Совсем недавно правительство ФРГ увеличило свое военное присутствие в африканском государстве Мали со 180 до 250 человек. Если бы это увеличение произошло месяц назад, на него вряд ли бы обратили внимание, но, открывая Мюнхенскую конференцию по безопасности, президент Германии Йоахим Гаук сказал, что его страна будет активнее участвовать в международных делах, в том числе и военными силами. «Германия должна больше платить», думают одни, — заявил германский президент. — «Германия должна больше стрелять», — говорят другие. И тот, кто бездействует, тоже берет на себя ответственность. Мы готовы на решительные шаги. Но Германия никогда не будет поддерживать исключительно военные действия. Историческая вина наделяет Германию спорным правом закрывать глаза там, где это не могут делать другие страны. Многие используют эту вину как прикрытие для своей лени и желания отстраниться от мировых проблем». Сильное заявление, предполагающее вполне конкретные последствия — для Германии и Европы.
Там же, в Мюнхене, своему президенту вторили министр иностранных дел Франк–Вальтер Штайнмайер: «Германия слишком велика, чтобы просто сидеть сбоку и комментировать мировую политику» и министр обороны Урсула фон дер Ляйен: «Сидеть и ждать — не вариант». Очевидно, что речи всех троих были согласованы заранее, и не случайно прозвучали в унисон.
Слово сказано — дискуссия о новой роли Германии в мире началась и активно ведется. Йоахим Гаук сказал, что отныне Германия не должна говорить «нет» военным действиям, несмотря на свою историческую вину, о которой, как известно, помнит не только она. Вспомните хотя бы, как Греция сравнивала канцлера Ангелу Меркель с Гитлером в период навязанной ей ЕС жесткой экономии бюджетных средств (хотя, на мой взгляд, такие сравнения — из разряда ударов ниже пояса).
Но почему об этом заговорили именно сейчас? Масштаб немецкого участия в военной операции в Мали не выглядит настоящим поводом, ведь, например, в операции в Афганистане участвует несравненно больше солдат бундесвера — 3.100. Да, Германия пообещала Франции (на вопрос о ренессансе франко–германских отношений министр иностранных дел Лоран Фабиус на той же Мюнхенской конференции ответил уверенным «да») принять участие и в операции в Центрально–Африканской Республике. Но разве только эти операции имели в виду президент Германии и его министры?
В Мюнхене больше говорили о ренессансе не франко–германских отношений, а Евроатлантического союза. Но, несмотря на рост военных действий по всему миру (а, может быть, именно из–за него и того, что основная нагрузка ведения этих действий ложится на США, хотя и по их собственному почину), расходы на оборону снижаются. Старший директор компании «МакКинзи и Ко» Франк Маттерн заявил о том, что «постепенно исчезает промышленный потенциал Европы», а военный бюджет сократился примерно на 7%. «Бюджеты будут сокращаться и дальше, — предупредил он. — Американцы говорят о повышении эффективности, а мы (европейцы. — И.П.) должны думать, как сделать больше ограниченными средствами». Мысль о том, что Европа должна быть более активна в НАТО и собственной обороне, высказывали не только хозяева Мюнхенской конференции. Министр обороны Бельгии Жанин Эннис–Плашерт отметила, что «у Европы сейчас 89 различных проектов в области вооружений и обороны, а у США 29». Другой вопрос, что, по ее словам, «многие в Европе воспринимают военное сотрудничество как потерю суверенитета». Возможно, это одна из причин, почему многие (та же Франция в Африке, например, если не вспоминать всуе США) предпочитают действовать в одиночку. В качестве примера удивительной разобщенности европейских политиков и генералов министр обороны Испании Педро Моренес Эулате рассказал о проекте евроистребителя. Переговоры о создании общего для всех истребителя ведутся уже не первый десяток лет. «Мы не смогли договориться, — говорит министр Эулате и продолжает: — Испания не пойдет в такую систему, когда она будет предоставлять силы и средства, но не получит доступа к наработкам других стран и возможности использовать свой потенциал». И разочарованно заключает: «Поэтому мы пока ничего и не добились».
Вот на таком фоне сокращения расходов на оборону и вооружения («От нас требуют больше усилий, но у нас меньше ресурсов», — тоскует генеральный директор входящей в пятерку мировых продавцов оружия компании Raytheon International Джон Харрис) Германия говорит о готовности брать на себя больше ответственности и принять, например, участие в уничтожении химического оружия в Сирии. «Германия — это огромная сила в Европе», — напоминает министр обороны фон дер Ляйен. Возможно, для того чтобы смягчить ощущения тех, кто помнит о том, насколько разрушительной эта «огромная сила» может быть, президент Гаук успокаивает: «Это хорошая Германия, лучшая из всех нам известных, ответственный и хороший партнер в мире».
Советская Белоруссия №32 (24415). Среда, 19 февраля 2014 года.
