Идею серии материалов из глубинки вынашивала давно. А тут коллега подсказала рубрику: “Из провинции — с любовью!” И как точно определила! Потому что за годы командировок по сельской глубинке переполнилась душа и любовью, и состраданием, и жалостью, и горечью. Но складываются осколки впечатлений в мозаичное полотно, в котором все-таки преобладают цвета любви и надежды. Вот инвалид первой группы из Сенненского района Людмила Севастьяновна Шумкова на костылях выходит в свой дивный палисадник. В карманах халата полуторалитровые бутылки с водой — чтобы полить цветы. Путь в несколько метров получается у нее длинным и трудным. Но все компенсирует рукотворная красота. Дивится ей деревня Старая Белица и перенимает опыт жить в красоте и радости, несмотря ни на что. А внучка Людмилы Севастьяновны каждое лето приезжает из Санкт-Петербурга, чтобы подкрасить бабушке дом. Привычка к красоте и порядку передается и на генном уровне. Я помню, как в деревне Промыслы Бешенковичского района, растянувшейся на добрый километр по дороге, была всего одна автобусная остановка. Который водитель с жалостью, тот остановится в неположенном месте. А который без сердца — так и повезет старух в самый конец. — А я надену платочек потемнее, — хвалилась одна бабуля, — и прошу шофера: остановись, мол, милок, возле кладбища. А сама огородами-огородами — и домой! Впору плакать было, а деревня смеялась. Не над простотой своей и беспомощностью — над умением мудро и хитро, без скандалов, достойно выйти из любой ситуации. Я помню деда Владимира из деревни Заславки Лепельского района: он сам поддал мешок с салом незнакомому цыгану. Слышит, кто-то топочет в сенцах. Выходит, а там цыган: подсоби, мол, дед, в деревне сало купил. Дед и подсобил. К вечеру полез на собственный чердак, а сала-то нет! — Эх, простота! — выговаривал деду Владимиру участковый. Только не от скудости ума эта простота — от совести. Кто сам никогда не возьмет чужое, тому трудно представить вора в простом прохожем. Даже в наше непростое время в деревне без совести нельзя. Все простят сельчане совестливому человеку. Я знаю семью Таранов из деревни Слобода на той же Лепельщине: тут всегда мирно и тепло, с любовью и заботой друг о друге уживаются несколько поколений. Две бабушки, две сестры, будучи 11 лет уже лежачими больными, нашли тут трогательную заботу и уют родного дома. А ведь не матерью была одна из них хозяйке Людмиле Петровне — свекровью. Стоит ли удивляться, что воспитанные на таком милосердном примере сегодня выросшие дети и внуки уже с тем же терпением и любовью заботятся об отце и матери. Ценности семьи, нравственные устои, здоровый образ жизни — это тоже исконный деревенский капитал. Правда, встречала я на пути и нестарую еще женщину — в холодный вечер “гуляла” она вдоль магистрали неподалеку от маленькой деревушки босая и простоволосая. Выскочила из дома в чем была — сын с невесткой деньги на выпивку требовали. — Почему не зашли к соседям? — спросила. — Пересидели бы, пока протрезвеют. — А идти некуда: пять дворов у нас осталось, и все пьют. Много проблем высвечивают командировочные дороги по глубинке. Но еще больше примеров исключительного трудолюбия и ответственности перед землей. И неважно, малый ли это клочок под окошком дома или огромные поля коллективного или фермерского хозяйства. Нет безвыходных ситуаций, уверен руководитель сельхозкооператива в Толочинском районе. И ему, который умудрился навести порядок в “бросовом” хозяйстве за считанные месяцы, особенно веришь. И особенно понимаешь губернатора Витебской области Владимира Андрейченко: “Кто работает в сельском хозяйстве — особо уважаемые мной люди...” Гордишься после слов главы Псковского района Российской Федерации Владимира Шураева: “Поучиться у белорусов можно главному — трудолюбию, стремлению к честной организованной работе, к достойной жизни на основе такого труда”. Сегодня в нашей республике по инициативе Президента Александра Лукашенко принимается программа обновления села. В деревне считают: это одно из самых справедливых решений руководства страны. Важно, что касается она не только производства — всей жизни села. Свой вклад в ее выполнение может внести каждый. Не только самоотверженным трудом, претворением новых идей и начинаний на благо всего народа. Но уже и тем, что расскажет о трудолюбивых и совестливых людях из глубинки, об особо ценном опыте человеческой жизни из той отрасли народного хозяйства, которая кормит всю страну. Давайте опровергнем устоявшееся мнение: провинциальный — значит, отсталый, наивный, простоватый, грубоватый. Уверена: в каждой деревне, в каждом городке или райцентре полно совсем других примеров — исключительного трудолюбия, совестливости, мудрости, порядочности, нравственности, ответственности, милосердия, глубоких знаний и стремления служить людям и Отечеству. Давайте, дорогие читатели, вместе напишем летопись жизни глубинки, расскажем о ее людях, как они того заслуживают, — с любовью и благодарностью. А первый рассказ как раз о тружениках того хозяйства, руководитель которого уверен в процветающем будущем нашей деревни.
“Деревня моя, деревенька-колхозница”
Из непроглядной деревенской темноты, с грязной, раскисшей не по-зимнему улицы вдруг вступили в царство света, чистоты и покоя. Мне даже стало стыдно, что перед входом на ферму деревни Добровольск СПК “Обольцы” Толочинского района, где уже собрался коллектив на вечернюю дойку, по привычке подвернула джинсы. Здесь светло, чисто и уютно, прямо по-домашнему. Хотя содержится 80 коров, да еще маленькие, недавно родившиеся телята. Похожие на игрушечных — славные, чистые, резвые.
— Наша радость, — показал на них заместитель председателя хозяйства Александр Мацкевич. И было видно, что он гордится и таким славным приплодом, и людьми, которые тут работают. На каждом стояке были прикреплены большие ветки хвои, и я подумала, что это всего лишь отзвук недавнего праздника.
— Нет, — засмеялась главный зоотехник Алла Владимировна. — Раз в месяц меняем хвою: она впитывает аммиак и очищает воздух. Каждый четверг — обязательный санитарный день, чтобы поддерживать такой порядок. Кровно заинтересованы: каждый получает 30 процентов к заработку именно за хорошее санитарное состояние рабочего места. От этого зависит и качество продукции.
Верила Алле Владимировне безоговорочно: приехала-то без предупреждения, знянацку, как говорят в деревне, специально, чтобы посмотреть обычные животноводческие будни.
— Это наша племферма, здесь лучшие надои не только по хозяйству, но и по району, — в голосе Александра Петровича по-прежнему звучала гордость. — За прошлый год от каждой коровы надоили по 4630 килограммов молока. Сегодня за день отсюда отправляется на переработку 600—700 литров, получается примерно по восемь килограммов на корову. Приплод вы уже видели.
Обслуживают стадо две доярки плюс подменная, слесарь и скотник-пастух. Есть и заведующая, но у нее кроме этой еще и ферма по доращиванию.
Алла Владимировна работает в хозяйстве девятый год, и была свидетелем, так сказать, его падения и взлета.
— Еще два года назад у нас было такое бросовое хозяйство — последнее место в районе занимали по надоям. Все изменилось, когда пришел новый председатель, Александр Яковлевич Кожедуб. Буквально за три месяца мы вышли на первое место в районе, и с тех пор его никому не уступаем. У нас разработана такая система оплаты, которая стимулирует хорошую и ответственную работу. Например, за сданного теленка управление сельского хозяйства и продовольствия рекомендует платить по 2400 рублей, мы платим 15 тысяч. Если доярка сохранила более 90 процентов приплода, выделяем ей бесплатно теленка весом 80—100 килограммов. Такие живые подарки получили нынче Дина Леонидовна Кустова, Галина Викторовна Скроба и Ольга Владимировна Фролова — доярки с комплекса. Кстати, Ольга Владимировна вообще сохранила стопроцентный приплод от первотелок. Рубль стал основным рычагом дисциплины в “Обольцах”. Если доярка плюсует по надоям к уровню прошлого года, она получает 100 процентов доплат к заработной плате. За качество — если молоко идет высшим сортом — еще не менее 95 процентов. Добавьте коэффициент трудового участия до 50 процентов и поймете, что заработная плата получается очень достойная. На комплексе она составляет 500—600 тысяч рублей.
— У нас одна доярка недосмотрела группу. В результате ее зарплата снизилась с 800 до 500 тысяч рублей.
Это было совсем недавно
Вспомнила, как еще нынешним летом рассказывал мне пожилой крестьянин возле деревенского колодца:
— Новый председатель с первого дня взялся за дисциплину. И не окриками командует — рублем. У меня сын с невесткой на ферме. Бывало, копейки получат, тут же пропьют. Горе. А теперь принесут зарплату больше чем в полмиллиона — а пропивать-то такие деньги жалко! Держатся пока, — вздохнул. — Даст Бог, и дальше так будет.
В деревне не забыли еще, как два года назад, весной, примерно треть стада пришлось вытаскивать на пастбище — оголодавшие коровы сами идти не могли. Сегодня хозяйство, которое имеет почти 600 голов дойного стада, полностью обеспечено кормами — примерно на треть больше, чем в прошлом и уже тоже далеко не голодном году. А сена тут заготовили почти в три раза больше. Заполнили все сенажные траншеи, пустовавшие уже несколько лет, и имеют полуторагодичный запас грубых кормов. На подворья сельчан, которые держат скот и стараются достойно работать в хозяйстве, завезли по две тонны прессованного сена.
Забота о человеке не ограничивается, так сказать, голым рублем или натуроплатой в виде зерна или сена. В страдную пору все механизаторы получали двухразовое горячее питание бесплатно, животноводы — круглый год.
— Мы подсчитали, что это выгодно и людям, и хозяйству, — рассказывал председатель СПК “Обольцы” Александр Кожедуб. — Мясо у нас свое, картофель, овощи — тоже. Необходимые продукты берем в Орше. И подумали: хуже будет, если дежурная доярка, к примеру, из отдаленной деревни останется голодной или перекусит “ссобойкой” — куском сала с хлебом всухомятку. Горячий свежий обед в своей столовой не порушит экономику хозяйства, а людям придаст сил и уверенности.
...А на ферме в Добровольске елочки и чистота все-таки ассоциировались с недавним Новым годом. Так что не удержалась от провокационного вопроса:
— В прошлом году второго января была в одном хозяйстве. Так там коров доили все специалисты во главе с руководителем. Доярки запраздновали.
— Мы с Александром Петровичем как раз дежурили 1 января. Уже в четыре часа, как обычно, доярки приступили к утренней дойке. Хотя праздник был и для нас. Каждому, кто работал в хозяйстве, даже не члену кооператива, вручили по подарку: бутылка шампанского, палочка хорошей сухой колбасы и головка сыра. Животноводов же Александр Яковлевич поздравлял лично, нашел время и объехал все фермы.
— У вас, Алла Владимировна, хорошее настроение. Нравится работать?
— Конечно, нравится. Во-первых, такая поддержка от руководителя. Он вникает во все вопросы. Не то что закрылся в кабинете и руководит. Он каждый день бывает на фермах по два-три раза. Поэтому работать и легко и сложно одновременно. Но мы знаем, за что работаем. В хозяйстве все разработано для блага людей, лишь бы хорошо трудились и достойно жили.
Но это, так сказать, мнение местного начальства.
Любопытно, что скажут сами люди.
“У нас в доме — три телевизора!”
Знакомились по порядку:
— Ивашко Инна, — представилась симпатичная женщина. — Два с половиной года, как переехали семьей в Обольцы. Вообще дояркой работаю уже 17 лет. Нам дали дом, держим на подворье корову, свиней, огород. Зарплату платят вовремя, уже рассчитались за декабрь. Что еще человеку надо? Деньги в семье от получки до получки остаются, не успеваем потратить.
— Потому что нужды нет или в магазине купить нечего? — В магазинах сейчас есть все. Одеваемся, обуваемся не хуже городских. Есть у нас и своя машина — “Фольксваген”.
— А какую последнюю крупную покупку сделали для семьи?
— Камеру морозильную в сентябре, на шесть секций, за 600 тысяч. Очень удобно: кабана заколол — и в морозильник.
— А телевизор у вас есть?
— Три, — засмеялась Инна Владимировна. — В каждой комнате. В прошлом году мы с напарницей тоже первое место заняли в хозяйстве, правление наградило нас телевизором. Поделились по справедливости: я взяла телевизор, а коллеге отдала половину стоимости. В этом году холодильник делить будем.
Главный зоотехник пояснила:
— Животноводы, занявшие три первых места в соревновании, получают ценные призы. В конторе уже стоят купленные холодильник, телевизор и стиральная машина, правда, не автомат, у нас в деревне нет для нее условий.
Так что права Инна: они с Анной получат холодильник, скотники-пастухи — цветной телевизор, а стиральная машина нынче достанется Фроловой Ольге Владимировне с комплекса. Это по результатам работы за прошлый год, они уже известны, хотя награды будут вручаться торжественно и прилюдно на отчетном собрании в феврале.
Анна Владимировна Конюшко тоже живет в колхозном доме, говорит, очень хорошем: три комнаты, большие прихожая и кухня. На ферме работает вместе с мужем, военным пенсионером. Сама из Харькова, где и познакомилась с Михаилом Владимировичем, тогда курсантом военного училища. Молодость прошла по гарнизонам. Жили на Дальнем Востоке, два года Михаил служил в Афганистане. Сам родом отсюда, вот и привез семью. Анна Владимировна по профессии товаровед, но на ферме уже десять лет и здесь ей нравится больше, чем в торговле. В семье трое взрослых детей и двое внуков.
Кстати, дочь тоже была дояркой, работала на комплексе. Сейчас в декретном отпуске — малышу исполнилось полгодика.
Четвертый работник этой фермы — Михаил Адамович Князьков, скотник-пастух. Живет в колхозном доме на Молодежной улице. Вместе с женой, техничкой в конторе, растят троих детей. Зарабатывает Михаил по 400—450 тысяч рублей в месяц.
А женщины уже что-то подсчитывали.
— У нас люди смогли купить за год то, на что другие долго деньги собирают, — озвучила подсчеты Анна Конюшко.— Вот мы в семью купили в прошлом году стенку, цветной телевизор, холодильник и стиральную машину. Это не считая одежды-обуви. Доярки на комплексе — мягкие уголки, кухни. Вот что значит постоянная и достойная зарплата.
А дети все равно оглядываются на город
Да и взрослые тоже.
Дочь Анны Конюшко, та, что до декретного отпуска была дояркой на комплексе, вряд ли вернется: молодая семья собирает деньги, чтобы купить жилье в Орше. В Обольцах усиленно строят дома: пять по президентской программе, пять — за счет районного бюджета. Два на днях заселят животноводы, которые переехали сюда из другого района. Но людей все равно не хватает, в том числе и специалистов. Многие, прослышав про здешние зарплаты, приезжают. Но если у кого дети в городе, особенно студенты, отказываются от работы, жилья, переезда. Причина простая: домой ребятам добираться будет трудно при теперешнем автобусном сообщении.
— Хозяйство — самое отдаленное в районе: до Толочина 28 километров, до Орши — 29. Раньше сюда автобус ходил три раза на день из Толочина и столько же из Орши. Сегодня один раз на день, и то нерегулярно. Вот и получаемся отрезанными от всего мира, — говорит Михаил Конюшко.
Темно в деревне, даже улицы центральной усадьбы не освещены. И дороги — по некоторым проедешь только на уазике, а доярки, которые могли бы ходить по своей ферме в тапочках, носят резиновые сапоги — на улице-то грязь.
Вроде все есть в Обольцах, перечисляли сельчане; школа, детсад, КБО, Дом культуры, больница, ФАП, аптека... Только сегодня уже не удовлетворяет людей минимум услуг, которые оказываются, тот стереотип, который сложился: деревня все стерпит, спасибо, мол, на том, что есть.
Александр Мацкевич, который с первых минут знакомства показался истинным патриотом села, а так оно и есть, тем не менее будущее своего 12-летнего сына связывает именно с городом.
— Хочу купить дом в Толочине именно ради сына. Очень волнует его будущее. Я рано остался без отца, на этой земле вырос, всего добивался сам, своими руками. Парень у меня развитый, многим интересуется, как и другие его сверстники. Но получается, что ребятам не с кем выйти погулять. Молодежь сегодня такая, что не пойдет в клуб без того, чтобы не выпить за углом. Есть здесь несколько точек, где бессовестные люди продают молодым вино.
— А с этими “точками” что, ничего сделать нельзя?
— Пытались. Поверьте мне как депутату райсовета. И сельсовет, и милиция. Ну, оштрафуют, время пройдет, они опять за свое. Да и поймать трудно — чужим вино не продают.
Несколько лет назад в хозяйстве работало более 300 человек, сегодня — 120. Молодежи осталось очень мало.
— Раньше мы могли пойти в клуб, поиграть в бильярд. По вечерам открывалась школа, и в спортзале гоняли в волейбол до 11 вечера. Недостаточно кружков в Доме культуры, нет музыкальной школы, вообще мало в деревне возможностей, — говорили в Обольцах.
Выход видят в одном: чтобы каждой отраслью в деревне командовал настоящий хозяин. Что может сделать лидер, они убедились на примере своего руководителя.
— Эх, если бы Александр Яковлевич пришел сюда сразу за Пашкевичем. Скольких бед удалось бы избежать, разрухи. Ведь многие уехали, не выдержав беспорядков...
— Я никогда не верил тем, кто говорит, что в сельском хозяйстве ситуация безнадежная, что нет перспективы. Эти люди и сами заблуждаются, и вводят в заблуждение других, — уверен руководитель хозяйства Александр Яковлевич Кожедуб. — Главное — навести порядок и позаботиться о работниках. А сам руководитель должен быть постоянно с людьми, уметь правильно организовать работу и найти возможность заплатить за нее. Но не гроши, копейки, а достойные деньги...
Программа развития села, инициатором которой стал Президент Беларуси, очень созвучна мыслям оболецких тружеников. В деревне надо создать достойные условия не только для работы — для проживания, отдыха, получения образования, оказания медицинских, бытовых, социальных услуг. Вот тогда и не будут сельчане оглядываться на город, и будущее детей будет неотделимо от родной деревни.
