О реалиях белорусской нефтепереработки и нефтехимии рассказал председатель концерна «Белнефтехим» Игорь Ляшенко и его коллеги.
Нефть — не только большие деньги, но и огромная аналитика. Особенно в белорусских реалиях. Ведь приходится бороться с рыночным уравнением со множеством неизвестных: в широком диапазоне «гуляет» мировой баррель, заставляет колебаться цены на нефтепродукты, запланированные и случайные сюрпризы преподносит российский налоговый маневр… Концерну «Белнефтехим» и подведомственным предприятиям пока удается подобрать ключики к сложным углеводородным формулам. Хотя приходится проявлять чудеса гибкости и мобильности, реагируя на реалии изменчивого мира. О парадигмах нового времени в отрасли рассказал председатель концерна «Белнефтехим» Игорь Ляшенко вместе со своими коллегами — исполняющей обязанности заместителя председателя Светланой Гуриной, начальником производственно-технологического управления Сергеем Шмаенковым, заместителем начальника главного управления производства и сбыта нефтепродуктов Ольгой Самохваловой.
Подстраиваясь под метаморфозы
— Игорь Васильевич, начало прошлого года для концерна было не самым благоприятным, но закончился он вроде бы неплохо. Какие общие результаты?
Игорь Ляшенко:
— Действительно, 2017-й начинался не очень хорошо из-за перешедших с 2016 года переговоров по нефтегазовым соглашениям. В апреле наконец положили на бумагу договоренности, стабилизировавшие отношения с поставщиками сырья. Предсказуемость — счастье для производственника: можешь планировать загрузку мощностей, продажи, финансовые результаты. Поэтому год закончился неплохо. Но не благодаря удаче, а реализации потенциала, который смогли использовать после стабилизации поставок сырья.
Игорь ЛЯШЕНКО— Но в конечном итоге предприятиям концерна удалось выйти на прибыльную работу?
— Конечно. В плюс вышли все предприятия — получили прибыль от реализации. На чистую прибыль удалось выйти не всем: из-за кредитов или девальвации валют накапливаются так называемые курсовые разницы. Но все наши флагманы, локомотивы концерна, добились в прошлом году в целом положительного финансового результата. И тому свидетельство — взаимоотношения с банками. Кредиторы являются своеобразной лакмусовой бумажкой: если не жалуются, значит, у заемщиков все в порядке.
— Но нефтепереработка и нефтехимия — крупные клиенты, одни из самых надежных и перспективных для банков. Кто же осмелится жаловаться: вдруг обидитесь…
Светлана ГУРИНА— Банки сейчас очень избирательные. Изменилось законодательство, теперь они вынуждены создавать дополнительные резервы, если имеют плохих заемщиков. Поэтому на лишние риски финансисты стараются не идти и чутко на них реагируют. Впрочем, концерн полагается не только на отечественные банки. И ориентируется не только на кредиты: концерн никогда не был ограничен в использовании широкого спектра различных инструментов привлечения капитала. Любой инструмент оценивается с точки зрения простоты процедур его использования, стоимости и «попадания» в планируемую окупаемость наших проектов. Наши предприятия открывают кредитные и иностранные кредитные линии через белорусские банки и напрямую в иностранных кредитных организациях, выпускают облигации…
Игорь Ляшенко:
— Особенно четко это видно по деятельности НПЗ, когда они покупают дорогое оборудование, стоимость которого начинается от 50 млн долларов. Страна, в которой зарегистрирован поставщик, сама предлагает «связанные» займы. И по «вкусным» ставкам. Впрочем, стоимость кредитов в валюте снижается и у белорусских банков, и для успешных предприятий, не отягченных чрезмерной кредитной нагрузкой, уже сопоставима со стоимостью кредитов в иностранных банках. К сожалению, не всем удается быть полностью финансово благополучными.
— Судя по планам социально-экономического развития, в следующем году на предприятия концерна возлагаются большие надежды.
— Задачи поставлены — они будут выполнены. Для этого есть все предпосылки: кадровый потенциал, технический, умение работать с оборудованием, современные системы менеджмента… Концерн никогда не подводил страну, если не случалось внешних форс-мажоров. Конечно, несколько беспокоит рост стоимости барреля на мировых рынках. В белорусских реалиях тенденция не очень хорошая. Стоимость сырья растет, а трейдеры на рынках нефтепродуктов в условиях волатильности повышают контрактные цены на готовую продукцию только через месяц и даже больше. Сказываются и нюансы внутреннего рынка: поддерживаем автолюбителей за счет НПЗ, своевременно не пересматриваются цены на топливо. Словом, быстрый рост на нефтяных рынках тоже не приносит счастья. Недаром Конфуций сказал: не дай бог жить в эпоху перемен. И не важно, в какую сторону цены стремительно двигаются — вверх или вниз. Для бизнеса самое лучшее — стабильность. К сожалению, приходится жить в эпоху стремительных метаморфоз. Остается только подстраиваться.
Прибыль в угоду «валу»
Сергей ШМАЕНКОВ— В прошлом году предприятия концерна вложили в модернизацию производства около 1,4 млрд рублей. Все предприятия в той или иной степени вовлечены в процесс техперевооружения, все развиваются, никто не «закисает». «Белшина» первой на постсоветском пространстве выпустила цельнометаллокордную шину с посадочным диаметром 63 дюйма, в том числе для 450-тонных БелАЗов. «Белоруснефть» реализовала серьезный проект по строительству фотоэлектрической станции, выполнила все показатели по энергосбережению. Лидское ОАО «Лакокраска» ввело в строй производство фталевого ангидрида с увеличением мощности до 48 тыс. тонн в год. «Полоцк-Стекловолокно» провело реконструкцию стекловаренной печи № 4, в следующем году начнется модернизация 9-й печи. Предприятие почти всю продукцию реализует на экспорт. В этом году завершится строительство первой очереди комплекса по производству полиэфирной продукции в ОАО «Могилевхимволокно». Заканчивает реконструкцию одного из производств ОАО «Гродно-Азот». В будущем планируем крупный проект по возведению нового азотного комплекса. Есть выгодные предложения от инвесторов. По результатам реализации проекта страна усилит свои позиции на мировом рынке удобрений. Продолжается модернизация НПЗ — строятся установки замедленного коксования, гидрокрекинга. Работа должна завершиться в следующем году. Отрасль движется вперед, невзирая на колебания внешней конъюнктуры.
Вектор сбыта продукции направлен не только на Россию и ЕС, но и на страны Юго-Восточной Азии. Не осталась без внимания Латинская Америка. Эти регионы демонстрируют экономический рост и заинтересованы в нашей продукции.
Игорь Ляшенко:
— Беларусь не является и объективно не может стать глобальным лидером. Поэтому наша маркетинговая стратегия — стремиться в регионы, которые могут обеспечить максимальную маржинальность поставок. Если прибыли нет, то перенаправляем товарные потоки или оптимизируем объемы производства. За валовыми показателями принципиально не гонимся: при ограниченных сырьевых ресурсах мы должны получать максимально возможный доход. Такова незыблемая позиция концерна.
— Но в выгодных регионах приходится конкурировать с вертикально интегрированными мировыми концернами, у которых есть и собственная добыча, и переработка, которые способны на всей цепочке регулировать издержки и предлагать более выгодную цену. Как удается их подвинуть?
— Уникальность классической экономики — разумная балансировка. Поэтому чудеса происходят, но очень редко. Даже если некоторые страны обладают дешевой нефтью, они не сходят с ума и не продают продукты нефтепереработки за копейки. Ведь они тоже хотят заработать побольше. Другой вопрос, что при более дорогом сырье приходится мириться с более скромной доходностью.
— Основа современной экономической безопасности — диверсификация. И перед концерном постоянно ставится задача проработки различных путей поставки сырья. В прошлом году переработали на наших НПЗ партию иранской нефти. Есть ли перспективы в этом направлении?
— Отрабатываются различные варианты поставки сырья. Разрабатываем разные логистические направления: и южное, и западное. Есть определенные положительные результаты. Если бы в Беларуси, как в соседней Прибалтике, литр топлива стоил полтора «европейских рубля», тогда итоги оказались бы отличными. Рано или поздно стране придется жить с мировыми ценами на нефть. Впрочем, и сегодня они к ним максимально приближаются. И во всех звеньях цепи необходимы рыночные отношения. Если наши НПЗ будут получать сырье по мировой цене, то на топливном рынке тоже должно быть соответствующее ценообразование. Конечно, если мы хотим получить положительный финансовый результат от работы НПЗ, а не вогнать их в убытки и несостоятельность.
— В прошлом году камнем преткновения стали российские порты. Используете их для перевалки своей продукции?
— Мы уважаем всех наших партнеров: и в Прибалтике, и в Украине, и в России. Предлагаем для перевалки наши объемы. Но в конечном счете выбираем не мы, а покупатели: из какого порта им дешевле принимать товар. В прошлом году определенные объемы реализовали и через российские порты. В этом году таких поставок пока не было.
Открыты для бизнеса
— «Белоруснефть» активно работает за рубежом. Какая главная цель: увеличить экспорт услуг или создать предпосылки для диверсификации сырьевых потоков?
Ольга САМОХВАЛОВА— Актуальны обе цели. «Белоруснефть» реализует ряд проектов по добыче нефти и оказанию сервисных и консультационных услуг в Эквадоре, Индии, Украине, России. Проводим геолого-разведочные работы, бурим скважины, боковые стволы, осуществляем мероприятия по повышению нефтеотдачи месторождений. В 2011 году создана дочерняя компания «Белоруснефть-Сибирь», которая приобрела в России месторождение. Уже добываем 160 тысяч тонн нефти в год. «Сезон» 2018 года будет посвящен переговорам с российской стороной, проработке нормативно-правовой базы в рамках ЕАЭС, чтобы наша «дочка» получила доступ к нефтепроводной «трубе» и могла поставлять углеводороды в Беларусь. В целом же услуги «Белоруснефти» востребованы у зарубежных партнеров. Компания накопила богатый опыт и компетенции, обладающие ценностью в рамках глобального рынка. Ведь в 1970-е годы Беларусь была активным нефтедобывающим регионом. С начала организации в конце 1965 года промышленной добычи нефти в нашей стране объемы ежегодно наращивались, и максимальная годовая добыча была достигнута в 1974—1975 годах — около 8 млн тонн. Но гонка за объемами и несовершенство технологий тех лет привели в 1979 году к падению объема добычи нефти до 2,9 млн тонн и дальнейшему его снижению.
Для стабилизации внедрялись новейшие технологии и приемы для повышения и оптимизации отборов нефти на месторождениях, применялись современные геолого-технические мероприятия по повышению нефтеотдачи пластов и интенсификации притоков нефти из скважин, осуществлялись мероприятия по поддержанию пластового давления. Уровень добычи удалось стабилизировать. А с 2017 года даже есть небольшой рост.
— Международные эксперты утверждают: в долгосрочной перспективе спрос на моторное топливо будет снижаться и акцент сместится в сторону нефтехимии.
Игорь Ляшенко:
— Конечно, развивается электротранспорт. Но с ним не все так просто, есть определенные серьезные проблемы, которые до конца пока не удалось решить. К тому же доля легкового транспорта в потреблении топлива составляет около 20%. Огромные объемы требуются коммерческому водному транспорту, автомобильным грузоперевозчикам, авиации. Если ориентироваться на здравых аналитиков, то в ближайшие 10 лет резкого снижения спроса на топливо не просматривается. В наших стратегических планах — в ближайшие 3—4 года спокойно изучить рынок, понять, какая продукция будет востребована в будущем, найти оптимальные химические циклы и в следующей пятилетке уже стартовать с принципиально новыми проектами в нефтехимии. Сегмент прирастает ежегодно на 3—4%. Растет население, увеличивается спрос и на нефтехимическую продукцию, без которой уже невозможен комфорт современного человека.
— Учитывая долю белорусских производителей на мировом рынке, логично ориентироваться на массовые или нишевые продукты?
— Универсальной стратегии не существует. Все зависит от стоимости технологии, капитальных затрат на ее внедрение, рентабельности производства и продаж. По этой трехмерной формуле и определяются оптимальные варианты. Естественно, преимущество отдается проектам с меньшим сроком окупаемости.
— В этом году вступят в силу законодательные акты, призванные либерализировать условия ведения бизнеса. Причем акцент сделан на развитии малого и среднего предпринимательства. Но исходя из опыта многих экономически развитых стран, небольшие предприятия обычно так или иначе связаны с крупными концернами. Насколько предприятия — флагманы концерна готовы к сотрудничеству с малым бизнесом, могут ли они стать ядром для промышленных кластеров?
— Концерн выступает однозначно против посредников при поставках оборудования и сырья. Вызывает большие подозрения, когда крупный завод или компания-поставщик участвует в тендере на сумму закупки в десятки миллионов долларов не собственной персоной, а действует через какие-то фирмы с уставным фондом в пару-тройку тысяч долларов. Как такие компании могут всерьез нести ответственность за поставки на миллионы долларов? В сбыте такой же подход. Стараемся продавать сами. Для этого на предприятиях хватает и компетенций, и квалифицированных кадров. Зачем отдавать лишнюю прибыль на сторону?
А вот для производственных компаний мы полностью открыты. Государство условия хозяйствования в последнее время значительно улучшило. Остался третий лепесток этого счастливого цветка — активность предпринимателей. Мы их ждем на наших промышленных площадках как для строительства малых предприятий, так и привязки целых установок к нашим сырьевым потокам. Готовы создавать кластеры, нести долгосрочные обязательства по обеспечению помещениями, энергетикой, коммуникациями, сырьем, чтобы было комфортно работать. В различных формах все наши крупные компании сотрудничают с малым бизнесом. Хотелось бы, чтобы таких предпринимателей было больше. Говоря объективно, наши крупные предприятия поглощены большими проектами, и у них не хватает средств, времени и ресурсов на развитие малых производств. Здраво, если эту задачу на себя возьмет малый и средний бизнес.
volchkovvv@mail.ru
