Анатолий Квятковский живет принципом: бороться и искать, найти и не сдаваться. Когда–то не было в нашей стране тренера более известного и уважаемого, а теперь Анатолий Иванович ушел в тень, работает с молодежью, готовит в академической гребле смену, мечтая отыскать и воспитать среди юных талантов еще один бриллиант — такой, каким стала для всего белорусского спорта Екатерина Карстен.
Тогда она еще была просто Катей Ходотович. Девочкой из деревни Осечено Крупского района, мечтающей о большой спортивной славе. Их пути пересеклись, и вместе они стали великим дуэтом. На гребном канале олимпийской Атланты в 1996 году Ходотович завоевала первую золотую олимпийскую медаль белорусской суверенной команды и навсегда вошла в историю. Под руку со своим наставником.
Вместе с Квятковским они выиграли всё, равных в те годы Ходотович не было, и именно тогда ее нарекли Екатериной Великой. «Золото» чемпионатов мира, еще одна победа в олимпийском Сиднее и... замужество. Любовь, смена жизненных обстоятельств и фамилии развели тренера и спортсменку по разным тропинкам, и после этого, участвуя еще в двух Олимпиадах, золотой медали Екатерина Карстен завоевать больше не сумела...
Анатолий Иванович всегда славился своим тренерским чутьем. Будучи наставником сборной СССР, накануне Олимпиады–92 в Барселоне он решил создать боеспособную парную четверку. К минчанкам Елене Хлопцевой и Екатерине Ходотович добавил москвичку Антонину Зелекович и киевлянку Татьяну Устюжанину. И расчет оправдался! Девушки тогда завоевали бронзовую медаль, и это был единственный экипаж в академической гребле объединенной команды СНГ, который вернулся домой с наградой.
Однако жить воспоминаниями Квятковский не торопится. Мы встретились с ним на гребной базе под Заславлем, и разговор Анатолий Иванович завел о нынешнем состоянии дел в нашей академической гребле.
— Вроде и рождаемость в стране хорошая, и к спорту людей приучили, а вот в академическую греблю приходит с каждым годом все меньше и меньше детей. Ладно, все мальчишки сегодня загорелись мечтой стать великими хоккеистами и футболистами, но девочки–то куда все попрятались? Их и так всегда немного в гребле было, то в баскетбол, то в волейбол уходят, но сейчас найти талантливую барышню с хорошими данными вообще большая проблема. Пустые коридоры. Для сквозняка простор.
Все грамотные стали, осведомленные очень. Оно понятно — прогресс: интернет в каждом доме, по телевидению передачи умные... Но кто, скажите мне, выдумал, что если девочка будет заниматься греблей, то навсегда забудет про свое женское начало, станет мужиком в юбке? Понапридумывали баек... Плечи широкие... Ага, может, еще и крылья прорежутся? В гребле нужны девочки нехрупкие, с телосложением могучим. Такую хоть в художественную гимнастику отдай, Дюймовочкой она не станет. А гребля спортивную фигуру ей как раз и сделает.
Каналы по всей стране строим — это очень хорошо, это правильно. Но тренироваться на них скоро будет некому. Байдарочники — те пока держатся, они и на «малой» воде заниматься могут, а мы — никак! Да что говорить, если часто детишек посадить не во что, лодок нет. В Доме гребли — на новой учебно–спортивной базе олимпийского резерва по водным видам спорта, которая расположилась на проспекте Победителей рядом с футбольным манежем, на правом берегу реки Свислочь, до сих пор нет ни одной новой академической лодки. Дети на латаных–перелатаных тренируются. Честно скажу, последние три года одолевает желание плюнуть на все и уехать. Я когда слышу, что мы четыре медали на Олимпиаде в Лондоне завоюем, просто не знаю, как реагировать. Откуда? Я лично таких радужных перспектив не вижу...
Финансирование детских школ слабое, набор детей вялый, с такими темпами мы к Олимпиаде–2016 останемся ни с чем, до Бразилии–то Катя Карстен никак не дотянет. Я это отчетливо вижу, ведь с юниорами теперь работаю, с резервом.
Вон они, мои дети, побежали на разминку. Лена Кривошеенко, чемпионка мира среди юниоров, утром тренировалась и опять пришла. Молодец! Широкому кругу любителей спорта она вряд ли незнакома, а мы с Александром Кошкалтой давно на нее глаз положили! Такие девочки, как Лена, редко попадаются — она все на лету схватывает, стремление у нее есть, хочет побеждать и готова для этого работать. У нее и стиль гребли хороший, очень талантливая девочка. Думаю, что двойку к Олимпиаде в Лондоне соорудим, за призы с напарницей должны побороться. Хотя обещать не могу. Заболит спина у одной, не сможет грести — вот тебе и весь труд насмарку. Это спорт, тонкая материя...
Знаете, что обидно? Раньше, когда я тренером Кати был и мы выигрывали чемпионаты мира и Олимпиады, мне все улыбались, руку жали, заискивали даже: Анатолий Иванович то, Анатолий Иванович сё... А теперь забыли в один момент. С людьми надо по–человечески. Вот сейчас пять перспективных девочек бросили греблю. Устали терпеть, не увидели дальнейшей перспективы, не поверили. Мне не надо спасибо, не мешайте только работать. На чемпионате мира среди спортсменов до 23 лет меня в тренерском штабе не было, хотя пять экипажей подготовил. Мне прямо в лицо сказали: «Хватит за Катиной спиной жить!» Хватило совести... Так найдите свою Катю, воспитайте ее, сделайте чемпионкой...
Мне, кстати, интересно, выполнит ли Катерина свое обещание родить второго ребенка? Говорил ей, что после Олимпиады в Пекине надо было это делать. Она очень любит детей! Ее Александра мне — как внучка родная, я со своими детьми так не баловался! Уже большая девочка выросла... А с Катей мы сегодня прекрасно общаемся, несмотря на все наши прежние разногласия, она ведь для меня, как дитя. Дочка. А дети иногда расстраивают родителей. Но я все простил. Остыло. Прошло. Помню, как–то у нее в Потсдаме тренировались, на улице холодно было, март, что ли. Я пошел Кате с лодкой что–то помогать, а коляска с маленькой Сашей осталась возле берега. Глядим, покатилась в воду и с головой — бултых! Перепугались жутко, но девочка закаленная оказалась, не заболела даже! Признаться, скучаю я по ним...
Видите, у меня ухо проколото? Ага, стал бы я сам этим баловством заниматься. Спор у нас с Катей вышел. Мне подстегнуть ее нужно было, ведь стать чемпионом тяжело, но удержать позицию — еще тяжелее. Говорю ей: «Слушай, если выиграешь Олимпиаду, ухо себе проколю!» В Сиднее дело было, в 2000–м. Я знал, что она победит, и теперь, каждое утро глядя на себя в зеркало, о той победе вспоминаю. Надо было видеть, с каким азартом она мне эту серьгу приделывала.
Она — уникум, таких единицы. Но я рук не опускаю, ищу новых чемпионов, ращу смену, несмотря ни на что. Нашли недавно ребят для перспективной четверки — двое минских парней и двое могилевчан. На юниорском «мире» девятыми стали. С учетом того, что год у них в запасе (возраст терпит), рассчитываем, что скоро и на пьедестал взойдут. Я надежды не теряю.
