Всю правду о курительных смесях и сложностях лечения спайсовой зависимости мы решили узнать у врача психиатра-нарколога, заведующего наркологическим реабилитационным отделением Республиканского научно-практического центра психического здоровья Владимира Иванова.
– Судя по видеороликам, размещенным в интернете, сообщениям в СМИ, спайсы моментально лишают потребителей человеческого облика. Правда ли, что новые виды наркотиков гораздо опаснее «традиционных»?
– Степень наркогенности спайсов примерно такая же, как у «тяжелых» наркотиков. Чтобы получить зависимость от гашиша, требуется порой до нескольких лет, а вот стать героиновым наркоманом можно за 2-3 недели. Столько же времени уходит на формирование физической зависимости от спайсов. Что касается воздействия, то получить эффект потребитель курительной смеси может только на первоначальном этапе – это обострение чувствительности, восприятия, ускорение мышления и легкая приподнятость. Но «кайф» очень быстро уходит, исчезают мысли, развивается апатия. Спайс не дает эффекта прихода, как у опиумных наркоманов, он не вызывает чувство оживления, как при использовании амфетаминов, там нет фантастических переживаний, на которые рассчитывают потребители ЛСД. Там вообще ничего нет. Тупое отключение от действительности.
– Когда зависимые осознают, что попали в сети?
– Как правило, через год после начала употребления курительной смеси. К этому времени отмечается снижение памяти, утрачивается работоспособность. Если человек не покурил в течение суток, у него развивается абстинентный синдром: повышенная тревожность, вялость, нарушение сна, тошнота, рвота. У некоторых на фоне как приема, так и отмены развиваются шизо-френоподобные психозы.
– А если говорить о более отдаленных последствиях?
– Если еще пару лет назад основу миксов составляло натуральное сырье, то сейчас производители перешли на синтетику, и что входит в состав спайса, наверняка вам не скажут даже сами химики, которые варят зелье в подпольных лабораториях. Для того чтобы провести анализ реагента (а его формулы меняются стремительно), узнать, какие последствия могут наступить от его употребления в долгосрочной перспективе, нужны сложные, кропотливые исследования. Да и состав одного и того же продукта может быть разный, ведь производители не придерживаются никаких норм. Побрызгали сырье на глазок синтетическим составом, и в одной упаковке может оказаться слабая доза, а в другой – смертельная. Это игра в русскую рулетку.
– Когда вы впервые столкнулись с жертвами курительных смесей?
– Первый пациент поступил к нам примерно полтора года назад. Это был мужчина около тридцати лет. Он пребывал в ужасном состоянии – жуткая депрессия, признаки слабоумия. Мы не могли понять, что с ним происходит. Затем выяснили, что перед нами – потребитель спайсов. За два года наш визитер «прокурил» фирму, торгующую грузовыми автомобилями. Пару месяцев он был в отделении единственным любителем миксов, а затем стали поступать все новые и новые жертвы спайса. Вот случай, произошедший пару недель назад. 20-летний парень, наш давний знакомый, спайс-бойз с двухлетним стажем, в состоянии острого психоза умудрился пройти через проходную, добрался до отделения и стал рассказывать, что он обладает сверхсилой. Решив наказать всех людей, живущих на земле, направил в нашу сторону астероид. Но потом сжалился и передумал. Мы его откачали, а потом направили в общепсихиатрическое отделение.
– Наркоманы чаще сами приходят лечиться или их приводят близкие?
– За руку ведут родители. На спайсы подсаживаются в основном молодые люди и подростки. И это несмотря на то, что миксы – удовольствие не из дешевых, доза, или полка, как ее называют сами наркозависимые, равная половине грамма смеси, стоит около 100 тысяч рублей.
– Для зависимых нужна специальная терапия?
– Выраженная зависимость снижается через несколько дней отказа от употребления наркотика. И пациенты, как правило, под руководством медиков, справляются с ней сами. Но это вершина айсберга. При малейшем соблазне зависимость возвращается с удвоенной силой.
– Получается замкнутый круг. И многим удается из него выбраться?
– К сожалению, большинство пациентов возвращаются к нам вновь. Как бы шокирующе это ни звучало, но зависимость от спайса неизлечима. На этот счет не нужно питать никаких иллюзий. Большинство больных продолжают употреблять спайс после лечения. Но это не значит, что им не нужно помогать. Мы можем облегчить жизнь пациентам и их родственникам, удлинить периоды трезвости. Но мне очень хочется надеяться, что все пациенты нашего отделения найдут в себе силы и смогут победить зависимость.
Наталья УРЯДОВА, фото Дмитрия ЕЛИСЕЕВА, «ЗН»
Признание
Я вернусь
В отделении нам удалось пообщаться с 19-летним Филиппом – вторую неделю он проходит реабилитацию. Умный, симпатичный парень, а вот история его совсем безрадостная:
– Курить спайс я начал около четырех лет назад, – медленно, выверяя каждое слово, рассказывает собеседник. – Первый раз попробовал в компании друзей: мы тусовались на пятачке в центре города, и ребята угостили. Два года я курил один раз в неделю, зависимости не чувствовал. Но позже стал ловить себя на мысли, что что-то идет не так. Стал просыпаться с одной навязчивой мыслью – покурить. Пропал сон, аппетит. А потом в голову стали лезть всякие дурные мысли – возникало дикое желание открыть окно и прыгнуть. Но я еще мыслить могу, что-то понимаю. А вот у моего друга развилась паранойя. Ему постоянно казалось, что за ним кто-то следит, и он периодически переворачивал дом вверх дном – искал жучки.
Последние полтора года я курил ежедневно, и не по полке, а сколько есть. Желание покурить было настолько сильным, что стал выносить из дома и продавать вещи, крал деньги у родителей и брата. А потом начал прогуливать работу – если спайс есть, то курил прямо на работе, а если нет, сразу отправлялся на поиски денег и зелья.
Я вырос в хорошей семье, у меня очень образованные родители. Я испортил им жизнь. Они свято верили в то, что я смогу справиться со своей проблемой самостоятельно. Но не получилось… Я здесь второй раз за месяц. Первый раз – по воле родителей. Пробыл три недели и вышел в полной уверенности, что справился с зависимостью. Неделю продержался, а потом все началось по новой. Сам позвонил в центр и попросился обратно.
Жалко ли родителей? Очень. Они сильно переживают. Из-за меня стали болеть: у папы начались проблемы с сердцем, у мамы – со щитовидной железой. Они мне говорят, что наркотики – это смерть, но я ведь и сам это понимаю… Больше никогда не буду курить спайс, ни разу, ни одной затяжечки.
Зависимость от спайса не лечится. Поэтому не начинай
