Бесспорно, Интернет стал одним из величайших изобретений XX столетия. Способность «всемирной компьютерной паутины» пересекать границы, сокращать расстояния и объединять мир в единое целое одних удивляет и привлекает, других, напротив, пугает и настораживает. Последних гораздо меньше. Интернет существует уже более 15 лет. Мировое интернет–сообщество до сих пор так и не сумело дать ответ на главный вопрос: имеет ли право государство вмешиваться в эту сферу, должно ли оно контролировать Интернет? Если да, то в какой мере и возможно ли это с технической точки зрения? Чему должна подчиняться жизнь мировой компьютерной сети — национальным законодательствам или специальным межгосударственным соглашениям? На все эти виртуальные и вполне реальные вопросы искали ответ в нашем конференц–зале главный специалист управления электронных СМИ Министерства информации Ольга ЕГОРОВА, начальник управления информатизации Министерства связи Олег СЕКЛИЦКИЙ, председатель совета директоров компании «Тut.by» Юрий ЗИССЕР, директор компании «Открытый контакт» Андрей ИВАНОВ, директор интернет–кафе «Союз–онлайн» Дмитрий КАРЛЮК, председатель Комиссии Палаты представителей по правам человека, национальным отношениям и СМИ Юрий КУЛАКОВСКИЙ и заместитель начальника управления по раскрытию преступлений в сфере высоких технологий МВД Михаил СТАРИКОВИЧ.«СБ»: Некоторые считают, что государство должно взять под контроль Интернет, приняв специальный закон. Сегодня эта проблема – одна из самых дискуссионных, но, похоже, к единому мнению специалисты так пока и не пришли. Наш первый вопрос мы хотели бы адресовать Юрию Зиссеру, поскольку именно на портале «Tut.by» недавно был создан своего рода прецедент: там впервые в истории белорусских интернет–ресурсов была введена чуть ли не цензура... С какой целью это было сделано?
Ю.Зиссер: Мы ввели скорее не цензуру, а определенные правила поведения. У нас теперь запрещены любые анонимные реплики. Ведь, как мы все знаем, именно анонимные посетители больше всего хамят. Но одновременно с этим мы постарались разъяснить нашим пользователям, зачем были введены новые правила поведения, выложили на своем портале ссылки на ряд статей Административного и Уголовного кодексов. Любой посетитель может открыть и ознакомиться с их содержанием. Пока ограничились этим. На мой взгляд, никакого особого законодательства для Интернета не требуется. Ведь нет же специального закона о телефоне. Но есть административная и даже уголовная ответственность за оскорбление чести и достоинства человека. Почему эти нормы должны действовать только в реальной жизни и почему они не распространяются на Интернет? Хотя, безусловно, с этим возникают определенные трудности. Ведь в чем главное преимущество Интернета как сферы деятельности человека? Во–первых, это среда, где отсутствуют границы. Во–вторых, это анонимность, пусть и частичная. Эти же факторы становятся ключевыми, когда речь заходит о преступлениях, совершенных с помощью сети. Например, белорусскими интернет–ресурсами могут пользоваться иностранцы, но на них же не распространяются наши законы. Мы также все знаем о том, что найти компьютер, за которым сидит тот или иной пользователь, не составляет труда, но связать этот компьютер с конкретным лицом, нарушившим закон, большая проблема.
О.Секлицкий: Кое в чем я готов поспорить с вами, Юрий Анатольевич. Во–первых, у нас в стране сегодня действует закон о связи, Парламент принял во втором чтении закон об электросвязи. Во–вторых, что касается мирового опыта регулирования сферы Интернета. Сейчас под эгидой СНГ проводится подготовительная работа к 2–й встрече на высшем уровне по проблемам связи. Частью этого проекта было создание специальной рабочей группы по проблемам Интернета. Она, насколько мне известно, будет обсуждать и вопрос, который мы сегодня определили как тему нашей дискуссии: что и до какой степени надо регулировать в сфере Интернета. Наконец, будет выработано само понятие Интернета как явления.
Пока же многое в сети зависит от самих пользователей. От их прав и личной ответственности. Что касается провайдеров, то они главным образом предоставляют пользователям лишь услуги доступа. Их в этом смысле можно сравнить с транспортниками: они что–то перевозят, но не отвечают за груз. Ведь оператор не может нести ответственность за содержание тех или иных ресурсов, особенно зарубежных. У Интернета нет границ. Если к ресурсу, находящемуся в Беларуси, можно применить нормы нашего законодательства, то как быть в случае, когда он физически находится в другой стране? Еще один важный момент. Как определить, где права пользователя и где права оператора? Необходимо просвещать наших пользователей, в том числе и на правовом уровне.
Ю.Кулаковский: Кстати, Юрий Анатольевич, я недавно читал ваше интервью, где вы говорите, что перекрыть неугодный сайт очень просто. Дескать, «Белтелекому» достаточно принять решение, и ни один пользователь больше его не увидит.
Ю.Зиссер: Я не совсем так сказал. Закрыть сайт в Интернете технически невозможно. Можно перекрыть к нему доступ, например, белорусским пользователям. Но сам сайт от этого не перестанет существовать.
О.Секлицкий: Даже в этом случае белорусские пользователи смогут при желании найти доступ к запретному сайту. Ведь существуют различные прокси–серверы, позволяющие обойти все эти препоны. Технически перекрыть доступ к тому или иному ресурсу на сто процентов невозможно.
Ю.Кулаковский: Так или иначе, это чистейшей воды самодеятельность. Даже если мы условно допустим, что техническая возможность закрыть тот или иной сайт имеется, то это должно делаться исключительно в рамках закона. Не просто мастер «Белтелекома» или Кулаковский дал команду! Нельзя таким образом лишать граждан информации.
Здесь уже прозвучали мнения о том, что мировая практика регулирования сферы Интернета совершенно не унифицирована. В каждой отдельно взятой стране существуют на этот счет свои подходы. Но я думаю, рано или поздно мировое сообщество все равно выработает единые правила деятельности в этой сфере. Может быть, это будет сделано в рамках ООН, может быть, той же ОБСЕ, сейчас сложно сказать. Возможно, будет создана специальная межгосударственная структура.
«СБ»: Некоторые специалисты в области Интернета до сих пор придерживаются мнения о том, что сеть некогда задумывалась как некая территория свободы, лишенная государственных границ, институтов и общественных предрассудков, а посему государство не имеет морального права вмешиваться сюда и уж тем более диктовать свои условия.
О.Секлицкий: Так было вначале, когда Интернет был уделом избранных. Интеллектуальный уровень людей, работавших в Интернете, тогда был совершенно иным. С тех пор многое изменилось. Благодаря развитию техники, высоких технологий Интернет стал обыденной сферой деятельности человека. Появилось и такое понятие, как «информационная безопасность»...
М.Старикович: В Уголовном кодексе целый раздел посвящен преступлениям против информационной безопасности. Условно говоря, если кто–то захочет самовольно заблокировать доступ к информации на чужом сайте, он уже совершает уголовное преступление. Но, увы, технологии сегодня развиваются гораздо быстрее, чем обновляется наше законодательство. Наше правовое поле нуждается в совершенствовании. Конечно, сейчас мы можем возбуждать дела в отношении вирусораспространителей, хакеров, взламывающих компьютерные сети и отдельные компьютеры. Они причиняют ущерб на десятки тысяч долларов, но часто отделываются лишь штрафами. А тот же «карманник», скажем, получает солидный срок лишения свободы за совершенное им преступление.
За три месяца этого года совершено 66 преступлений против информационной безопасности. Но практически каждое из них является многоэпизодным. Иногда потерпевших десятки, сотни, и не только в Беларуси.
Но я считаю так: одними запретами делу тут не поможешь. Частенько запреты, наоборот, подстегивают интерес пользователей. Они будут искать обходные пути. На сегодня нет технического решения, которое на 100 процентов поможет снять проблему компьютерной преступности. Поэтому нужно совершенствовать законодательную базу.
Сейчас очень актуальна проблема детской порнографии. На Западе ввели очень жесткие законы, и что произошло? Порнобизнес начал постепенно перемещаться в страны СНГ, где законодательство далеко от совершенства. Порноделец зарабатывает миллионы долларов. Этот бизнес, по оценкам экспертов, приносит больше прибыли, чем торговля оружием и наркотиками. Но что мы можем ему противопоставить? На первый раз — административный протокол. Если этот человек второй раз за год совершает аналогичный проступок, только тогда мы можем привлечь его к уголовной ответственности. Но наши сроки просто смешны по сравнению с американскими, где за такого рода преступления могут осудить на 25 лет тюрьмы. Правда, сейчас мы уже начали совершенствовать законодательство в этой сфере. Мы не должны запрещать доступ к каким–то сайтам, вводить цензуру и так далее. Но человек должен понимать, что, совершая противозаконное действие даже в Интернете, он должен нести за это ответственность.
«СБ»: Немного отвлечемся от преступлений, поговорим о сетевых СМИ. Как регулируется их деятельность? Они вообще у нас существуют юридически?
О.Егорова: Термина «сетевые СМИ» как такового у нас нет. В нашем законе о печати и других средствах массовой информации «прописаны» печатные и электронные СМИ. Что касается телевидения, радио и печати, тут, я думаю, все ясно, вопросов ни у кого не возникает. Когда появляются спорные моменты, выявляются нарушения законодательства, мы всегда имеем экземпляр газеты, запись радио–, телепрограммы и так далее. Но как в этом случае поступать с сетевыми СМИ? Это очень серьезный вопрос.
«СБ»: Существуют сайты новостных агентств. Есть электронные версии печатных изданий. Но есть СМИ, которые «обитают» исключительно в сети. Например, gazeta.ru, globalrus.ru. Если такое издание публикует непроверенную информацию, кому предъявлять претензии?
О.Егорова: Никому. С технической точки зрения этот вопрос нужно адресовать скорее г–ну Секлицкому. Он и его коллеги считают, что мы не сможем в этом случае ничего доказать.
О.Секлицкий: Действительно, это так. Я могу, условно говоря, создать свой сайт, «надергать» туда непроверенной информации, зарегистрироваться где–нибудь на Коморских островах и начать его рекламировать. Закрыть его будет практически невозможно. Живой пример — Кавказ.орг — сайт чеченских боевиков. Сколько с ним борются россияне? И как они с ним борются? Исключительно путем протестов на уровне МИДа, требуя от провайдеров его физического отключения. Я еще раз подчеркиваю: без физического отключения от сети технически закрыть тот или иной ресурс невозможно.
О.Егорова: Отсюда вывод — сетевые СМИ контролировать невозможно или, по крайней мере, очень проблематично. Если по закону у нас есть определенные меры воздействия на традиционные СМИ: мы можем аннулировать свидетельство о регистрации той или иной газеты, если она нарушила законодательство, вынести предупреждение радиостанции или телеканалу, то интернет–газете абсолютно все равно, лишили вы ее свидетельства или нет.
А.Иванов: Рассматривать проблему Интернета, я считаю, надо в двух плоскостях: как средство связи в пределах страны и как некое социокультурное явление, которое сегодня объединяет весь мир. Что касается первого, то в этой части, я считаю, все проблемы вполне разрешимы. Со вторым — сложнее. Человечество еще не доросло до необходимого уровня столь глобального объединения, пусть и посредством компьютерной сети.
Порой мы просто не задумываемся над тем, что сеть Интернет — это такое же средство связи, как и телефон, но более совершенное с технической точки зрения. Мы уже здесь затрагивали проблему ответственности провайдеров, проблему распространения порнографии. Но давайте вспомним, в начале 90–х достаточно распространенным был такой вид услуг, как секс по телефону. Эту проблему также обсуждали, но никому в голову не приходило ругать за это телефонную компанию.
Да, Интернет дает такие возможности связи, которые еще 10 — 15 лет назад специалистам даже не снились. Эта сфера сегодня развивается семимильными шагами. И хотим мы этого или нет, мы должны идти в ногу со временем — совершенствовать законодательство, искать какие–то новые формы и подходы в работе. Например, телефония, радиосвязь, передача данных — это все виды деятельности, которые подлежат сегодня лицензированию. Однако такая услуга, как хостинг, не относится к этому числу. Спрашивается, почему? Что, этим у нас в стране никто не занимается? В той же России, к слову, это уже лицензируемый вид деятельности.
Вся наша законодательная база, так или иначе касающаяся сферы высоких технологий, нуждается сегодня в совершенствовании. Необходимо прописать юридическое понятие «Интернет». С тем чтобы впоследствии этот термин стал своего рода базисом для корректировки других законов, в том числе, кстати, и закона о СМИ.
Мы здесь уже задавались вопросом: как регулировать сетевые СМИ? Все не так сложно, как кажется. Нужно просто сделать так, чтобы получить регистрацию на данный вид деятельности было выгодно. Мы с 1998–го издаем новости open.by и все это время просим, чтобы нас зарегистрировали как средство массовой информации. Для чего нам это? Во–первых, в этом случае мы сможем те же ленты информагентств, которые мы выписываем, и все прочие расходы, связанные с доступом к информации, относить на затраты, как это делается в печатных СМИ. Во–вторых, у нас не будет проблем с аккредитацией в госорганах. Сейчас же наших журналистов куда–то пускают, куда–то нет. Благо что за годы работы мы заработали хорошую репутацию.
Что касается ответственности за распространение ложной и недостоверной информации, то не вижу разницы в записи передач телевидения или радио на кассету и записи содержания сайта на диск. Весь вопрос в процедуре фиксации факта клеветы. Скажем, берете понятых, сажаете их к экрану, открываете сайт. Есть ложная информация — вот вам факт клеветы. И не надо говорить, что он завтра пропадет: все запротоколировано. Почему в лицензии не прописать, что организации, выпускающие сетевые издания, обязаны записывать содержимое сайтов на диски и по требованию представлять их в регистрирующий орган?
Возвращаясь к проблеме киберпреступности, хотел бы спросить присутствующих: разве кредитные карточки не подделывали до появления Интернета? И с этим разве не боролись? Просто карточки тогда были меньше распространены. Как это сейчас происходит в сети? Условно говоря, преступник берет список карточек обратившихся клиентов и передает его сообщникам. Это группа, которая пользуется Интернетом как эффективным средством передачи информации и средством совершения преступления. То же самое и с порнографией. Порножурналы ведь не вчера появились. Просто сейчас есть сайт, где это легко взять. А проблема–то осталась та же. Интернет — это зеркало. Все, что мы в нем видим, окружает нас с вами и в реальной жизни. То, что существует в сети, в принципе, можно регулировать и уже действующими законами. Но раз уж мы говорим о том, что мы стараемся идти в ногу со временем, то без совершенствования законодательной базы нам не обойтись.
О.Секлицкий: Я во многом согласен с тем, что было сказано, но вряд ли сейчас стоит вводить понятие «Интернет». Если Интернет понимать как средство связи, то здесь уже отработаны процедуры и определения сетей электросвязи. Ведь с технической точки зрения Интернет — это действительно не что иное, как сеть передачи данных. Но в действительности же сеть — явление куда более широкое.
Вряд ли мы в ближайшие годы придем к какому–то единому мнению по этому вопросу. Даже в странах СНГ существуют на этот счет совершенно разные подходы. У нас уже есть определенная законодательная база в этой сфере. Критического характера проблемы, связанные с развитием Интернета, не носят. У нас есть еще некоторый запас времени. Мы можем спокойно готовиться к изменениям. Как – это уже другой вопрос.
Ю.Кулаковский: Я все больше убеждаюсь, что нам необходим кодекс о СМИ, объединяющий и телевидение, и печать, и радиовещание, и Интернет. Должны быть четкие юридические определения того, что мы намереваемся регулировать. Хотя из нашего разговора я понял, что сделать это очень непросто. Я считаю, что сначала должна быть разработана национальная правовая база, а уже на ее основе можно заключать международные соглашения.
А.Иванов: Согласен, но законопроекты подобного рода должны публично обсуждаться с привлечением не только специалистов министерств и ведомств, но и людей, представляющих интернет–сообщество.
Ю.Зиссер: Я разделяю точку зрения Андрея Иванова о том, что Интернет следует понимать как сеть передачи данных (а если точнее, совокупность таких частных сетей) и сервисы, которые построены на базе этой сети. Сервисы — это те же порталы, электронная почта, поиск информации, журналы и многое другое. Но я хотел бы заглянуть в будущее и сказать еще вот о чем. На недавно проходившем Российском интернет–форуме я обратил внимание на такую тенденцию. В Москве, а она по этой части пошла немножко дальше нас, в Интернет просто валом идут домохозяйки. Москвичи вплотную подошли к использованию так называемого потокового видео. Что это такое? Это когда через Интернет не только слушают радио, но и смотрят телевизор. К тому же Си–эн–эн–пользователь сможет подключиться уже без лицензии. И что вы с этим будете делать, Ольга? Рано или поздно нам придется решать и такие проблемы.
«СБ»: Давайте послушаем человека, который имеет дело не с IP–адресами, а с конкретными пользователями. Дмитрий Вячеславович, в вашем интернет–кафе введен запрет на доступ к некоторым сайтам. Как к этому отнеслись посетители?
Д.Карлюк: Мы действительно ввели некоторые ограничения. На свой страх и риск взяли на себя ответственность составлять «черные списки». Для этого существуют специальные программы–роботы, которые просматривают содержимое Интернета, составляют специальные стоп–листы запретных сайтов на основе заданных нами критериев. На сегодня мы закрыли доступ на посещение почти миллиона сайтов. Есть республиканская экспертная комиссия, которая занимается анализом содержания сайтов. Но людей там мало, ее эксперты чисто физически не успевают справляться с потоками информации. Иногда мы получаем сведения о противоправном содержании тех или иных сайтов, получивших оценку экспертов этой комиссии. Они тут же попадают в «черные списки». Были в нашей практике и обратные ситуации, когда в наши стоп–листы попадали сайты, которые потом признавались экспертной комиссией не содержащими порнографии и насилия. К примеру, официальный сайт белорусских геев и лесбиянок. Как только мы закрыли к нему доступ, к нам пришла целая делегация адвокатов, которые утверждали, что мы нарушаем конституционные права граждан.
Четких критериев, как должны работать интернет–кафе для того, чтобы ограждать своих посетителей от противоправной информации, до сих пор нет. Для нас это большая проблема. Мы неоднократно обращались с письмами в Минюст, Минсвязи, просили помочь нам разобраться, по каким правилам мы должны работать. В ответах нам сообщили, что законодательной базы, которая могла бы регулировать эти процессы, на данный момент нет. А необходимость такая, на мой взгляд, все же есть. Мы задавали посетителям нашего сайта вопрос: «Как вы отнесетесь к тому, что некоторые сайты будут закрыты для вашего доступа?» В первую очередь подразумевались порнографические сайты. Мнения разделились: порядка 60 процентов высказались против и 40 процентов поддержали идею. Я очень надеюсь, что благодаря нашей дискуссии на эту проблему обратят внимание.
А.Иванов: Я считаю, нужно создать специальную межведомственную комиссию, которая решала бы вопросы, связанные с Интернетом. Причем в комиссию должны войти представители не только органов власти, но и бизнеса, общественных организаций, всех, кто оказывает воздействие на развитие Интернета. Без такой комиссии любые попытки государства повернуть эту телегу в ту или иную сторону будут неэффективными.
О.Секлицкий: Важно создать не просто очередную структуру, а реально работающий орган. Чтобы он собирался не от случая к случаю, а работал на регулярной основе.
