Исповедь негодяя

Письмо пришло из колонии. Автор осужден к пожизненному заключению, двое его подельников - на 25 и 16 лет. Типичное письмо осужденного - каллиграфически четкий почерк и многостраничный объем (времени-то с избытком!). Вторая непременная особенность - жалобы на "несправедливый" суд и попытки вызвать сострадание. В заключение, как обычно, просьба напечатать письмо: "Чтобы все знали!"

Я и ответил "стандартно". Что справедливость следует искать не в газете, а в надзорной судебной инстанции. Что столь объемная криминальная исповедь нашим читателям, большинство которых преступления не совершают, малоинтересна.

И уже отправив письмо в колонию, решил: все-таки интересна!

Народ любит детективы, печатные и телевизионные. А здесь налицо все признаки крутого боевика: машины, засады, убийства, сожженные трупы. Дополнительную остроту сюжету придают родство всех троих преступников и милицейские лычки одного из них.

Но я предлагаю эту жуткую историю не ради развлечения. Приглашаю вас, читатель, в "присяжные". Не станем рассуждать о перспективах (или отсутствии таковых) введения суда присяжных в Беларуси. Достаточно того, что в общих чертах мы его представляем из тех же детективов. Присяжные - это обыкновенные, юридически не подготовленные граждане, которых обычно "выбирает" компьютер. Вот таких-то и прошу оценить не столько преступную интригу, сколько психологию преступника. Насколько, по-вашему, убедительны его оправдания? Юридически все корректно: приговор вынесен, в давлении на суд нас не обвинят. Итак.

Игорь Работников приехал в Беларусь в 1994 году из Якутии, где был водителем- "дальнобойщиком". Очевидно, мужик не слабый: дальние рейсы в 50-градусные морозы выдержит не каждый. В Беларуси встретил, как он сам пишет, прекрасную женщину. Ее сын, С.Говор, стал ему не пасынком - тоже сыном. С ним и строил дома по всей стране. Заработав денег, купили в Жлобине мастерскую автосервиса. Позже сын поступил в милицейскую школу.

Но в 1998 году после очередной "отсидки" вышел на свободу сводный брат Работникова - Н.Лин. Какое-то время братья общались мирно. В 2002 году к нашему герою должны были приехать партнеры по бизнесу из России. Узнав про это, Лин решил визитеров ограбить...

Приказал Работникову достать два ружья - чтобы "попугать гостей", в воздух пострелять. Тот подчинился: один ствол раздобыл сам, другой поручил найти сыну. Россияне должны были приехать в Жлобин из Витебска, со "Славянского базара". Вооруженный Лин поджидал их в лесной засаде, но те неожиданно поехали другой дорогой.

В следующий раз преступник подстраховался: приказал Работникову доставить первую из намеченных жертв в лес, прямо к месту расправы. Отец перепоручил дело сыну, который исполнил все в точности. Привез одного из мужчин в лес, где затаился Лин. Тот расстрелял россиянина, затем заставил Говора загнать машину подальше в лес и поджечь вместе с трупом.

Представим ситуацию... Человек приезжал к нам по делам и, очевидно, успешно их завершил. Насладился концертами. Ко всему гостеприимные хозяева пригласили в лес на шашлычок. Зачем отказываться?

Да, но есть еще второй партнер... Расправившись с первым, Лин и "сын" (закавычим слово как кличку, т.к. по имени несостоявшийся милиционер не упоминается, как и Лин) приехали в мастерскую к Работникову. Лин сообщил ему об убийстве одного и приказал доставить второго. Тоже к месту расправы, теперь в автосервис. Это задание исполнил уже сам Работников. Второго гостя Лин прикончил монтировкой. Опять же "сыну" приказал вывезти труп в лес и сжечь. Часть долларов из добытых нескольких тысяч "сунул" Работникову. Тот взял.

Вот, собственно, и все. Вскоре последовало задержание, потом арест, следствие, суд...

Недавние родственники-подельники превратились фактически в соперников. Их разделила предстоящая в ходе следствия и суда квалификация на организаторов и соучастников. Кто есть кто? За какое деяние и сколько получит каждый? Суд признал организатором Работникова и, напомню, приговорил к пожизненному заключению, Лина - к 25 годам в колонии усиленного режима, "сына", С.Говора, - к 16 годам опять же усиленного режима.

"Сводный брат на 11 лет меня старше, семь раз судим. Имея криминальный опыт, как держать себя на следствии, Лин придумал версию о своей невиновности, - сетует Работников. - Но вместо него организатором признали меня, ранее несудимого. Разве может такое быть? А моему сыну, свидетелю одного убийства и пособнику в сокрытии преступления, - за что такой срок? Он же перестанет верить в наше правосудие, затаит зло и обиду!"

Какая трогательная забота о сыне, которого сам же и принудил к соучастию, сам упрятал за решетку! В письме присутствует обязательное (непременно пафосное) воззвание к "справедливым" правоохранителям (т.к. банда, разумеется, имела дело только с "несправедливыми")

: "Я верю, что в нашем руководстве, в Верховном суде, Генеральной прокуратуре есть люди, которые действительно выполняют свой долг с буквы закона. Которые любят свой народ и свое Государство, при этом справедливы и внимательны в такого рода делах..."

Но довольно цветистых цитат и слезных жалоб. Судя даже по ним, двое зрелых мужчин убиты зверски. Должно быть, остались вдовы и сироты. Но в письме - ни слова сочувствия к ним. Ни слова покаяния перед "прекрасной женщиной", сына которой автор собственноручно загубил. Не пролил даже крокодиловых слез! Работников плачется только о себе самом, пытаясь обелить себя с первого шага в этой жуткой трагедии. Он всякий раз "не знал", "не хотел", "не устоял", "боялся".

То была не спонтанная схватка, после которой вдруг обнаружились два трупа. То была целенаправленная и последовательная, поэтапная операция с промежуточными итогами. Я насчитал по крайней мере семь стадий, на каждой из которых именно Работников мог остановить этот кошмар.

Начать с того, что именно к нему издалека приехали люди, почти друзья. В иных землях обидеть гостя даже словом считается тяжким грехом. Но Работникову неведомо представление о мужской чести: замысел ограбления гостей-партнеров он не пресек.

А деньги из кошелька жертвы?.. Работников что, с поднятыми руками стоял, когда Лин "совал" ему кровавые купюры? Он всякий раз упирает на страх перед Лином. Не надо бы стволы добывать, но Лин очень суров. Не надо бы в лес, где Лин в засаде сидит, сына посылать. Но страшновато ослушаться. После убийства первого гостя еще можно спасти второго, но Работников лично доставляет его к месту расправы.

Даже в наших умеренных широтах "дальнобойщиков" считают отчаянно смелыми мужиками. А тут "крутой" таежный "водила" предстал парализованным от страха кроликом. Продал всех: жену, сына, партнеров... Подчеркну, что все факты взяты из письма Работникова. Очевидно, что многие события происходили не так, как он их изобразил, показывая себя в лучшем свете. Но даже они, полагаю, делают слезное письмо саморазоблачением, мерзким стриптизом негодяя.

Конечно, эта "квалификация" не тянет на юридически безупречную. Юридически корректнее было бы и назвать статью иначе: "слезы организатора убийства". Но я же предупреждал, что речь пойдет больше о психологии.

Ваше слово, "присяжные"! Вы принимаете аргументы "самозащиты" Работникова? Еще раз повторюсь, что наши с вами заключения не играют в судьбе осужденных никакой решающей роли (дело уже пересматривалось, после чего "сын" и получил 16 лет. Первоначально были назначены 20). Может быть, кто-нибудь другой остановится?

В заключение, полагаю, должен извиниться перед "присяжными" - за то, что возложил на них этот груз. Уместно обратиться и к отбывающим "п.з." (пожизненное заключение) убийцам: апеллируйте к суду, лучше не пишите в редакцию. Понять вашу патологическую, извращенную логику - непосильное дело для простого человека.