Известный телеведущий рассказал о своем взгляде на воспитание детей, кризисе среднего возраста и о том, кто ему купил первую машину.
– Иван, вам недавно исполнилось 35 лет. А какой у вас биологический возраст?
– Он зависит от времени суток. Если пасмурное утро и я не выспался, то я человек преклонных лет. Поэтому всегда жду солнышка. У меня бабушка его тоже все время ждет, обязательно здоровается с ним: «Здравствуй, солнышко», когда на даче на улицу выходит. И однажды светило ответило ей: «Здравствуйте, Нина Николаевна!» Как выяснилось, сосед проходил в уборную и решил, что она с ним заговорила… А если я хорошенечко высплюсь, да побреюсь, да грим наложу на лицо тройным слоем, не экономя, то и думаю: где ж ему 35?
– Жалкие 28!
– И то с натяжкой. Кстати, если еще и натяжку сделать, то вообще 23. А днем и вечером у меня съемка «Вечернего Урганта», «Смака» и о внутреннем возрасте думать некогда.
– Как вы такой дикий ритм выдерживаете – каждый день по большой программе?
– Ритм меня захватил. Узнав, как снимаются передачи типа «Вечернего Урганта», я сказал: «Это невозможно! Этого не может быть ни-ког-да!» И расхохотался в тишине в кабинете руководителя Первого канала. Он подождал, пока я отсмеюсь, и сказал, что все вполне возможно. И оказалось – действительно возможно, и вот мы выходим уже больше года… Я вообще не могу в это поверить! Как меня трясло перед запуском программы и на первых выпусках, как все было страшно и непонятно! И до сих пор некоторые моменты вызывают опасения и неуверенность, но гораздо меньше. А чем дальше, тем лучше будет!
– Вы в марте ездили в Лос-Анджелес и были на аналогичном американском шоу…
– А откуда вы знаете? Я никому не говорил.
– Нам сообщил источник, пожелавший остаться неизвестным.
– Да, я ездил в Лос-Анджелес и посещал вечернее шоу. Я люблю этот город и вообще США, и будь моя воля, все время бы туда ездил. А уж на скольких американских вечерних шоу побывал! И когда мне веселые доброжелатели говорят: «Ой-ой-ой, видели мы такие шоу в Штатах! В «Вечернем Урганте» все украдено, слизано!» – я смеюсь в их прищуренные хитрые глаза.
– Потому что не все украдено? Можно еще красть и красть?
– Вот именно. Если бы я так воровал, как некоторые… Таких шоу очень много, мы стараемся дружить с ними, их создатели знают про «Вечернего Урганта», я знаком с некоторыми ведущими – и это так здорово, они настолько благожелательные. Но все шоу, которые в Америке популярны с 1950-х годов, друг друга чем-то напоминают. Разница лишь в одном – в ведущем.
– А на январских каникулах вы ездили в Америку с женой и детьми. Как отдохнули?
– Великолепно! Дети с такой скоростью тратили в «Диснейленде» папины деньги, что папа не успевал кошелек убирать в задний карман джинсов. Я с ними перекатался на чертовой уйме аттракционов. Катался и плевался: сильная турбулентность помимо воли вызывает слюноотделение у слюнообладателя. Но детям было все нипочем, они были счастливы!
– Но вы ведь редко отдыхаете. Не хотелось во время отпуска тихо лежать на диване, чтобы детям сказали: «Папу не трогать»?
– «Папа тихо лежит в мавзолее» – есть такая песня. Я бы тихо лежал только при таком раскладе. Не очень люблю просто валяться и настолько редко вижу детей, что если у меня есть возможность чем-то с ними заняться, я этой возможности не упущу. Не успеем оглянуться, как они вырастут и скажут: «Папа, скажи PIN-код своей кредитной карточки. Эти четыре цифры будут нам лучшим подарком». Пока им нужно от меня что-то, помимо PIN-кода, этим надо пользоваться.
– Лет шесть назад на день рождения вы обнаружили в постели барабанные палочки – с помощью двух этих тонких намеков жена дала вам понять, что дарит ударную установку. После Наталье удалось превзойти саму себя и поразить вас еще сильнее?
– Она и потом удивляла меня массой подарков. Но зачем я буду вам про них рассказывать? Пусть то, что в следующие дни рождения Наташа клала мне в постель бриллиантовые запонки, золотые портсигары и средства для удаления накипи с золотой кухонной утвари, останется нашей с ней тайной. Это личные вещи, которые я не люблю вываливать журналистам. Я прочитал несколько интервью, в которых актеры рассказывали настолько интимные вещи… Даже расстроился, что их рассказы не иллюстрировались фотографиями.
– Не спрашиваю, что вы сделали со средством для удаления накипи с золотой посуды. Но какова судьба барабанной установки?
– Когда я как следует наигрался, передарил ее сыну ректора Школы-студии МХАТ Игоря Золотовицкого. Только тогда Игорь еще не был ректором. Знай я, как высоко Золотовицкий заберется по карьерной лестнице, я бы обязательно взял с него деньги! Но теперь поезд ушел. Зато если мои знакомые захотят устроить своего ребенка учиться в Школу-студию МХАТ, то я с них возьму деньги, а с Игорем договорюсь, чтобы дитятко взяли учиться бесплатно.
– Раз уж мы коснулись темы театра и финансов… Вы играете в спектакле по пьесе Островского «Бешеные деньги». А в жизни вам в руки попадали не просто большие, а бешеные деньги?
– У меня ощущение, что я даю интервью журналу «Вестник налоговой инспекции». Ну да ладно, слушайте. Давным-давно, еще в студенческие годы, я работал в ночном клубе. И однажды под утро я нашел там на полу $ 100! Вот это было счастье, вот это были деньжищи! Я на них купил наикрутейшую футболку, на которую давно заглядывался. А зарабатывал я в клубе хоть и не бешеные деньги, но неплохие. Даже перестал ездить на троллейбусе и начал ловить такси. А потом в мои руки попали просто невероятные деньги, но их я не нашел, их мне дала бабушка Нина Николаевна, которая захотела, чтобы я купил машину. Бабушка была единственным человеком в нашей семье и вообще среди моих знакомых, кто ездил на машине. Она долгие годы водила автомобиль ВАЗ-2106 бежевого цвета, который потом был продан заботливому человеку Саше, работавшему автоинструктором. И я учился водить машину на автомобиле моей бабушки! Добавив к бабушкиным деньгам свои, я приобрел ВАЗ-2109 вишневого цвета. И ровно через день я попал в аварию. Было так обидно!
– Как вы отметили 35 лет?
– Меня умиляют люди, которые празднуют юбилеи так, что треск стоит по всем деревянным зданиям Москвы.
Я позовал друзей, напоил и накормил среднего качества едой. Планку слишком высоко не поднимал, чтобы было куда расти. Ведь впереди еще 40-летие…
– 40 лет не отмечают.
– А я буду! Хотя не очень люблю дни рождения, для меня это сомнительный повод всех собирать.
– Когда вам исполнилось 30 лет, вы всю компанию вывезли в Петербург…
– А сейчас не хочется никого обременять – мало ли у кого какие дела? Знаете, мне не очень нравятся заранее спланированные праздники. Люблю, когда все спонтанно собираются выпить-закусить – и вдруг само собой как-то получается, что всем хорошо и весело. Например, так у нас на Новый год получилось…
– Кстати, когда у вас появилась традиция бриться на Новый год налысо?
– Первый раз я побрился наголо 31 декабря в институте. Но вообще первый раз меня побрил наголо папа, когда мне было 13 лет.
– Зачем?! У вас завелись вши?
– Вы полагаете, отец может побрить ребенку голову, только если на ней появились кровососы?
– 13-летнему мальчишке в 1991 году? Но тогда это еще не было модно, в 1991 году даже Брюс Уиллис еще был волосатым…
– А я не хотел быть похожим на Брюса Уиллиса. Я хотел быть похожим на папу, который брился наголо. А папе хотелось погладить сына по гладкой голове – и он меня подстриг машинкой. А вот вы находитесь в плену стереотипов, хотя в таком прогрессивном издании работаете… И люди, окружавшие меня тогда, жили в плену стереотипов. А бейсболок, которые могли бы украсить лысого мальчика, у нас в то время не было, так что я носил кепку, больше похожую на тряпочку.
– Вы с детства шли впереди своего времени и словно предчувствовали модные тенденции. Учась в школе, вы еще и нос прокололи! А ведь в те годы никто не делал пирсинга…
– Ну как это никто? И Гэри Барлоу из группы Take That, и много кто еще прокалывали носы. Это было модно и очень неожиданно. Тогда в больших торговых центрах только появилась новая услуга: стали прокалывать уши пистолетом. Но ухо мне к тому времени уже друзья прокололи. Я пришел в Дом ленинградской торговли, ДЛТ, где была косметолог с таким пистолетом. Она мне в нос как шибанула, у меня от боли слезы потекли! Нос дико болел, но потом я догадался разжать сережечку – и сразу стало гораздо лучше. Я проходил с серьгой в носу два месяца, а потом вытащил ее – и дырка заросла.
– Барабанную установку вы подарили Золотовицкому-младшему. А свои гитары друзьям дарите?
– Саше Цекало подарил свою бас-гитару и специальный усилитель для нее. И Гарику Мартиросяну подарил гитару. Я вообще люблю дарить музыкальные инструменты. Часто прихожу на юбилей и говорю: «Дорогой юбиляр! В этот праздничный день я дарю тебе орган из главного храма в Дюссельдорфе! Он теперь твой».
– А себе гитары часто дарите?
– Да. Из Америки регулярно привожу, и из последней поездки вернулся с гитаркой. Я обожаю бывать в музыкальных магазинах – это одни из самых прекрасных мгновений в моей жизни. Моя жена тоже бывает просто счастлива, когда я иду в Штатах в музыкальный магазин. Так и говорит: «Ну когда же ты опять туда пойдешь? Сходи, пожалуйста!» Последний раз Наташа даже не стала заходить со мной внутрь, а решила поспать в машине. Открывает глаза – а вот уже и я с гитарой.
– А у вас теперь свой кабинет в «Останкино». Не орган из Дюссельдорфа, но тоже неплохо…
– Это мой первый кабинет, мне его дали, когда я начал работать над «Вечерним Ургантом». Пришел на него посмотреть, увидел на двери табличку «Иван Андреевич Ургант». И возмутился: напрягаюсь, когда меня называют по имени-отчеству. Как выяснилось, раньше в нем была «Программа максимум», так что мы хорошенечко освятили его, изгнали дьявола и стали работать.
– Приходилось в этом кабинете ночевать, когда готовили первые выпуски «Вечернего Урганта»?
– Я ни разу не ночевал в «Останкино» и надеюсь, что никогда не придется. Ходят слухи, что от сильной радиации жизнь мужчины, ночующего в телецентре, может поменяться в худшую сторону.
Я к «Останкино» отношусь без особого трепета. Но передача снимается в одном из самых удобных мест, которые здесь есть, и кабинет у меня один из самых лучших: 11-й этаж, вид на пруд и телебашню…
– Когда вы сильнее волновались? Когда только пришли на MTV, когда начали играть в спектакле «Бешеные деньги» или когда стали вести «Вечернего Урганта»?
– Во всех ситуациях, которые вы перечислили, я переживал ужасно! Всегда волнуюсь, когда начинаю заниматься чем-нибудь новым и непривычным. Но когда дело становится более знакомым и привычным, я все равно волнуюсь.
– Цекало, который занимается кундалини-йогой, советовал йоговские дыхательные техники, помогающие справиться с нервами?
– Во всем, что касается здоровья, я стараюсь не прибегать к советам Цекало. Слышу, что Александр начал тяжело, шумно дышать – ой, думаю, что такое? А это он йоговскими дыхательными упражнениями здоровье поправляет. А меня от этого увольте – лучше настойка пустырника и ромашковый чай. И еще лучше – когда отвлекаешься от того, что тебя волнует, стараешься не концентрироваться на волнении слишком сильно.
– Кризис среднего возраста вам знаком? Когда начинают мучить вопросы: туда ли я иду, то ли я делаю?
– У меня такой кризис среднего возраста начался лет в 16 и продолжается до сих пор. Я очень сомневающийся, неуверенный человек.
Елена ФОМИНА, ООО «Теленеделя», Москва (специально для «ЗН»), фото Арсена МЕМЕТОВА, PersonaStars
Иван Ургант
Родился: 16 апреля 1978 года в Ленинграде
Семейное положение: женат, жена — Наталья Кикнадзе
Образование: в 1999 году окончил Санкт-Петербургскую государственную академию театрального искусства
Карьера: вел телепередачи: «Петербургский курьер» (Пятый канал), «Бодрое утро» (MTV Россия), «Народный артист» (Россия), «Пирамида» (Россия). В 2005 году перешел на Первый канал, где вел программы «Большая премьера», «Весна с Иваном Ургантом», «Цирк со звездами», «Стенка на стенку», «Прожекторперисхилтон», «Большая разница». Вместе с Владимиром Познером снимался в документальных циклах «Одноэтажная Америка», «Тур де Франс», «Их Италия», «Германская головоломка». Сейчас ведет программы «Смак» и «Вечерний Ургант». Снялся в фильмах: «От 180 и выше», «Жесть», «Он, она и я», «Европа-Азия», «Ёлки», «Выкрутасы», «Высоцкий. Спасибо, что живой»
