— Ирина, столько газет у вас на столе…
— День начинается с просмотра новостных лент, различных белорусских изданий, поскольку как пресс-секретарь и ведущая новостных выпусков СТВ я должна быть в курсе того, что происходит. Мозг порой настолько перегружен информацией, что хочется иногда все забыть. К тому же новости бывают разные, и негативные на нас, женщин, мам, особенно плохо влияют.
— Сегодня для того чтобы читать с суфлера, казалось бы, ума особого не надо.
— Возможно, практика дикторства на более крупных каналах еще и осталась, но точно не на СТВ. Как правило, ведущими у нас становятся те, кто прошел корреспондентскую или редакторскую школу. Они не говорят ничего того, что не пропустили бы через себя. Например, если впереди утренние или дневные эфиры, то здесь как пишущий журналист работаешь минимально, основная нагрузка лежит на редактуре, которая порой отправляет новость за несколько минут до выхода программы «24 часа». Ты же вычитываешь текст, переделываешь под себя. Но когда речь идет о вечерних выпусках, приходишь за несколько часов до эфира, получаешь примерную информацию, которую должен будешь сообщить, и пишешь текст. Нас ругают за то, что мы взяли что-то из «дня», не переделав.
Кстати, наши боссы частенько любят устроить нам экзамен — начиная от вопроса, как зовут заместителя министра такого-то ведомства, и заканчивая тем, какие страны входят в БРИКС, АСЕАН (улыбается. — Авт.).
— Ирина, вы несколько раз номинировались на «Телевершину». Когда это наконец случилось, вас в шутку сравнили с Леонардо Ди Каприо, которому тоже удалось взять «Оскар» с пятого раза. Награда была долгожданной?
— Конечно, получать награду всегда приятно. Но с годами это перестает быть самоцелью. Выходить на сцену как лучший ведущий тематической программы немного сложновато. Все же на телевидении, как в советском колхозе, где труд коллективный. Ты — ведущий новостей, но успех всего выпуска зависит от того, насколько ответственно к своей работе подойдут корреспондент, оператор, выпускающий редактор. С программой «Большой завтрак» то же самое, потому что ничего не выйдет без твоего редактора, который работает с гостями, придумывает какие-то темы, оператора и других членов команды.
— Долгое время программа «Большой завтрак» позиционировалась как глянцевый тележурнал. Но вы стараетесь отходить от глянца в привычном понимании, в программах не так уж много гламура, символизирующего богатство… В Беларуси его нет или это сознательное решение?
— Какие-то элементы гламура, связанные с уходом за своей лицом, волосами, фигурой, остались. Много говорим о наших белорусских звездах. Но мы решили стать ближе к народу и больше звать в студию людей, не слишком засвеченных. Потрясающие гости в последнее время приходят из Большого театра оперы и балета, пусть они не на слуху, как Инна Афанасьева. Это могут быть и доктора, и адвокаты. Всегда стараешься представить себя на месте телезрителя — интересно ли будет послушать про школьную психологию, про брачные договоры.
— Почему завтрак большой?
— Наш проект — своего рода коллаж из множества тем, причем достаточно простых. Все-таки в воскресенье люди хотят отдохнуть. К тому же аналитика — прерогатива газетчиков. Телевидение прежде всего должно сделать какой-то информационный вброс. Правда, иногда так и хочется поумничать. Скажем, приходит художник Антон Стефанович Бархатков, а ты разбираешься в живописи, так и тянет поговорить с ним обо всех тонкостях этого вида искусства. Но нужно понимать, что не всем зрителям это интересно. Так что приходится держать себя в руках.
— В недавнем выпуске писательнице, сценаристу Анне Ольховской вы задали вопрос: правда ли, что в российских фильмах характеры героев намеренно упрощают? Ответ на него вы тоже знали, ведь сами снимаетесь в кино.
— Действительно, мне приходится сталкиваться с этой проблемой. Получаешь текст сценария и возмущаешься — люди так не говорят! А тебе в ответ: «Говоря-я-ят». Да и как зритель смотришь сериалы и заранее знаешь, чем это закончится. Скучно.
— Часто ли гости «Большого завтрака» цепенеют перед камерами, иначе говоря, впадают в ступор?
— Особенно часто это происходило, когда я работала корреспондентом. Люди, которых пригласили на телевидение, не то чтобы добились чего-то грандиозного, но они имеют какие-то здоровые амбиции, готовы к эфирному общению. К слову, в команде программы «Большой завтрак» потрясающий гример и хороший психолог, до эфира успевает задать все нужные и ненужные вопросы, и в студию человек заходит раскрепощенным.
— Есть ли для вас примеры ведущих, которые импонируют по стилю ведения беседы с приглашенными гостями, по таланту разговорить гостя?
— Кумиров у меня нет, но есть профессионалы, которых я уважаю. И мне кажется, здесь не надо далеко ходить и приводить пример Опры Уинфри. В Беларуси свои таланты, у которых можно поучиться, скажем, российским звездам. Потрясающий интервьюер, который обладает необходимой харизмой, обаятельностью, Егор Хрусталев. Люблю его программу «Простые вопросы».
— Ирина, как ведущая утренней программы признайтесь, что помогает вам взбодриться по утрам? И любите ли вы поспать?
— Конечно люблю! Я — сова и не ложусь до двух-трех часов ночи, независимо от того, насколько рано придется встать с постели. Мое утро настолько разное, что хочется какого-то постоянства. Допустим, сегодня у меня нет эфиров, завтра я работаю с раннего утра до пяти часов, затем эфиры закончатся в 11 вечера, в субботу рабочий день до 8 часов. А иногда случается так, что к полуночи возвращаешься домой поспать, а рано утром — снова на эфир. Обязательный атрибут для пробуждения — кофе. Давно можно было купить хорошую кофемашину, но я люблю заехать в кафе и купить его в баночке с крышечкой. Пытаюсь подружиться с зарядкой, это на самом деле помогает. Есть еще женский секретик. Даже у белорусских производителей есть много тканевых масок для лица. Это прекрасно взбодрит и освежит, пока будешь собираться.
— Ирина, вспомните то время, когда вы только начинали карьеру на телевидении. Почему приросли к СТВ?
— Когда сюда пришла, первое, что услышала: «Вы, наверное, хотите заниматься культурой?» А я только получила диплом юриста, окончила курсы по бухгалтерии и финансам, конечно, ответила, что хочу вести экономику. И мне в двадцать с лишним доверили серьезную тему. У нас принято бросать в топку молодых, они быстро схватывают, и это здорово. Порой разозлишься на молодого корреспондента из-за какой-то фразы, а потом понимаешь, что ему 21 год, и ты в этом возрасте так талантливо не написал бы. Поэтому и мне не хотелось идти в другое место.
— В Каннах прошлым летом вы открыли свой вернисаж вместе с белорусской художницей Глорией Ран. Глория представляла картины. А вы — семь самодельных кукол, воплощающих столько же смертных грехов: гордыню, алчность, зависть, гнев, похоть, чревоугодие, уныние. Откуда влечение к этой тематике? Возможно ли, участвуя в конкурсах красоты, работая на ТВ, в такие грехи не впасть? Только честно…
— Есть художники, несущие свет и позитив, я же в первую очередь вижу не форму того, что делаю, а содержание. Мы так привыкли друг друга осуждать, обсуждать, у многих людей пять из семи грехов присутствует обязательно. На определенном этапе своей жизни ты начинаешь над этим задумываться и работать над собой. У меня даже строчки были такие: «Я сегодня звонила Богу. Он был занят, считал грехи. Я сказала ему: «Не надо! Их всех семь, все они — мои». Стараюсь подлых, плохих поступков не совершать, потому что это потом возвращается бумерангом. Что касается творчества, то здесь идет какое-то самовыражение, а не тщеславие. Я не думаю о славе и том, что после смерти мои работы будут продаваться за баснословные суммы (смеется. — Авт.).
— Где-то вычитала, что для своих работ вы использовали драгоценные камни. Это же дорого!
— Немного преувеличили, это были полудрагоценные камни. Как потом оказалось, они мне обошлись дешевле, чем то, что я делаю сейчас, — скульптуры большего размера. Люди видят красивые фигуры из бронзы в городе и не представляют, чего стоит сделать форму, отлить это! Кому-то это может показаться сумасшествием, но я не потрачу деньги на платье, новые туфли, а куплю форму, холст, краски. Слава богу, что у меня и дочка такая растет.
— С конкурсами красоты покончено?
— Мне поступают предложения, но не потому, что я такая гениальная, просто нахожусь в базе данных. Зная о каких-то негативных моментах этих конкурсов, пока не готова отправиться куда-то снова. Но не буду зарекаться, возьму и в один момент соглашусь, как это у меня бывает.
— Слушая вас, не понимаю, как вы все успеваете. Одно только телевидение — пожиратель времени…
— Было бы неправдой сказать, что все успеваешь. Совсем наоборот. Хочется, чтобы в сутках было времени больше, начинаешь метаться, думать, что важнее. Если раньше шел к определенной цели, связанной с гордыней, тщеславием, то сейчас этого точно нет, и ты спокойно отдашь концерт или эфир, который кто-то зубами вырывал бы. Стараюсь заниматься всем. Впереди последняя сессия в Академии управления при Президенте, нужно написать дипломную работу, в данный момент это важно. Но когда осознаешь, что самое главное — это ребенок, тогда и жить становится проще.
— Ирина, спасибо за интересную беседу! Удачи и новых свершений!
