Как бороться с “зубастой” неблагодарностью?

— Мы не позволяем самоуправничать возле бобровых хаток, но в том, что с нашествием этих зверьков нужно бороться, сомнения нет, — говорит председатель СПК “Осовец-агро” Андрей Дорожко. — Помнится, на землях нашего хозяйства было одно поселение бобров, сельчане ходили смотреть на него, как на музейную редкость. Сейчас таких поселений — около двух десятков.
— И много хлопот приносят эти “зубастики”?
— Очень. Я уж не говорю о лесе, поваленном в радиусе десятков километров от хаток, о колодцах, ставших рассадниками  сорняков. Мы не можем полноценно использовать около полутысячи гектаров. Бобры перекрыли плотинами мелиоративные каналы, подняли уровень воды, и осушенные торфяники заболачиваются по-новому. Пробовали перезалужить площади — не идет техника.
 “Допекли” бобры не только СПК “Осовец-агро”. Руководство Любанского предприятия мелиоративных систем направило председателю райисполкома документ, где говорится: “В районе за последние годы увеличилась популяция бобров. В результате на мелиоративных системах, прилегающих к лесным массивам, оказались подтопленными 819 гектаров сельхозугодий, повреждены 6,7 километра дамб, 18 километров насыпей дорог. Создается угроза повторного заболачивания осушенных земель.  Сельскохозяйственные и мелиоративные предприятия несут значительные убытки из-за недобора продукции и затрат на ликвидацию подтоплений, восстановление гидротехнических сооружений. Ориентировочно ущерб оценивается в 515 миллионов рублей в год”. И такая ситуация не только на Любанщине.
— Поселения бобров растут, словно грибы после дождя, — констатирует главный инженер Солигорского ПМС Николай Лепешев. — Мало того что зверьки нарушают осушительные системы, снижают эффективность мелиорации, они делают подкопы под дорогами, создавая опасность для движения транспорта.
Нужно срочно
что-то делать
Письмо о помощи в борьбе с нашествием бобров в Департамент по мелиорации и сельскому хозяйству, Министерство природных ресурсов и охраны окружающей среды, еще в две республиканские инстанции направил и председатель Слуцкого райисполкома Александр Драко. Слутчане просят компетентные службы отловить и переселить бобров с мелиоративных систем. Финансировать этот процесс коллективы ПМС не в состоянии: за предварительное обследование одного бобрового поселения специалисты соответствующего научно-исследовательского института берут 3 миллиона рублей, а таких семейств только на Любанщине более четырех десятков, чуть меньше на Слутчине, Солигорщине. Почувствовав защиту людей, неблагодарные грызуны быстро плодятся и в других районах.  А во что обойдется отлов осторожного зверька, его перевозка?
— Таких средств у нас нет, но меры нужно принимать как можно быстрее, — считает директор Слуцкого ПМС Михаил Метельский. — К примеру, уровень воды в речушке Осиновка из-за плотины, сооруженной бобрами, поднялся  метра на полтора, и в ее окрестностях невозможно проводить какие бы то ни было работы.
Добыча ценная, но... дешевая
Даст ли нужный эффект отлов и переселение многих сотен бобров? Во-первых, как уже отмечалось, дело это дорогостоящее и хлопотное. Во-вторых, где найти громадные площади, чтобы зубастые новоселы не приносили вреда человеку? Наконец, нужно ли нам, природе такое обилие бобров? Не разумнее ли регулировать их поголовье на месте с помощью охотников? Тем более что в последнее время разрешено добывать бобра не только  с помощью капкана, но и ружья. Но, оказывается, и тут не все так просто.
— Даже смертельно раненый зверек может бултыхнуться в воду, забраться в нору и там разлагаться, нанося природе вред, — считает директор Солигорской районной организации охотников и рыболовов Владимир Долбик. — Наиболее эффективный способ добычи бобра — капкан. Но кто станет этим заниматься, если добытый с большим трудом мех, кстати, очень качественный, реализуется за 30—40 тысяч рублей? Ведь это стоимость того же капкана.
— Где выход?
— Нужно повысить закупочные цены на бобра, наладить его переработку. Ведь ценится не
только его шкура. Знатоки народной медицины широко используют струю бобра, придающую человеку силы. Оздоравливают и парные котлеты, изготовленные из мяса бобра. Перекупщики это знают, платят за зверька значительно дороже, а государство остается в стороне, упуская явную выгоду.
— Но  если бобр переходит в разряд вредителей народного хозяйства, может, есть смысл выплачивать вознаграждение за его уничтожение, как, скажем, за волка?
— Это нереально, — уверен Владимир Леонидович. — Министерство лесного хозяйства объявило конкурс по борьбе с волком, лисицей и енотовидной собакой. Наши охотники в прошлом году уничтожили 370 лис, среди которых было немало бешенных. За каждый хвост полагалась премия в одну базовую величину. Но этих денег никто из нас не увидел и по сей день. За убитых волков охотники ждут вознаграждения два года. А вы говорите — бобр...
Тем не менее проблема очевидна, и необходимо искать цивилизованные пути ее решения.