей комплекции он был довольно полным человеком, куртку купил на несколько размеров больше и ее рукава подкатывал. С запасом на два размера приобрел он и высокие сапоги на меху. Они были 42-го размера, чтоб можно было в холода надевать шерстяные носки. Помимо куртки и сапог, пропали еще и две кепки. Вначале подозрения пали на Татьяну. Отработав смену в баре, она после убийства Юрина ночевать в комнату, которую снимала, не пришла. Хотя ей никто не сообщал о случившейся трагедии. Ночевала почему-то у подруги. Подозрения у следователя усилились, когда он узнал, что друг Татьяны заходил в день убийства в квартиру Юрина. Но дотошно и пунктуально проверив показания этих молодых людей, Сергей Бордак вынужден был извиниться перед ними за необоснованные подозрения. Еще одна зацепка появилась, когда «примерили» отпечатки пальцев, зафиксированные на косяке двери. Выяснилось, что они принадлежат молодому человеку, работающему и проживающему в Минске. Было вынесено даже постановление о его задержании с последующим содержанием в изоляторе временного содержания Минского РУВД. Правда, Сергей Бордак быстро установил, что в день убийства этот молодой человек занимался совсем другими делами в другом месте. Отпала очередная версия. Прошло три недели, а преступление оставалось нераскрытым. Очень боялся, что его расстреляют. Следствие по возбужденному уголовному делу явно начало буксовать. Разве что оставалась смутная надежда на одну зацепку, связанную с несколькими визитами к Валерию Ивановичу парня, который вместе с его сыном отбывал наказание в колонии. Юрин-младший назвал имя и фамилию своего бывшего соседа по камере. Это был Александр Чернов, уроженец города Ветки, что на Гомельщине, 1978 года рождения. Следователь обратил внимание на такое обстоятельство: Чернов отбывал наказание за убийство из корыстных побуждений, которое совершил будучи несовершеннолетним. А потому и решил «примерить» к вышедшему на свободу Александру убийство в Мачулищах, хотя никто и не подтвердил, что видел Чернова в день трагедии или накануне в поселке. Для этого надо было побеседовать с бывшим «сидельцем» колонии на Кальварийской улице в Минске. Но по месту прописки Чернова не оказалось. В родных местах, в Ветке, он тоже не появлялся. УВД Минского облисполкома направило в здешний райотдел милиции запрос, в котором просило сообщить ему или в УВД Миноблисполкома, если интересующий его человек каким-либо образом даст о себе знать. Чернов «засветился» на старый Новый год. Будучи навеселе, он на улице Пионерской в той же Ветке выражался грубой нецензурной бранью, на замечания не реагировал, имел неопрятный внешний вид, чем нарушил общественный порядок и спокойствие граждан. За что был местным судом подвергнут взысканию в виде административного ареста сроком на пять суток. Когда в Минск поступило сообщение об этом, Сергей Бордак и сотрудник отдела уголовного розыска УВД Минского облисполкома подполковник милиции Сергей Маринчик быстро собрались и на служебной машине отправились в Ветку. Когда зашли в камеру местного изолятора временного содержания, где отбывал наказание Чернов, то сразу обратили внимание, что он одет в куртку явно не своего размера. Она подходила под описание той, что пропала из квартиры Юрина. — Александр, — поинтересовался Сергей Бордак, — скажите, пожалуйста, давно вы были в гостях у Юрина Валерия Ивановича в поселке Мачулищи? — Я вообще у него никогда не был, — настороженно ответил Чернов. — А вот эта куртка, в которую вы одеты, откуда? — также вежливо поинтересовался следователь. — Купил. —У кого? Александр назвал фамилию знакомого. С помощью местных работников милиции Бордак и Маринчик нашли «продавца» куртки. Провели очную ставку Чернова с ним. Парень был категоричен: «Никакой куртки Чернову я не продавал». Бордак после этого вынес постановление об обыске квартиры того, на кого пало подозрение, с последующим уведомлением об этом прокурора. В экстренных случаях, когда того требует ситуация, следователь может предпринимать такие дозволенные законом шаги. Обыск, который проводился в присутствии понятых, принес обнадеживающие результаты. В квартире, где проживал Чернов, нашли сапоги, совпадающие по описанию с теми, что пропали у Юрина. Следующая беседа следователя с Черновым была более предметной. Но тот все равно поначалу не хотел давать правдивых показаний. — Я совершил разбой в Минске и завладел курткой, — по своей инициативе начал он «примерять» к себе преступление менее тяжкое. — Ладно, все выяснится, когда куртку и сапоги опознают, — вслух сделал Бордак промежуточный вывод расследования, которое проводил. Такая перспектива почему-то сильно испугала Александра Чернова. — Скажите, меня расстреляют или нет? — спросил он взволнованно, с каким-то надрывом. Эти опасения были не беспочвенны. За одно убийство, совершенное из корыстных побуждений с особой жестокостью, Александр уже понес наказание. Так как в момент его совершения был несовершеннолетним, то отделался всего лишь десятилетним сроком, который за счет амнистии существенно уменьшился. Сейчас же, в случае, если следователь докажет его преступление, на снисхождение рассчитывать не приходится. Тем более что предыдущая судимость еще полностью не была снята и не погашалась в установленном законом порядке. — Если будете сотрудничать со следствием, то будет гораздо больше шансов, что суд не вынесет смертный приговор, — прямо ответил на поставленный вопрос хладнокровный и рассудительный Сергей Бордак. После этого Александр Чернов стал более разговорчивым. Поведал следователю о том, что, когда в предыдущий раз навещал Валерия Юрина, тот поделился с ним сокровенным: надеялся в ближайшее время собрать сумму, необходимую для того, чтоб продолжающий оставаться в колонии сын попал под условно-досрочное освобождение. Это сообщение занозой засело в голове Александра и не давало ему покоя. Наконец у него созрел план действий, и он решил снова «навестить» Юрина-старшего. Что за «признательными» показаниями? Из показаний Чернова следовало, что он собирался приехать из Новогрудка, где после освобождения из мест лишения свободы проживал у своего знакомого, в Мачулищи, споить во время застолья Валерия Ивановича и обворовать его. Трудно сказать, действительно ли такими были эти планы, но на деле все получилось иначе. Так как Валерия Юрина нет в живых, опровергнуть или подтвердить сказанное Черновым он не может. Других очевидцев их последней встречи, закончившейся столь трагической развязкой, не было. О том же, что произошло в квартире по улице Сосновой,1 поздним вечером 20 декабря 2002 года, Чернов рассказывал так. Когда Александр, добравшись из Минска до Мачулищ на электричке, подошел к дому Юрина, было уже темно. В квартире №8 горел свет. Валерий Иванович открыл ему дверь, пригласил на кухню, угостил чаем. Гость предложил ему выпить чего-нибудь покрепче, но хозяин наотрез отказался. Чернов настаивал, а Юрин стал выпроваживать его из квартиры. Александр попросился в туалет. Там взял из шкафчика над сливным бачком гаечный ключ, спрятал его в рукав спортивной кофты. Рассчитывал при помощи его оглушить хозяина квартиры и похитить его имущество. Выйдя из туалета, Чернов еще раз предложил Юрину выпить. Тот снова отказался. Александр заявил, что Валерий Иванович пожалеет о своем упрямстве. Он пошел на кухню и вернулся оттуда с ножом. Держа его перед собой, стал требовать, чтобы Чернов уходил. Александр схватил Юрина за руку и заломал ее. Нож упал на землю. Гость-соперник, который был вдвое моложе хозяина жилища, изловчился и нанес ему удар ногой в область сердца. А когда Юрин нагнулся, достал из рукава кофты гаечный ключ и несколько раз ударил им Валерия Ивановича по голове. Тот что-то негромко крикнул и потянулся к лежащему на полу ножу. Чернов его опередил. Схватил нож и наотмашь ударил им два раза, целясь в шею противнику. Один раз лезвие располосовало щеку. Второй раз удар был точным: угодил в шею, в артерию, и сразу брызнул фонтан крови. Юрин рухнул на пол. Чернов помыл и оставил в раковине нож, ставший орудием убийства. Затем помыл в ванной гаечный ключ и руки. Ключ положил на то место, где он его взял. Прихватив имущество, которое бросилось в глаза, покинул квартиру. Правда, перед этим открыл вентили всех газовых конфорок. Надеялся вызвать таким образом пожар и скрыть следы преступления. В показаниях Чернова были некоторые разногласия и противоречия. В частности, первоначально он утверждал, что пустил в ход нож в ответ на то, что Юрин стал звать на помощь. Были и другие смущающие Сергея Бордака моменты, которые побуждали его особо не уповать на признательные показания подозреваемого. Требовались конкретные подтверждения вины. Чернов, которого этапировали из Ветковского в ИВС Минского РУВД, заявлял, что по дороге от дома Юрина к железнодорожной станции выбросил свою одежду, пропитавшуюся кровью убитого. Выбросил и портмоне, достав перед этим из него деньги и календарики. Привез добычу в Новогрудок и оставил ее у своего приятеля, его родственников и знакомых. Следователь в ходе проверки на месте показаний Чернова с его помощью нашел спортивную кофту, рубашку со следами крови. В Новогрудке были изъяты две кепки Юрина, другие принадлежавшие ему предметы. Их опознали квартирантка и родственница Валерия Ивановича. Свое веское слово сказали и эксперты. К слову, всех экспертиз было проведено больше десятка. Заключение медико-криминалистической экспертизы свидетельствовало, что рана на шее В. Юрина могла быть причинена ножом, указанным обвиняемым как орудие преступления. Две трассологические экспертизы подтвердили, что следы, обнаруженные и изъятые на фрагментах напольного покрытия в квартире убитого, могли быть оставлены обувью, изъятой в ходе проверки на месте показаний Чернова. На полотенце, которым вытирал руки преступник после завершения своего мокрого дела, а также на других предметах, которыми он пользовался, отмечено в трех заключениях генотипических экспертиз, обнаружена кровь Юрина. Вероятность случайного совпадения 1 к 100 миллиардам… Я преднамеренно перечислил все эти доказательства вины обвиняемого, чтоб показать, какой большой объем работы пришлось выполнить Сергею Бордаку, прежде чем он поставил последнюю точку в расследовании этого уголовного дела. Терниста стезя следователя: много ухабов встречается на пути, и чтобы определить виновность или невиновность конкретного человека, подозреваемого в том или ином преступлении, требуются не эмоции и слова, даже признательные показания, а доказательства, доказательства и еще раз доказательства. Эту аксиому четко и однозначно уяснил Сергей Бордак. Ее старался он придерживаться, расследуя уголовные дела в качестве старшего следователя Минской межрайонной прокуратуры. Ею руководствуется, работая в должности следователя по важнейшим делам прокуратуры Минской области. …И благодарность своим «губителям». «А какова судьба его подследственного?» — может возникнуть вопрос у читателей. Суд приговорил Александра Чернова за умышленное убийство человека с целью завладения его имуществом к 25 годам лишения свободы. И как, вы думаете, отнесся он к столь большому сроку? Не поверите, он благодарил судей за гуманность, проявленную к нему! Прав оказался Сергей Бордак, который, несмотря на свой молодой возраст, мудро посоветовал тому, кто совершил дикое преступление, сотрудничать со следствием, тогда и появятся шансы избежать исключительной меры наказания. Совет молодого следователя оказался пророческим. Как это не удивительно, но Чернов, получивший четвертьвековой срок заключения, благодарен следователю. Он считает своим спасителем того, кто вывел его, как говорится, на чистую воду, изобличил в совершенном преступлении, но при этом и подсказал единственную тропинку к раскаянию и спасению. Редко встречается подобное отношение осужденного к своему «губителю»-следователю. И дорогого стоит.