Пятнадцать лет назад, в ночь на 8 декабря 1991 года, в Беловежской пуще президентом России Ельциным, президентом Украины Кравчуком и председателем Верховного совета Беларуси Шушкевичем было подписано Беловежское соглашение. Этот акт, зафиксировавший развал Советского Союза, до сих пор вызывает множество вопросов. Дело в том, что еще 17 марта того же года во время проведения референдума по вопросу «Быть или не быть СССР» подавляющее большинство населения (более 80%) высказалось за сохранение Союза.
Но мало того, что мнение собственного народа было полностью проигнорировано, был нарушен конституционный порядок выхода из Союза. В соответствии с законодательством требовалось: проведение референдума в качестве заявки на выход, переговоры о границе, разделе имущества, армии и т.д. в течение 5 лет. В случае взаимоприемлемого исхода переговоров — второй референдум.
Сами подписанты утверждали в заявлении, что «имеют право» на роспуск СССР, так как РСФСР, УССР и БССР были основателями Союза, подписавшими в
Таким образом, формулировка, предложенная в свое время одним из политиков, согласно которой «гражданин Шушкевич С.С. в сговоре с гражданами Ельциным Б.Н. и Кравчуком Л.М. в ночь на 8 декабря 1991 года в Вискулях (Беловежская пуща Белорусской СССР) попрали волю народа, высказанную 17 марта 1991 года в ходе Всесоюзного референдума о сохранении СССР, грубо нарушили Конституцию и законы Союза Советских Социалистических Республик; согласовывая свои шаги с президентом США Джорджем Бушем, превысили свои полномочия: расторгли союзный Договор 1922 года и объявили о роспуске СССР, передали полномочия Союза правящей верхушке Российской Федерации», не так уж далека от того, что имело место в действительности.
Сразу же после вискулевских посиделок, сопровождавшихся обильными излияниями, теплая компания заявила в Минске, что «Советский Союз более не существует» и что ими «образованно Содружество Независимых Государств», а Михаил Горбачев объявил о прекращении им своих функций президента СССР и подписал указ о сложении с себя полномочий Верховного Главнокомандующего. Американский журналист (спустя несколько лет он станет одним замов госсекретаря США М. Олбрайт) С.Тэлбот в своей книге «На самом высоком уровне: закулисная история окончания «холодной войны» напишет: «До американских официальных лиц дошли слухи о том, что когда Ельцин возвратился в Москву (из Минска) через сутки после подписания соглашения о Содружестве, он был настолько пьян, что его вынуждены были вынести из самолета, и телохранители применили грубую силу, чтобы не позволить фотографам делать снимки».
12 декабря 1991 года Верховный Совет РСФСР ратифицировал Беловежское соглашение (за — 285 депутатов, против — 5, воздержались — 6), принял постановление о денонсации Договора об образовании СССР, утвержденного первым съездом Советов СССР 30 декабря 1922 года, и постановление о выходе из состава СССР (за — 161 депутат, против — 3, воздержались — 9, а всего присутствовало 247 депутатов.)
Параллельно с разрушением Советского Союза, разваливавшегося на части в результате целенаправленных действий извне и изнутри, шел процесс становления (разумеется, для «борьбы с системой») «демократических сил» в новых независимых государствах. Захватившие в центре власть «демократы» смотрели на происходящее со снисходительной улыбкой, фактически поощряя происходящее, быстро превращаясь из столпов системы в «борцов» с ней. Психологи давно отметили, что человек, воспитанный на стереотипах и «культуральных трюизмах», весьма уязвим: попав в поле диссонирующей информации, стереотип имеет тенденцию не разрушаться, а переворачиваться, то есть он сохраняется, сменив только валентность (эмоциональный знак): безусловно хорошее превращается в безусловно плохое и наоборот. Новоявленным «демократам» националистического пошиба это было только на руку.
Чтобы дорваться до власти, эти «принципиальные» люди были готовы на все. Еще существовал Союз, а на его окраинах уже росла и ширилась истерия, раздувавшаяся всевозможными «национальными» лидерами, которые, размахивая руками, кричали с балконов и ступеней парткомов и Верховных Советов бывших союзных республик о «свободе» и «демократии». Маккиавели недаром еще пять столетий назад отмечал, что «слово «свобода» служит всегда предлогом к восстаниям», поэтому, разумеется, никто из этих свободолюбцев даже не вспомнил, что о свободе человека вообще не говорит даже церковь, так как ее не бывает в «чистом виде». О такой «свободе» («равенстве» и «братстве») говорят только революционно настроенные демагоги и душевнобольные.
Выпестованные по линии Академии общественных наук, через отделение истории АН СССР, под отеческим надзором главного идеолога ЦК КПСС и одновременно «прораба перестройки» А.Яковлева, националистические «глашатаи свободы», еще вчера до блеска вылизывавшие седалища представителей центра, научившего их читать и писать и заменившего им ишаков на космодромы и Академии наук, внезапно возомнили себя носителями некой «демократической миссии».
Но по прошествии совсем малого отрезка времени все они, едва попробовав осуществить на практике основные принципы и постулаты, выдвигаемые демократией, сразу же отбросили их, оставив лишь название «демократия». Дело в том, что даже люди вроде втянувшего свою республику в кровавые конфликты З.Гамсахурдия в конце концов поняли, что настоящая демократия возможна лишь там, где экономика в состоянии заменить политику и этим обеспечить народу нормальную, спокойную и сытую жизнь. А чтобы осуществить это на практике, у рвавшихся к власти «демократов» не оказалось ни необходимых знаний и умений, ни возможностей.
Для того чтобы заполнить идеологический вакуум, возникший после быстрого разложения сверхнациональной идеи, точнее, для того, чтобы некоторые из уже образовавшихся «суверенных государств» не начали в свою очередь делиться на десятки и сотни еще более «суверенных», а также, чтобы фактически удержаться у власти, самозванным «демократам» была необходима некая мгновенно действующая идеология. А единственной такой идеологией был и остается национализм. Его проявления в СССР издавна всячески поощрялись Западом, так как всякий национализм внутри цивилизации ослабляет суперэтнические и цивилизационные связи.
Идея национализма очень проста. Для консолидации общества и последующего его объединения вокруг лидера нужен видимый враг. Именно наличие врага позволяет существовать и удерживать власть группе, эксплуатирующей национальную идею.
И практически везде этот «враг» был найден. Кроме «колонизатора» русского, им стали вчерашние соседи: армянин для азербайджанца, абхазец для грузина и т.д. Помимо того, нужны были эмоции, тот пресловутый «фанатизм», способные отвлечь людей от катастрофического падения уровня жизни. Их не могли да и были не в состоянии дать начавшиеся повсеместно «возрождения культур», «национальных языков», в том числе никогда не существовавших либо постепенно отмиравших или уже незаметно умерших и так далее. Вызвать более сильные, необходимые эмоции могла лишь кровь, много крови. И эта кровь полилась, потекла ручьями. Карабах, Осетия, Молдавия, Кавказ... Струйки и ручейки, начавшие стекать к моменту окончательного развала Советского Союза в одну большую реку.
А тем временем 25 декабря 1991 года Россия была переименована в Российскую Федерацию. Вечером того же дня Горбачев позвонил президенту США Д.Бушу-старшему и в телефонном разговоре заверил: «Можете спокойно праздновать Рождество. СССР больше не существует». На следующий день Совет Республики Верховного Совета СССР принял декларацию о прекращении существования СССР как государства и объекта международного права. Были приняты постановления об освобождении от должности судей Верховного и Высшего арбитражных судов СССР и членов коллегии прокуратуры СССР и постановление об освобождении от должности председателя Госбанка и его первого зама.
После этого в США по радио и телевидению выступали президент Д.Буш, объявивший, что в результате «холодной войны» СССР разгромлен, а Джеймс Бейкер, тогдашний госсекретарь США, впервые открыто заявил: «Мы истратили триллионы долларов за последние сорок лет, чтобы одержать победу в «холодной войне» против СССР. Главное — нашлись предатели».
