Вот–вот грянет «Славянский базар», стартовал отбор на детское «Евровидение», и мы с надеждой глядим на наших маленьких исполнителей, ожидая от них побед. Из чего складываются крупные международные успехи? Об этом мы поговорили со Светланой Стаценко — известным педагогом по вокалу, руководителем Национального центра музыкальных искусств имени Владимира Мулявина, чьи воспитанники не раз приносили Беларуси престижные награды.
— В чем же секрет успеха?
— Важно, чтобы совпало наличие вокальных данных и желание ребенка петь. Не родителей, что часто бывает, а именно его самого. Даже самый талантливый ученик — как драгоценный камень, которому нужны огранка и шлифовка. И здесь для педагога, конечно, главное его не испортить.
— Ваши воспитанники получали главные призы как на «Славянском базаре», так и на детском «Евровидении». Что нужно, чтобы побеждать на подобных серьезных смотрах?
— На «Славянском базаре» нужно петь, показать все свои природные данные. На «Евровидении» это совсем не обязательно, там важна изюминка, что–то из ряда вон выходящее, что будет отличать участника от остальных. И, безусловно, следует помнить, что изюминка не синоним вульгарности.
— Насколько правомерно мнение «все куплено», если мы не выигрываем?
— Голосование профессиональных членов жюри на детском «Евровидении» у меня вызывает большие сомнения. Когда на детском «Евровидении» все решало народное голосование, были победы у белорусов, у Ксении Ситник, у Алексея Жигалковича... Как только в 2009 году ввели профессиональное жюри, ситуация сразу изменилась. Я считаю, что решать должны зрители. Чтобы все было по–честному.
— У вас внушительный «иконостас» наград, целая батарея кубков и статуэток со всего мира. Скажите, что сейчас в тренде за рубежом?
— Везде по–разному. К примеру, прибалты предпочитают песни европейские, раскованные, им не надо демонстрировать мощь вокальных данных, они оценят выступление модное, со вкусом, чтобы ребенок показал какой–то свой стиль. А есть конкурсы, где сплошь перепевка. Исполняй, что хочешь, лишь бы это были мировые хиты, которые все знают. Если откровенно, мне такой подход не очень по душе.
— Это же, по сути, караоке...
— В том–то и дело. Даже на «Славянском базаре», где есть условие, что песни должны соответствовать детскому репертуару, вы услышите мировые хиты, причем взрослые. Кровь–любовь, мятые простыни, ты ушел, а я плачу... Ребятишки поют по–английски, смысла не понимая, в зале все хлопают в ладоши, жюри узнало знакомую мелодию — ура!
— У нас сегодня пишут детские песни?
— Пишут, и неплохо, только мало кто этим занимается — не коммерческий продукт. И впрямь, зачем к таким композиторам обращаться? Взял песню, к примеру, Адель — и голоси! Если бы на конкурсах за несоответствие репертуара возрасту исполнителя дисквалифицировали, думаю, ситуация бы поменялась. Ведь детскую песню можно сделать очень классно, с хорошими вокализами, с переходами из одной тональности в другую...
— В условиях детского «Евровидения» прописано, что ребенок сам должен сочинять или хотя бы участвовать в аранжировке.
— Раньше в «Евровидении» было жестче: взрослые официально вообще никак не должны были участвовать в создании песен. Но, конечно, сочиняли все равно взрослые, которые просто отдавали детям свое авторство. Несколько лет назад приняли решение о том, что взрослые могут помогать, быть соавторами. Решились официально признать то, что и так существовало. Я не говорю, что нет талантливых ребят, которые сами что–то могут написать. Есть, но то, что они сочинили, требует очень большой доработки, аранжировки и т.д. Ребенок может дать интонацию, которая ему нравится, какую–то тему, дальше все делают взрослые.
— А непосредственно вокалом детям много приходится заниматься?
— Основное для ребят — учеба в школе. Все остальное — приложение. Поэтому в центре им. Мулявина дети занимаются 2 — 3 раза в неделю в течение академического часа. Я не включаю сюда конкурсы, поездки и т.д. Меня забавляют заявления в духе «мы занимаемся по 5 — 7 часов». Есть такое понятие, как голосовой режим. Ты не сможешь заставить ребенка петь 5 часов. Ты просто ему посадишь связки, на которых появятся узлы и кровоподтеки. Голос — не тот инструмент, с которым можно обращаться таким образом.
— Сколько времени требуется, чтобы подготовить юного исполнителя к конкурсу?
— Год, если нужно лишь что–то откорректировать, подобрать музыкальный материал, попасть в песню.
— Что значит «попасть в песню»?
— Часто бывая в жюри разных проектов, наблюдаю картину: очень хороший исполнитель, прекрасные данные, но песня не та. Когда нас приглашают выступить, я всегда интересуюсь, кто в прошлом году в этом конкурсе победил. Важно направление. Конкурсы могут проходить с разницей в неделю — один в Прибалтике, второй в Грузии, третий, допустим, в Санкт–Петербурге. Где–то одного и того же исполнителя с одной и той же музыкальной программой отметят очень высоко, а где–то даже не заметят. Так что, отправляясь соревноваться, следует четко понимать, что именно на этом конкурсе будет востребовано.
ovsepyan@sb.by
Советская Белоруссия № 110 (24740). Пятница, 12 июня 2015
