Казалось бы, уже многое знаю о легендарной операции «Багратион». Но сколько еще неизвестного хранит в забвении ее 70–летняя история! Оказывается, принимали участие в ней и испанские летчики. А вообще в Красной Армии служили несколько тысяч добровольцев с Пиренеев. Многие воевали здесь в партизанских и диверсионных отрядах. Правда, и на флоте, и в авиации тоже были. Но даже все знающий интернет весьма скупо информирует о них. Причина ясна: Испания тогда объявила себя нейтральной страной. Поэтому едва ли не все воюющие испанцы приняли советские имена и фамилии. Так и хочется сказать, что сделали они это по примеру наших добровольцев, участвовавших в их гражданской войне и менявших тогда для конспирации свои имена и фамилии — на испанские. Тайну же раскрывают теперь разве что мемуары ветеранов Великой Отечественной войны, в которых так или иначе упомянуты однополчане–испанцы.
Надо уточнить, что это в основном бывшие бойцы–республиканцы. После победы в Испании франкизма перебрались в Советский Союз. Были среди них и летчики. Они–то и предложили свои услуги новой Родине в трудное для нее военное время. Предполагалось даже создать испанскую эскадрилью или полк. Но в конце июля 1941 года была 
сформирована разведывательная авиационная спецгруппа при научно–исследовательском институте Военно–воздушных сил. Базировалась она на Урале. А уже в ноябре того же года была отправлена на фронт под Москву. Самым знаменитым в Первой авиабригаде испанских летчиков был Антонио Ариас. Довелось ему воевать под Нарвой, на Балтике, участвовать в боях за Минск и вообще в белорусском небе, а также в битве за Восточную Пруссию. Войну окончил в звании майора, штурманом 439–го полка 130–й дивизии. На его счету 24 сбитых самолета противника. Именно за это удостоен ордена Красного Знамени. Жил в Барановичах, на родине своего боевого друга дважды Героя Советского Союза, командира истребительной авиационной эскадрильи в рядах республиканской Испании Сергея Грицевца. Часто встречался с его родственниками, а отцу сумел заменить погибшего сына. Затем переехал в Минск и до самой пенсии работал на полиграфическом комбинате имени Якуба Коласа. Его квартира напоминала музей — множество альбомов и стендов с фотографиями. Часто бывал в средней школе № 22 на улице Сергея Грицевца. Каждый приход в школьный музей был для Антонио Ариаса своеобразным свиданием с боевым другом. Распад СССР воспринял как личную трагедию и уехал в Испанию. Там и умер в 1996 году.
Да, говоря об участии в операции «Багратион», все чаще теперь вспоминают испанскую истребительную эскадрилью. Впрочем, никто такого официального названия ей не присваивал. Но между собой летчики 2–й эскадрильи 439–го истребительного авиаполка противовоздушной обороны иначе ее не называли. Объясняется это тем, что в ней воевали пять офицеров испанского происхождения: Хосе Руис Хименес, Фернандо Буэнаньо Агилера, Амадел Трильо Диас, Андреас Фьерро Марин (после ранения ему ампутировали ногу, но летчик вернулся в строй!) и Эстебе Хосе Сирухедо. Еще трое испанцев — Хулиан Диас Исккьердо, Франсиско Гомес Хуан и Мануэль Хисберт — сражались в 1–й эскадрилье. Командовал ею именно он, майор Антонио Ариас. Есть в его мемуарах и такой эпизод: «На очередное патрулирование мы ушли в паре с командиром эскадрильи капитаном Федоровым. Пролетая по намеченному маршруту, увидели тройку Ю–88. Перемахнув на большой высоте линию фронта, преодолев заслон зенитных батарей, они вышли в наш район и взяли курс к Москве. Мы развернулись в сторону вражеских бомбардировщиков. На какое–то время нас опередила пара Яков. Это те, что располагались по соседству с нашим аэродромом. Уже после первой их атаки строй «юнкерсов» стал распадаться. Один Ю–88 развернулся в нашу сторону. Его маневр оказался совершенно непонятным. Возможно, принял нас за своих. И когда он пролетал на высоте 7.000 метров, сначала Федоров, а потом и я открыли по нему огонь. «Юнкерс» покачнулся. Через минуту–другую из мотора начало выплескиваться пламя и бомбардировщик понесся к земле. Он был неуправляемым».
Летное мастерство помогало испанскому штурману не раз выходить победителем и в белорусском небе. Особенно над Гомелем. Обретали боевой опыт и другие его земляки. Они становились инструкторами. Одним из лучших (особенно по тактике ночного боя) по праву считался майор Мануэль Ороско Ровира. Из его учеников был даже сформирован полк ночных истребителей. В нем–то и служил Антонио Ариас. Летали испанцы и на тихоходных бипланах, поддерживая связь «большой земли» с партизанами. Довелось им быть и летчиками–связистами в действующей армии. Риск был ничуть не меньшим, чем у боевых летчиков. Вот почему героем считался Карлос Гарсиа Аюсо, совершивший за годы войны около 100 вылетов за линию фронта.
Однако документальных подтверждений до обидного мало. Поэтому с таким интересом читается каждая публикация об участии испанских летчиков в операции «Багратион». Одна из них принадлежит Вячеславу Бондаренко в журнале «Союзное государство». Из нее я узнал, что в Белорусском государственном музее истории Великой Отечественной войны экспонируется архив Эстебе Сирухедо. Сохранились и фотографии, на которых он заснят у боевого самолета. Есть и летная книжка, все записи в которой на испанском, а вот автобиография — на хорошем русском языке. В ней можно прочесть, что Эстебе родился 6 августа 1915 года в городке Алковар (провинция Террагона) в семье железнодорожника. Жил в Валенсии, работал столяром–мебельщиком, в 1933–м вступил в Коммунистическую партию Испании, а в гражданскую войну вместе со старшим братом Фелипе сражался в рядах республиканской армии против мятежных войск генерала Франсиско Франко. Стал летчиком, воевал на разведчиках P–Z и бомбардировщиках СБ. Сбил один самолет противника и сам был сбит, причем получил сильные ожоги и несколько месяцев провел в госпитале. Брату Фелипе повезло меньше — его И–16 был сбит в воздушном бою 14 июля 1938–го, пилот погиб. После окончания гражданской войны Эстебе перебрался в СССР, поселился в Ростове–на–Дону и устроился на «Ростсельмаш» электромонтером. В 1941–м женился на русской девушке, год спустя родилась дочь Ларита. И почти сразу был призван в ряды Красной Армии.
Автор публикации уточняет, что в Красной Армии в 1941 — 1945 годах воевали 835 испанцев. Из них 151 отдал жизнь за новую Родину, 15 — пропали без вести. Многие испанцы служили в пехоте и разведке, на Северном Кавказе действовал даже испанский партизанский отряд. А около 20 человек, среди них и Эстебе Сирухедо, пошли в авиацию. Большинство попали в 439–й истребительный авиаполк ПВО. В марте защищал небо Саратова, в мае — октябре 1942–го действовал в небе Сталинграда, в ноябре 1942–го — апреле 1943–го полк передислоцирован в Ярославль, а в мае 1944–го летчиков направили на 1–й Белорусский фронт для участия в операции «Багратион».
Вооружение полка было разнообразным. Сначала летали на советских истребителях МиГ–3, затем — на ленд–лизовских британских «Хоукер Харрикейн» и «Супермарин Спитфайр». В августе 1944–го, уже в Белоруссии, полк был переведен на более совершенную технику — американские Р–39 «Аэрокобра» и советские Як–7Б.
Теперь уже известно, что 439–й истребительный авиаполк ПВО принимал активное участие в освобождении Барановичей, Пинска, Кобрина, Бреста, Гродно. Из документов Эстебе Сирухедо, которые хранятся в музее истории Великой Отечественной войны, можно сделать вывод, что испанские летчики так же, как он, участвовали в прикрытии охраняемых объектов, мостов, железнодорожных станций, сопровождали «особо важные» самолеты Ли–2. Старший лейтенант авиации Сирухедо удостоен ордена Отечественной войны I степени и двух медалей.
После войны 439–й авиаполк базировался в Барановичах. Испанские летчики служили в нем до 1948 года. Неожиданно узнаем, что гражданство СССР им предоставили только в августе 1952–го. Белоруссию они освобождали, являясь, как теперь говорят, лицами без гражданства. Неизвестно, как сложились их судьбы в послевоенное время. А вот Эстебе Сирухедо трудился главным инженером в Барановичском леспромхозе, работал столяром в Бобруйске и Минске. Жил на улице Васнецова в обычной «хрущевке». Вячеславу Бондаренко с помощью жительницы Днепропетровска Юлии Аникиной от другого испанского участника освобождения Белоруссии удалось выяснить, что в 1992–м, после распада СССР, будучи уже 77–летним, Сирухедо вернулся на историческую родину и поселился с семьей в пригороде Барселоны. Ушел из жизни испанский ветеран 27 августа 2013–го. Участник освобождения Белоруссии не дожил двух лет до векового юбилея. А в Минске до сих пор живут его дочь и внучка.
Нельзя сказать, что все испанские летчики оказались незаслуженно забытыми. Полковник испанской и подполковник Советской армий Хосе Мария Браво отмечен орденами Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны I степени, медалью «За отвагу», орденом Дружбы народов. Написал книгу воспоминаний «Покер асов», посвященную четверым испанским летчикам. Интересно, что в самом начале войны после стажировки в оперативно–инженерной группе под командованием полковника Старинова довелось ему учить белорусских партизан минировать дороги, мосты, железные дороги. Летом 1942–го как представитель испанской молодежи был направлен на конференцию в Москву. Там встретился с генералом Осипенко, который воевал в Испании во время гражданской войны. Генерал командовал истребительной авиацией ПВО и добился, чтобы 75 испанских летчиков приняли в авиацию.
Несколько лет тому назад довелось читать о том, что в Мадриде один из них, а именно Хосе Мария Браво, получил государственную награду России — медаль Жукова. Тогда ему было 90 лет. Интересный факт: в 1943 году он, командир эскадрильи истребителей ПВО, обеспечивал воздушное прикрытие перелета И.В.Сталина на Тегеранскую конференцию. Великую Отечественную войну, как мы уже знаем, закончил в звании подполковника советских Военно–воздушных сил. С 1960 года жил в Испании.
И сколько таких не известных нам судеб хранит до времени 70–летняя история одной из самых успешных для нас военных операций! Ибо многие из испанских летчиков, воевавших и в белорусском небе, так и остались под советскими именами и фамилиями. Хочется верить — не навсегда.
Советская Белоруссия №130 (24513). Суббота, 12 июля 2014 года.
