Выставка холодного оружия, которая не оставит равнодушными исследователей и знатоков, открылась в Белорусском государственном музее истории Великой Отечественной войны. Финки, сабли, мечи, кинжалы — это ведь не только мужские «игрушки», смертоносные и безжалостные. Вещественный исторический документ! Живая сталь эпохи.
Клинки, спрятанные за стеклом, признаться, не выглядят устрашающими. Но нам повезло: витрины на время приоткрыли. Держу в руках легендарный офицерский меч японской императорской армии «тип 94», который более известен как катана. Взмах, еще один, стойка — образ японского самурая предстает отчетливо. «Хацуюки», или «Первый снег», — у меча даже есть личное имя. Наверное, выковавший его мастер Асай Ясухиса в душе был поэтом. Лирика оружия — вечная тема.
Как и мистика. От тесака рядового состава германского Красного Креста образца 1938 года, громоздкого, неуклюжего, веет агрессией и злой, тупой силой. Свастика, устрашающие зазубрины, как у пилы, и в то же время полное отсутствие функциональности. Типичный пример парадного оружия фашистской Германии, помешанной на средневековом оккультизме, где кортики и сабли играли исключительно символическую роль. Пускай этот и другие образцы не были в бою, на них нет крови, у витрины мне по–настоящему холодно. Выхватывать тесак из истории нет желания — ему самое место на ее задворках.
Форма и характеристика клинков, утверждают эксперты, никогда не были случайными. В эволюции стали — изменения в стратегии и тактике войн. Всего сто лет назад в атаку ходили со штыками, а судьба боя решалась во время рукопашной. Время шло, штыки, примыкаемые к пехотным винтовкам, меняли форму, длину. Первая мировая стала в этом плане вехой: штык–молодец утратил свое значение. Но роль холодного оружия вовсе не ослабла. Наоборот! Беру в руки армейский нож образца 1940 года, по–другому — нож разведчика. О таких мечтали миллионы фронтовиков, которые пробирались в тыл врага за языком. Сколько жизней мог спасти этот штатный нож, если бы армию успели вовремя укомплектовать.
Делали ножи–самоделки партизаны. На коленке, в лесной мастерской, с использованием подручных материалов. Порой получались настоящие произведения искусства. Вот, к примеру, как нож–финка, который партизаны бригады «Железняк» подарили начальнику Центрального штаба партизанского движения П.Пономаренко. Да–да, у финки славная история, и жаль, что после она стала символом криминальных разборок.
Есть в экспозиции и ножи «мирные» — разделочные, туристские, складные. Клинки сделаны дагестанскими мастерами из города Кизляр, сохранившими славные традиции оружейников Северного Кавказа.
И все же: закончилась эпоха холодного оружия или нет? С ножом не пойдешь против зенитных комплексов и систем залпового огня... Но Сергей Лопарев, научный сотрудник музея, автор концепции выставки, c таким утверждением не согласен: списывать клинки в запас, считает он, еще рано. Когда закончатся патроны, боец непременно вспомнит о ноже — как о последней надежде.
